Книга World of Warcraft. День Дракона - Ричард Кнаак

– Что это… ты… со мной сотворила?!

Поначалу Алекстраза сама удивилась собственному успеху, но затем морда драконицы озарилась понимающей и, мало этого, победной улыбкой.

– Самое начало того, о чем мечтала все эти годы, негодяй!

Казалось, она словно бы сделалась много больше, много сильнее – и не только она, все четверо! Черного дракона охватило недоброе предчувствие: похоже, в его безупречные замыслы вкралась жестокая ошибка.

– Чувствуешь? Чувствуешь? – затараторил Малигос. – Я снова стал самим собой! Как же это чудесно!

– И как же вовремя! – откликнулся Ноздорму, необычайно ярко блеснув самоцветами глаз. – Да, как же вс-с-се это вовремя!

Изера снова открыла глаза, на сей раз – столь завораживающие, что Смертокрылу едва удалось отвести взгляд в сторону.

– Вот и конец кошмару, – прошептала она. – Наши грезы становятся явью!

– Да, – кивнув, подтвердила Алекстраза, – что было утрачено, снова вернулось к нам. А Души Демона… Души Демона больше нет.

– Не может быть! – взревел блещущий металлом черный дракон. – Все – ложь! Все – обман!

– Отнюдь, – возразила алая драконица. – Единственный обман, единственная ложь, которую осталось развенчать – это предположение, будто ты неуязвим.

– Да, – прорычал Ноздорму. – Мне тоже не терпитс-с-ся развенчать с-с-сии нелепые измыш-ш-шления…

И тут на Смертокрыла обрушился удар четырех стихийных сил, подобных которому он в жизни не получал. Теперь он бился не с тенями, не с призраками давних соперников, но с четырьмя равными ему самому, и против их объединенных сил устоять не сумел.

Малигос обратил против него небесные тучи – тучи, закупорившие, стиснувшие ноздри и челюсти так, что не сделать и вдоха. Ноздорму ускорил ток времени, но не для всех – для одного Смертокрыла, лишая противника сил, вынуждая его неделями, месяцами, годами страдать без единой минуты отдыха. Под их ударами защита Смертокрыла дала слабину, и Изера без труда вторглась в разум врага, направив мысли бронированного исполина в сторону худших его кошмаров.

Лишь после этого перед ним появилась ужаснейшая из заклятых врагов, Алекстраза.

– Мой Аспект – Жизнь, темный, – сказала она, не сводя со Смертокрыла твердого, но по-прежнему не лишенного жалости взгляда, – и я, подобно всем матерям, знаю и муки, и радости, ею даруемые! Вот уже несколько лет из моих детей на моих же глазах растили бездумные орудия войны, истребляя тех, кто окажется к ней непригодным или же слишком старательным! Все эти годы жила я, понимая, сколько живых существ гибнет, а я ничем не могу им помочь!

– Твои слова для меня – пустой звук! – проревел Смертокрыл, тщетно стараясь отразить ужасающие удары трех остальных. – Пустой звук!

– Ну нет, вот это – вряд ли… и потому я позволю тебе пережить все мои страдания самому…

Так Алекстраза и сделала.

Против любого другого удара – даже кошмаров, внушенных Изерой – Смертокрыл еще мог хоть как-то оборониться, но против Алекстразы оказался полностью беззащитен. Она ударила в него болью – но какой? Своей собственной. То были не муки, знакомые ему самому, но страдания, терзающие любящую мать всякий раз, как у нее отнимают дитя, всякий раз, как дитя ее превращается в нечто ужасное…

Всякий раз, как дитя ее гибнет.

– Ты пройдешь через все, что выпало на мою долю, темный. Давай-ка посмотрим, сумеешь ли ты справиться лучше меня.

Но Смертокрылу подобных страданий испытывать прежде не доводилось. Они проникали туда, куда не могли достать ни длинные когти, ни бритвенно-острые зубы – они терзали самое его существо.

Ужаснейший из всех драконов на свете закричал, завизжал, как не визжал до него ни один из его сородичей.

Возможно, только это его и спасло. От неожиданности противники его сбились, не удержали чар. Едва сумев освободиться, Смертокрыл развернулся, отчаянно замахал крыльями и без оглядки бросился бежать. Содрогаясь всем телом, пронзительно визжа, несся он к горизонту и вскоре превратился в темное пятнышко на фоне неба.

– Ус-с-скользнет! Его нельзя упус-с-скать! – опомнившись, прошипел Ноздорму.

– И правда! В погоню, в погоню! – поддержал его Малигос.

– Согласна, – негромко добавила Спящая.

Одна только Алекстраза все еще мешкала, дивясь собственному свершению.

– Сестра? – окликнула ее Изера.

– Да, – кивнув, откликнулась красная драконица, – сделайте милость, летите! Я вскоре вас догоню.

– Понимаю.

Три прочих Аспекта круто развернулись и, набирая скорость, устремились в погоню за отщепенцем.

Глядя им вслед, Алекстраза едва не помчалась за ними. Удастся ли им, даже обретшим прежние силы, покончить с ужасом Смертокрыла навеки, она не знала – знала одно: его, определенно, следует изловить. Однако прежде ей предстояли еще кое-какие дела.

Королева драконов окинула взглядом небо и землю и, наконец, увидела того, кого искала.

– Кориалстраз, – прошептала она. – Выходит, ты – не одна из грез, посланных мне Изерой…

Пожалуй, бейся они в одиночку, судьба дворфов сложилась бы совсем по-другому. Конечно, какое-то время они могли продержаться и сами, однако орки превосходили их не только числом, но и здоровьем. Многие годы прячась по подземельям, воины Рома, с одной стороны, обрели кое-какую закалку, а вот с другой – потеряли немало сил.

Вот оттого-то пополнение их рядов воином-волшебником, прекрасно обученной эльфийской следопыткой и одним из безумных сородичей верхом на грифоне с бритвенно-острыми когтями и клювом и оказалось для них немалой удачей. Разделавшись с Душой Демона, все трое обратили свои таланты на помощь верным холмовым дворфам и переломили ход битвы.

Разумеется, красный дракон непрестанно атаковал орков с неба всякий раз, как они пытались сплотить ряды, что тоже весьма помогло.

Наконец остатки воинства орков из Грим Батола сдались. Израненные, обессилевшие, они опустились перед победителями на колени в ожидании немедленной неминуемой смерти. Ром, хоть рука его и висела на перевязи, охотно пошел бы им в этом навстречу – ведь в сражении пали многие его бойцы и союзники, включая Гиммеля, но предводитель дворфов подчинялся приказу: кто ж станет спорить с приказом дракона?

– Они будут отведены на запад, а там корабли Альянса перевезут их в уже приготовленные охраняемые поселения. Сегодня и без того пролито немало крови, а в битвах за северный Каз Модан прольется еще больше, – с невообразимой усталостью в голосе сказал Кориалстраз. – А крови я, спасибо, сегодня повидал достаточно.

Заручившись обещанием Рома исполнить его повеление, Кориалстраз повернулся к Ронину.

– Не беспокойся, Крас, правды о тебе я никому не раскрою, – тут же заверил его юный волшебник. – Кажется, я понимаю, отчего ты так поступил.