Книга Последний Первый - Н. М. Крамаренко

Да, асом в их команде была Яна, но и они с Пашкой были не лыком шиты, недаром бо́льшую часть жизни проводили в своих «драконах». Адлер проскочил вектор движения противника за мгновение до его выхода, раскидывая небольшие, меньше кулака шарики-мины с антивеществом. Крутанул петлю и пошёл параллельным курсом, наращивая скорость.

«Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь», – закрутились в голове слова старинной песни. Сейчас они приобретали совершенно другой смысл. Настоящий. Миг между прошлым и будущим – это те самые секунды, когда выравниваются скорости тормозящего и разгоняющегося корабля, тот самый момент, когда они по-настоящему видят друг друга и могут открыть огонь…

* * *

– Есть стабилизация!

– Несомым к старту.

Рубене был спокоен. Конечно, штурмовик, который они собирались перехватить, был не самой лёгкой добычей и наверняка одного-двух он завалит, ну, может, трёх. Туда им и дорога, первая тройка кораблей была швалью, наёмниками-одиночками, польстившимися на деньги и обещанную долю приза. Сдохнут и хрен с ними, на то и был расчёт. Платить им Рубене всё равно не собирался. А потом он спокойно возьмёт измотанный боем корабль.

– Кэ-э-эп!!! – возглас по нейросети чуть не взорвал голову. И одновременно в глубине корабля стали не сгорать, а просто испаряться предохранители.

Взрыв каждой анигиляционной мины был слабым, но вместе они снесли лобовые дефлекторы и перегрузили динамическое поле. И автоматика перекинула на него все мощности с защитных полей. Иначе сопротивление пространства просто слизнёт магнитно-динамическую защиту, и корабль в одно мгновение превратится в пыль.

– Про…

Капитан и сам увидел то, что пытался передал канонир. Непонятно откуда на радаре появилась точка, совсем рядом с их кораблём, пожалуй, даже в пределах дефлекторных полей, будь они подняты. Небольшой корабль, который немедленно был идентифицирован и окрашен в багровый цвет. «Дракон! Значит, правда …» – это было последнее, что пронеслось по нейросети от Рубене. Ему даже показалось, что он видит оскаленную улыбку пилота, дающего команду на спарки излучателей…

* * *

– Толстяк минус, две птахи в плюсе, – бросил Адлер, уносясь к общей сваре от распухающего огненным шаром рейдера. Корабль успел выпустить звено несомых, но три из них исчезли в огненном смерче бушующей плазмы, и только два малых истребителя смогли отойти на достаточное расстояние, чтобы не попасть в зону взрыва.

С первыми двумя разобрались быстро, вспышка на радаре и довольный рапорт Адлера показали, что и с «толстяком» всё в порядке. Толстяками они называли все корабли классом выше штурмовика. Рабочий термин, дань памяти о битвах Зари. Так когда-то называли корабли мантисов, огромные, веретенообразные, способные выбрасывать стаи несомых. С тех пор так и повелось: если корабль может нести более одного звена – «толстяк». К сожалению, на этом проблемы не кончились.

– Штурмовик и истребитель. Значит, ещё два-три малых со штурмовика и два малых позади, – нейросеть донесла до Паши Янины мысли.

– Справимся. Лишь бы второй волны не было.

– Посмотрим.

Противник выскочил классическим ордером – пирамидой. В основании истребитель и несомые, в вершине штурмовик. Шли, разворачиваясь треугольной плоскостью на «Вегу». Похоже, они так и не поняли, на кого рискнули напасть, а МДЧ Павла просто не видели или не могли обнаружить.

– Напряжение! – просигналил Адлер. – Пять точек, три плюс две! Сносим и отходим!

– Вот те и вторая волна! Хороший бой будет!

– Жизнь тлен, память вечна! Понеслось!

Пока шёл обмен сообщениями, они тоже перестроились, Яна заложила дугу по большому радиусу и ушла ниже в плоскость основания, на линию истребитель- штурмовик, Пашка заходил по вектору штурмовик – несомый, Адлер встал на вектор истребитель – второй несомый. Только в кино космический бой – это мельтешение кораблей, взрывы, стрельба и крики на мостиках и в рубках, напряжённое ожидание и всё такое. На самом деле космический бой – это сложный математический процесс с определением приоритетных целей, расчётом рисков и возможных накладок. Сейчас выходило, что корабли марсиан держат все вектора и могут вести огонь по четырём кораблям противника, причём два самых сильных при необходимости оказывались под огнём всех троих. При этом противник был вынужден разрываться между целями.

– Лер, он твой! – Яна бросила поля на нос и открыла огонь из излучателей, пытаясь снести защиту истребителя, одновременно с этим выпуская два имитатора ракет.

– Принял! Паша!

– Принял!

Паша включил боевой двигатель, дающий максимальную тягу. Да, он стал виден на всех радарах, но смог прыгнуть вперёд и ударить по штурмовику и открытому борту истребителя, заставляя вражеских канониров спешно делить и переносить поля. Сложная задача, когда по тебе проходятся четыре трио и две торпеды… Штурмовик огрызнулся, и хорошо так, сжигая поле «Варяга», но Павел уже затабанил, провоцируя брочинг[8], на мгновение отправляя корабль в непредсказуемый и непросчитываемый поворот. Ушёл от повторной атаки, восстановил управление, выстрелил по второму несомому. МДЧ Адлера занял место Паши, сокращая дистанцию и добивая истребитель: первая спарка снесла уже ослабленные поля, вторая, с микрозадержкой, ударила по самому кораблю. Адлер пронёсся вперёд, ударил по штурмовику, окончательно сбивая его защиту и открывая противника для удара Яны. Паша тем временем снёс оставшийся несомый и ударил по подходящим с уничтоженного толстяка кораблям. Понял, что остался без защиты, и почти сразу услышал:

– Паша, на борт! Бери моего дракошу.

– Принял. Адлер?

– Цел. Время на заправку есть.

Вот он, единственный недостаток несомых МДЧ… или достоинство, это с какой стороны посмотреть. На каждом «драконе» стоят реактивные движки на высокоактивном химическом топливе. Обычные несомые ведут бой на основных двигателях, но МДЧ превосходят их в манёвре и скорости разгона в разы. Вот только кончается химическое топливо катастрофически быстро…

Два вражеских истребителя и штурмовик уже вышли из гипера и оттормаживались, ещё два прокола были в стадии формирования. Паша подошёл к «Веге», открыл блистер и, отправив свой МДЧ в дрейф, прыгнул на броню, забираясь в шлюз.

– Паш, как ты?

– Нормально. Пойду со своим в паре. Там с полями кисло, зато все ракеты есть. Повезёт, останется цел, нет, придётся твой насовсем экспроприировать.

– Я те экспропри…

– Ещё два прокола.

– Яна, контейнеры упакованы?

– Да. Паш…

– Ян, ты же знаешь, я только «за», чтобы ты ушла с нами, но это важнее.