Книга Одержимый - Питер Джеймс

Томас выругался. Сегодня на приеме он допустил несколько ошибок. Нужно исправить положение. Он пока не дал Тенненту серьезного повода для подозрений, однако надо более тщательно распланировать следующую беседу с ним.

Направляясь из гаража в дом за стаканом воды, Томас спросил себя, должен ли доктор Сандаралингем перезвонить доктору Тенненту. С психиатром нужно быть настороже. Томас не хотел больше совершать ошибок. Он решил это хорошенько обдумать.

В кухне на столе лежала «Таймс», раскрытая на странице с объявлением:

«Кора Эдвина Барстридж, горячо любимая дочерью Эллен и внучкой Британи. Панихида в пятницу, 1 августа, в 10:30, в церкви Всех Святых в Пэтчеме, Восточный Суссекс. После панихиды состоится кремация, на которой будут присутствовать только родственники и близкие друзья усопшей. Цветы на панихиде не допускаются. Пожертвования принимаются Благотворительным актерским фондом и Королевским эстрадным клубом».

Время подходящее. Он хотел бы прийти – его мать была бы рада узнать, что он наблюдал за тем, как Кору Барстридж сожгли в печи. После похорон у него будет достаточно времени, чтобы успеть на мастэктомию в Кингз-Колледж.

Отлично.

На следующей консультации ты уже не будешь так хорохориться, доктор Майкл Теннент.

85

– Да, на ней та же одежда, что была в воскресенье, – сказал Майкл, указывая пальцем в экран лэптопа. – Видите? Белая футболка, джинсы.

Он находился в маленьком, но безукоризненно чистом кабинете двух старших офицеров – сотрудников Саймона Ройбака. Ройбак представил их, но Майкл не запомнил имен. Было время ленча, и он приехал в полицейский участок Хампстеда уже во второй раз за этот день.

Через коллегу детектив-констебль Ройбак выяснил, что электронное письмо с фотографией Аманды было послано из интернет-кафе «Киберия», которое находится рядом с лондонской Тоттнем-Корт-роуд. Сотни людей ежедневно используют это кафе для выхода в Интернет, и многие платят за это наличными. Получить описание человека, пославшего фотографию, было маловероятно, но детектив Ройбак все же намерен был попытать счастье.

– Вы можете прибавить яркость? – попросила детектив-инспектор, высокая женщина лет сорока, с чистыми светлыми волосами и неторопливыми движениями.

Майкл прибавил яркость. Изображение было зернистым, будто снятым через сетку. Красные зрачки Аманды сообщали фотографии нечто демоническое. Господи, она такая испуганная. Майклу больно было смотреть на нее, в его мозгу вертелись дикие мысли. Он думал о фильмах «Молчание ягнят», «Коллекционер»; о десятках милых, невинных женских лиц, глядящих со страниц газет и экранов телевизоров; о газетных заголовках, когда-то виденных им и, казалось, давно позабытых, но вдруг выросших перед его мысленным взором во всей своей ужасающей реальности: «Найдена расчлененной…», «В лесу обнаружен изуродованный труп…», «Изнасилована…», «Следы спермы…».

Позади Аманды была стена, слева еще одна. На полу можно было различить что-то похожее на край матраса.

– Резкие тени, – сказал детектив-сержант, массивный мужчина с усталым лицом.

– Возможно, она находится в темноте, – сказала детектив-инспектор.

– В темноте?

Женщина дотронулась до экрана наманикюренным ногтем и пояснила:

– Зрачки красные от вспышки, верхняя часть тела ярко освещена, нижняя освещена гораздо хуже – это свидетельствует о том, что вспышка была направлена сверху. Мы почти ничего не можем различить в комнате, кроме мисс Кэпстик. Если там есть источник света, почему мы ничего не видим?

Майкл мрачно кивнул.

В темноте. Господи, Аманда, бедная.

– Нам нужна копия этой фотографии на диске. Мы осветлим ее – возможно, нам удастся разобрать на ней еще что-нибудь, – сказала детектив-инспектор. – У нас есть мощные средства улучшения качества изображений. Если в этой фотографии содержится какая-нибудь зацепка, наши сотрудники непременно ее обнаружат.

Вмешался детектив-сержант:

– Голый пол, твердая поверхность. Это может быть подвал, либо гараж.

– Сколько времени у вас займет обработка фотографии? – спросил Майкл.

– Нужно будет доставить ее в лабораторию в Бирмингеме. К утру будет готово, – сказал детектив-сержант.

– К утру! – взорвался Майкл. – Господи! Еще двадцать четыре часа! Откуда мы знаем, что у нас есть эти двадцать четыре часа? До Бирмингема два часа езды! Дайте мне адрес, и я сам сейчас же ее отвезу. Я…

Вмешался Ройбак:

– Мы можем послать фотографию электронным письмом. Это не займет и нескольких минут.

– Хорошая мысль. Качество фотографии останется тем же? – спросила детектив-инспектор.

– Абсолютно, – ответил Ройбак.

Инспектор и сержант вручили Майклу свои визитные карточки и прямые номера. Инспектор пообещала также, что напечатают плакаты и развесят их по заправочным станциям и другим общественным местам вдоль предположительного маршрута, по которому в воскресенье Аманда ехала в Лондон. Ее фотографию и данные покажут по каналам регионального и национального телевидения. Полиция опросит людей, живущих в ее и соседних домах.

Майкл отправился обратно в клинику. Он отменил двух пациентов, но вполне успевал к приему третьего.

Ее держат в темноте.

Какой-то монстр похитил Аманду – прекрасную, удивительную Аманду.

Он съехал на обочину, остановил машину и закрыл глаза.

Аманда, милая, мы так мало пробыли вместе. Пожалуйста, держись. Будь сильной. Я ищу тебя. Я найду тебя. С тобой все будет в порядке. Все будет хорошо.

В пять десять, когда Майкл готовился к приему последнего пациента, Тельма сообщила ему, что звонит детектив-констебль Ройбак.

У детектива была информация из Бирмингема.

– Доктор Теннент, судя по полному отсутствию естественного света, мисс Кэпстик находится в подземном помещении – подвале или склепе. На фотографии виден лежащий на полу матрас и край оранжевого ведра. Пол и стены бетонные. Специалисты говорят, что футболка мисс Кэпстик выпачкана в грязи, волосы сильно спутаны.

Детектив не стал говорить, что на футболке Аманды обнаружены пятна крови, а ее джинсы порваны.

– С вами хотят поговорить специалисты, – продолжил он. – Кроме того, у меня есть распечатка отчета и обработанная фотография. Мы можем встретиться завтра часов в девять? Может быть, вы обнаружите что-нибудь, что они пропустили. Если вы не можете приехать ко мне на службу, я сам к вам приеду. Мне еще нужно задать вам кое-какие вопросы.

– Я приеду, – ответил Майкл и подумал: неужели они все еще рассматривают его в качестве подозреваемого? Если да, он хотел развеять сомнения Ройбака раз и навсегда, чтобы полиция не тратила на него драгоценного времени. Что он делал в воскресенье после того, как уехал с гонок? Приехал домой, почитал газету, сделал несколько записей для доклада, затем лег спать. Никакого алиби. После звонка на радио у полиции появилось достаточно поводов его подозревать.