Книга Фурии Кальдерона - Джим Батчер

— Стой! — взревел Корд в облаке пара. — Приказываю тебе, стой! Сойди на землю, сука! На землю, кому сказано!

Исана оглянулась на Одиану, но лицо ее оставалось отрешенным, взгляд — блуждающим, и она упорно не отставала от Исаны. Если ошейник и откликался как-то на слова Корда, она, во всяком случае, вида не подавала.

— Рилл! — прошипела Исана. — К ближайшему ручью!

И сразу же внутреннему взгляду ее отчетливо представилась картина окружающей Кордгольд местности — все источники, большие и малые ручьи, питавшие реку, которая несла свои воды через гарнизон и дальше, к Ледовому морю.

Исана повернулась и побежала по замерзшей земле. Теперь Рилл лишь помогала ей найти дорогу к ближайшей воде, да еще согревала кровь в ногах, чтобы те не замерзли. Исана надеялась только, что у Одианы хватит ума поступить так же.

Позади них Корд выкрикнул команду своей фурии, и земля справа от них вздыбилась. Лед и комья замерзшей земли полетели во все стороны. Исана взяла чуть левее, стараясь бежать там, где снег глубже, а лед толще, молясь, чтобы не поскользнуться, не сломать ногу. Только этот тонкий слой замерзшей воды и отделял ее от разгневанной фурии Корда.

— Убью! — ревел Корд в темноте за спиной. — Убью, сука! Найдите их, найдите обеих и убейте как собак! Гончих, гончих приведите!

С отчаянно колотившимся от страха сердцем, дрожа от ужаса и возбуждения, так и не выпуская руки Одианы, Исана бежала все дальше в ночь, прочь от шума погони.

ГЛАВА 31

— Что значит — промахнулись? — рявкнул Фиделиас.

Злобно оскалившись и скрестив руки на груди, он откинулся на спинку сиденья носилок. Воздушные рыцари несли их сквозь низкие облака и заряды снега; холод был такой, что уши, казалось, вот-вот замерзнут и отвалятся.

— Ты ведь терпеть не можешь летать? — заметил Олдрик.

— Отвечай на вопрос.

— Маркус докладывает, наземной группе не удалось помешать курсору попасть к графу Грэму. Воздушная группа получила возможность нанести удар и воспользовалась этим, однако их обнаружили прежде, чем они успели атаковать. Снова курсор. Двое из группы Маркуса убиты в завязавшемся бою, однако, согласно его донесению, граф Грэм ранен — возможно, смертельно.

— Вы профукали атаку с самого начала. Если они еще не были предупреждены, теперь на это можно не надеяться.

Олдрик пожал плечами.

— Может, и нет. Маркус сообщает, курсор и стедгольдер арестованы на месте и уведены в цепях.

Фиделиас вскинул взгляд на Олдрика и нахмурился. Потом — очень медленно — расплылся в улыбке.

— Что ж. Это заметно повышает настроение. Грэм не стал бы арестовывать одного из своих стедгольдеров, не выспросив все с начала до конца. Должно быть, теперь командование там осуществляет его дознаватель.

Олдрик кивнул.

— Именно так и докладывает Маркус. И по имеющейся у нас информации, его нынешний дознаватель отличается большим гонором, но туп как пробка. Из рода Плювусов. Молод, абсолютно неопытен — его мастерства не хватает даже на штабную работу, а в бою от него и вовсе не будет толка.

Фиделиас неопределенно хмыкнул и кивнул.

— Похоже, это счастливая случайность. К ним должны были послать опытного ветерана в сопровождении почти двух когорт терциев, но в штабе кто-то напутал, и вместо них туда послали зеленых новичков.

— Вороны меня побери, если это случайность, — буркнул Фиделиас. — Я потратил целую неделю, чтобы подстроить это.

Мгновение Олдрик молча смотрел на него.

— Что ж, это впечатляет.

Фиделиас пожал плечами.

— Я делал это только для того, чтобы ослабить боеготовность гарнизона. Я не ожидал, что это сработает настолько удачно. — Он раздраженно смахнул со щеки снежинку. — Везет, как праведнику.

— Не радуйся раньше времени, — посоветовал мечник. — Если мараты утратят порыв, все пойдет прахом.

— Затем и летим, — отозвался Фиделиас. — Ты только без самодеятельности, ладно? — Он наклонился вперед и окликнул одного из рыцарей: — Далеко еще?

Тот, прищурившись, вгляделся вперед и обернулся к нему.

— Сейчас выйдем из облаков, сэр. Должны быть видны костры… вон они.

Носилки вынырнули из слоя облаков, и желудок Фиделиаса снова неприятно сжался, стоило ему увидеть, как далеко земля.

И там, внизу, раскинувшись у подножия огораживавших долину Кальдерона гор, полыхали бивачные костры. Миля за милей горящих костров.

— Гм, — хмыкнул Олдрик. Он смотрел на костры, на окружавшие их фигуры. Потом повернулся к Фиделиасу. — Не уверен, что смогу справиться с таким количеством.

Уголок рта Фиделиаса чуть дернулся.

— В таком случае драку отложим на крайний случай, идет? Носилки коснулись земли у подножия холма, на вершине которого несколько исполинских, размером с дом, камней окружали небольшой пруд, почему-то свободный ото льда. Между камнями горели воткнутые в землю факелы, от зеленоватого пламени которых шел странный, какой-то тяжелый дым. Это придавало месту немного театральный вид. Снег на вершине тоже добавлял свечения; отблески факелов играли на коже почти обнаженных маратов, с любопытством смотревших на носилки.

Разминая ноги, Фиделиас выбрался из носилок и заговорил со знакомым ему уже рыцарем:

— Где Ацурак?

Рыцарь мотнул головой в сторону вершины.

— Там, наверху. Они называют это «хорто»… в общем, там.

Фиделиас покрутил лодыжкой и поморщился от боли.

— Тогда почему мы не приземлились прямо на вершине?

Рыцарь пожал плечами.

— Они сказали нам не делать этого, сэр, — извиняющимся тоном ответил он.

— Отлично, — буркнул Фиделиас.

Он оглянулся на Олдрика и начал подниматься по склону. Мечник пристроился справа и на шаг сзади от него. Ноги на подъеме болели еще сильнее, и ему пришлось сделать остановку, чтобы перевести дух.

Олдрик покосился на него и нахмурился.

— Ноги?

— Да.

— Как только провернем все завтра, отправлюсь на поиски Одианы. Она хорошо справляется с такими штуками.

Фиделиас поморщился. Он не доверял водяной ведьме. Олдрик, похоже, держал ее под контролем, но, на его взгляд, она была слишком умна.

— Хорошо, — коротко ответил он и помолчал несколько секунд. — Почему, Олдрик?

Мечник равнодушно оглядывался по сторонам.

— Что — «почему»?

— Как давно уже ты в бегах? Двадцать лет?

— Восемнадцать.

— И все это время ты числишься в бунтарях. То с одними, то с другими — но всегда с бунтовщиками.