Книга Биржа. Русская рулетка. Инструкция по эксплуатации и руководство по выживанию - Владимир Андреев

То есть, гиперинфляция – это фактически способ для США списать все свои долги, а принудительная девальвация, наоборот, неизбежно приводит к необходимости начать выплачивать эти долги, причём по гораздо более высокой цене, чем сегодня. Большинство людей слишком буквально воспринимает термин «политика сильного доллара». Подразумевается (и подразумевается неправильно) что «сильный доллар» – это высокий курс доллара, причём любой ценой. Но я разочарую участников: политика сильного доллара – это стратегия управления мировым финансовым пространством с использованием долларового рычага. Т. е. доллар силён не в смысле его высокого курса, а в том смысле, что он используется как инструмент: силового влияния на иностранные финансовые системы – это раз; и принудительного колониального налогообложения – это два. Основой политики сильного доллара является постоянное использование курсовых и процентных качелей с большой численной и временной амплитудой.

Схема всегда примерно одинаковая – сначала сам доллар и стоимость долларового кредита отправляется в свободное падение и иностранные экономики в течение нескольких лет накачиваются «от пуза» быстро дешевеющими долларовыми кредитами и инвестициями в колоссальных объёмах. Причём, большая часть этих долларов тут же возвращается в американские активы и снова становится источником финансирования долларовой экспансии. Получается такая рекурсивная накачка планеты, по сути, одними и теми же деньгами, причём за счёт самих же иностранцев. Это обеспечивает США значительную дивидендную, процентную и инфляционную ренту. Следующие несколько лет доллар укрепляется (вопреки всеобщему мнению о скорой кончине), новые кредиты дорожают, а инвестиции и дешёвые кредиты ФРС начинают изыматься.

Теперь США получают спекулятивную прибыль с надутых за рубежом пузырей, а также с высокой курсовой разницы. В конце концов, массированный отток капиталов и резкое подорожание доллара приводит к кризисам в «облагодетельствованных» странах, отчего их финансовые системы начинают сильно болеть, все активы значительно дешевеют, а все многолетние сбережения убегают в «надёжные» активы США. Подешевевшая экономика быстро скупается или затаптывается новой экспансией подорожавшего доллара, и весь цикл повторяется с самого начала.

Последний такой цикл мы наблюдали в 90-х, когда на «сильный доллар» налетели не только страны ЮВА, Л.Америки и Россия, но ещё и Япония, Британия и даже континентальная Европа. Не знаю уж, почему все так быстро про него забыли, но забывчивость не отменяет факта 17 марта 2008 года. Рассмотрим простейший, но абсолютно реальный пример. Когда 15 марта 2007 года американский индекс DJIA корректировался к уровню 12,000 п., германский DAX – к 6,500 п., а евро стоил $1.325 пунктов. Допустим, в этот самый день какой-то американский банк сменял $1000 на 755 евро и вложил их акции, входящие в индекс DAX, а некий европейский банк сменял 755 евро на $1000 и вложил их в акции из DJIA. После короткого периода бурного роста оба индекса начали падать и спустя ровно год – 15 марта 2008 г., оказались на тех же отметках – 12,000 п. и 6,500 п. соответственно. Понимая, что дальше будет ещё хуже, оба банка ликвидировали все свои биржевые позиции и репатриировали капиталы. Но доллар за это время подешевел к евро до $1.565. Американский банк продал германские акции за те же – 755 евро, но получил за них, благодаря курсовой разнице, уже не $1000, а больше $1180 или 18 % прибыли за год. А европейский банк за свою сумму в $1000, вырученную от продажи американских акций, получил меньше 640 евро или – 15 % убытков за год. Я думаю, никому не надо объяснять, кто в результате такой операции оказался д’Артаньяном, а кто сексуальным меньшинством.

В действительности, этот процесс сегодня происходит на всех фондовых и большинстве жилищных рынков в мире. Дальнейший масштабный обвал национальных активов во всем мире является неизбежностью, и процесс ликвидации спекулятивных и инвестиционных позиций на иностранных рынках и репатриации капиталов будет кратно нарастать. Соответственно, триллионы долларов, евро, фунтов, франков и японской йены будут взаимно конвертироваться и возвращаться в национальные финансовые системы. Описанный выше микроэкономический эффект от ускоренной девальвации доллара в условиях глобального спекулятивного кризиса, приводит к очень интересным макроэкономическим результатам.

Поясню на схематичном примере. Допустим, что 1 января 2003 года на балансе иностранных финансовых институтов находилось 5 триллионов долларов США, при курсе $1.07 за евро. Пусть американские инвесторы за 5 лет вложили в акции европейских компаний еще $2 триллиона, приобретя для этого у европейских банков 1,575 млрд. евро по средневзвешенному курсу $1.27 за евро. Европейские банки, в свою очередь, вложили $1 триллион (787 млрд. евро) в акции американских компаний, а второй оставили у себя на балансе. В результате, на мировом валютном рынке оказалось уже 6 триллионов неприкаянных долларов, что вызвало девальвацию зеленого до $1.49 за евро к концу 2007 года. Далее, если посмотреть на биржевые котировки, то видно, что европейские и американские бумаги в этот период росли и дешевели примерно синхронно. И вот сегодня, напуганные глобальным фондовым кризисом, американские и европейские финансисты решают ликвидировать все свои иностранные активы. Пусть их усредненная продажная цена оказывается на 25 % выше цены покупки. Европейцы получают за американские акции $1,250 млрд., реэкспортируют их и меняют у других иностранных банков на 840 млрд. евро (менее 7 % прибыли) по курсу $1.49. Таким образом, на мировом валютном рынке оказывается целых $7,250 млрд., что немедленно сбрасывает доллар в новый виток девальвации до $1.565 за евро.

И тут начинают продавать свои европейские активы американцы. Они получают за них 1,970 млрд. евро, меняют их на том же валютном рынке на $3,080 млрд. (более 50 % прибыли) по курсу $1.565 и увозят домой. В итоге, на балансе иностранных финансовых институтов остается всего $4,170 млрд. или на $830 млрд. меньше, чем в начале 2003. И что дальше, правильно – доллар как из ведра укрепляется до $0.95 за евро. Теперь, при желании, американцы могут купить на те же деньги на 65 % больше европейских активов, чем купили в период 2003 – 2007 годов.

Это, конечно, очень примитивная схема. Чтобы изложить реальную систему управления долларовым пространством даже в первом приближении, мне потребуется исписать страниц 25. Но, несмотря на свою примитивность, приведенный выше пример дает достаточное понимание того, что в мире завелось слишком много долларов. Конечно, их много. Почему бы им не быть в излишке, если США целенаправленно накачивают планету дешевеющими баксами. А вот когда США начнут собирать урожай, как бы этих долларов не оказалось слишком мало. Это, граждане, и есть та самая политика сильного доллара, о которой много лет честно предупреждал Дж. Буш младший и за что глупые люди над ним нередко смеялись и называли идиотом. Но смеялись они зря. Потому что более чем вероятно, что уже завтра многим весельчакам придется прослушать вторую часть оперы «Сильный доллар» и она им очень не понравится.

И вот тут, возникает вторая версия того, почему ФРС, теряя тапки, кинулся снижать ставку в 2008 году. Видимо, ещё в сентябре 2007 года к Бену (нашему Бернанке) приехали товарищи с Уолл-стрит. Привезли с собой бутылку виски «Джонни Уокер» и недоеденную пиццу. И договорились, что будет вполне справедливо, если они (т. е. эти товарищи) получат максимальный курсовой навар на свои иностранные вложения, а потому торопиться с укреплением доллара не надо, а надо, наоборот, слегка его того – девальвировать, для чего нелишним будет ударными темпами снизить целевую ставку по федеральным фондам. Каков итог экстремальной девальвации доллара? Очень простой. Американцы создали максимально длинный рычаг «сильного доллара» с эффектом передачи 1:3. Таким рычагом можно теперь года за два-три в лёгкую выломать половину финансовых систем в мире, а остальные очень сильно «отжать», выдавив всё самое вкусное в финансовую систему США. То есть американцы, выходит, оказались даже более дальновидными и тонкими стратегами, чем я думал. Это плохо или хорошо?