Книга Тайна Святой Плащаницы - Хулия Наварро

— Вы поедете в Лирей и там обеспечите сохранность полотна, в которое ваш дядя заворачивал святыню. Думаю, будет целесообразно оставить его во Франции, но в надежном месте. В течение всех этих лет я удивлялся чуду, которое произошло с этим полотном, потому что произошло именно чудо. Ваш дядя плакал, не в силах сдержать свои чувства, когда вспоминал тот момент, когда он развернул полотно, чтобы передать погребальный саван старшему тамплиеру Марселя. Оба эти полотна священны, хотя лишь в одно из них было когда-то завернуто тело нашего Господа. Я полагаюсь на благородство семьи де Шарней — вашей семьи, ибо знаю, что ваш брат и ваш, пусть уже и старый, отец будут защищать и оберегать это полотно до тех пор, пока орден не востребует его. Франсуа де Шарней дважды пересекал пустыню через принадлежащие мусульманам земли, чтобы привезти ордену Священное Полотно. Теперь же орден снова нуждается в помощи вашей набожной и доблестной семьи.

Все трое мужчин несколько секунд молчали, потрясенные торжественностью момента. В эту же ночь двое из них отправятся, увозя бесценные святыни, каждый своим путем. Жак де Моле был прав: Господь сотворил чудо с полотном Франсуа де Шарнея — льняным полотном тонкой работы, имевшим ту же структуру и тот же цвет, что и полотно, в которое Иосиф Аримафейский когда-то завернул тело Иисуса.

* * *

Они много дней скакали вместе, пока, наконец, не увидели Бидасоа. Белтран де Сантиллана, сопровождавшие его четыре рыцаря и оруженосцы пришпорили лошадей: они хотели как можно скорее попасть в Испанию, убраться подальше от соглядатаев короля Филиппа.

Понимая, что король мог послать за ними наемных убийц, они почти не отдыхали в пути. У Филиппа везде были соглядатаи, вполне возможно, что они заметили, как группа людей выехала из принадлежащей ордену тамплиеров крепости Вильнев, и сообщили об этом чиновникам короля.

Жак де Моле попросил их не надевать ни плащей, ни кольчуг, характерных для тамплиеров, чтобы они не привлекали внимания, по крайней мере, до тех пор, пока не отъедут подальше от Парижа.

По дороге они не меняли свою обычную одежду на одежду тамплиеров и не собирались менять ее до тех пор, пока не пересекут границу и не отъедут от нее на несколько лье. Лишь там они снова собирались одеться так, как одеваются тамплиеры, ибо они гордились тем, что принадлежали к этому ордену, а еще тем, что на них возложена священная миссия спасения самого ценного сокровища ордена.

Белтран де Сантиллана с удовольствием разглядывал пейзажи своей — некогда утраченной — родины и с не меньшим удовольствием разговаривал на испанском языке с крестьянами и с братьями-тамплиерами, принимавшими их в принадлежащих ордену поселениях, которые встречались им на пути.

Проскакав тридцать дней верхом, они прибыли в окрестности города Херес в провинции Эстремадура. Этот город также называли Херес-де-лос-Кабальерос — «Херес рыцарей», потому что там находилось укрепленное поселение рыцарей-тамплиеров. Белтран де Сантиллана объявил своим спутникам, что они отдохнут здесь пару дней, прежде чем преодолеют последний отрезок пути.

Когда Белтран попал в Испанию, его охватила тоска по своему прошлому — по тем временам, когда он еще не знал, что ему уготовано судьбой, и лишь мечтал стать воином, чтобы освободить Гроб Господень и вернуть его христианскому миру.

Отец убедил его вступить в орден тамплиеров, стать воином Господа.

В первые годы ему пришлось нелегко, поскольку, хотя ему и нравилось заниматься фехтованием и стрельбой из лука, он, как человек с разносторонними интересами, долго не мог смириться с воздержанием. Потребовались годы беспрестанных покаяний, безмерное самопожертвование, и лишь тогда ему удалось укротить свою плоть и подчинить ее своей душе, чтобы вести себя так, как подобает брату-тамплиеру.

Ему уже исполнилось пятьдесят лет, и старость была уже не за горами, однако он снова почувствовал себя юным, путешествуя по землям Испании, пересекая страну с севера на юг.

Вдалеке, у линии горизонта, появился контур внушительной крепости тамплиеров. Окружающая ее плодородная долина обеспечивала рыцарей необходимым продовольствием, а вода из бурных ручьев позволяла им утолять жажду.

Увидев подъезжающих к крепости тамплиеров, местные крестьяне приветствовали их поднятием руки. Они считали рыцарей ордена хорошими людьми. У самой крепости к прибывшим подбежал чей-то оруженосец и, взяв на себя заботу об их лошадях, показал тамплиерам, как пройти к входу в крепость.

Белтран де Сантиллана рассказал старшему тамплиеру крепости о том, что происходит во Франции, и передал ему запечатанное послание от Жака де Моле.

Во время этих двух дней отдыха де Сантиллана развлекался разговорами с рыцарем, который, как и он сам, родился в горах Кантабрии. Они вспоминали общих знакомых, слуг в том дворце, неподалеку от которого они родились, а еще клички коров, которые паслись с независимым видом, не обращая внимания на крики мальчишек. Оба рыцаря родились и провели детство в селениях, находившихся совсем недалеко друг от друга.

Когда посланники, снова отправляясь в путь, расставались с местными тамплиерами, у них было легко на душе. Белтран де Сантиллана ничего никому не рассказал о возложенной на него миссии, а старший тамплиер и другие братья-рыцари ни о чем его не спросили — потому что ни о чем не подозревали.

* * *

Вскоре они добрались до расположенного у реки пограничного селения, сверкавшего под ласковым солнцем стенами своих побеленных домов, — за рекой была уже Португалия. Они хорошо заплатили хозяину плота, изо дня в день пересекавшего реку то в одну, то в другую сторону, перевозя людей и их имущество.

Тамплиеры даже не стали торговаться с перевозчиком о цене, и он охотно переправил их на другой берег Гвадианы и показал, каким путем им лучше доехать до Кастро Марим, где находилась небольшая крепость, которую, впрочем, было видно уже с испанского берега.

Жозе Са Бейро, местный магистр, был очень эрудированным человеком: он изучал медицину, астрономию, математику. Ему также доводилось читать произведения классиков древности благодаря тому, что он знал арабский язык, поскольку именно арабы в свое время прочли, перевели на свой язык и тем самым сохранили произведения Аристотеля, Фалеса Милетского, Архимеда и многих других мудрецов.

В свое время он воевал в Святой Земле, поэтому знал, какая там бесплодная местность, и, тем не менее, он тосковал по восточным ночам, по небу, усеянному сотнями звезд, до которых, казалось, можно дотянуться рукой.

Со стен крепости тамплиеров можно было увидеть раскинувшееся вдали море. Крепость была хорошо подготовлена к отражению какого угодно врага: она была удачно расположена в излучине Гвадианы, и с ее стен далеко — до самого горизонта — просматривалась вся окружающая местность.

Старший тамплиер принял их весьма любезно, дал им возможность отдохнуть с дороги и почистить одежду от дорожной пыли. Он не захотел ни о чем с ними разговаривать до тех пор, пока они не утолят голод и жажду и не устроятся в выделенных им комнатах.