Книга Диана - Сара Брэдфорд

18. В трудном положении

Она знала, что ей некуда идти.

Один из друзей Дианы

К концу невероятно тяжелого для нее 1995 года Диана оказалась в полном вакууме. Дав интервью для программы «Панорама», она окончательно порвала все связи с королевской семьей – основным источником своего влияния и статуса. Она стала главным – но не единственным – архитектором своего падения. Сент-Джеймсский дворец давно считал Диану главной помехой для популярности Чарльза. Друзья наследника трона старались всеми возможными способами унизить ее, журналисты пристально следили за каждым шагом и каждым сказанным публично словом. В 1995 году у Дианы имелись все основания для паранойи, которая только усилилась в процессе переговоров о разводе.

В январе 1996 года подал в отставку Патрик Джефсон. Он так и не смог простить Диане, что она ни слова не сказала ему об интервью для «Панорамы», пока не стало слишком поздно что-то предпринимать. Поступок принцессы окончательно убедил его, что после восьми лет службы с Дианой пора расстаться. Он был ею очарован, как и все мужчины, которым довелось с ней общаться. Диана относилась к нему по-дружески, делала дорогие подарки – всем знакомым мужчинам она дарила галстуки от Hermes, – оплачивала счета из роскошных ресторанов. А он служил принцессе верой и правдой, жертвуя ради нее даже личной жизнью. Секретность, которой было окутано интервью для «Панорамы», раскрыла ему глаза на истинное положение дел, и он решил уйти сам, пока его не попросили.

Возможно, Диана с ее потрясающей интуицией это почувствовала и перехватила инициативу, заменив Джефсона в качестве спичрайтера Ричардом Кеем, а затем Мартином Бэширом, который иногда также исполнял обязанности ее личного секретаря. Джефсон вспоминает, что Диана долго еще присылала ему едкие анонимные сообщения на пейджер – так она поступала и с другими сотрудниками, впавшими в немилость[466]. Увольнение Джефсона, официально оформленное 22 января, она восприняла как измену. Диана заранее подготовила ответный удар: на следующий день в Mail была запланирована статья о профессиональной некомпетентности Патрика Джефсона. Он своевременно уволился, и от статьи пришлось отказаться.

Почти все, кого Диана исключила из своей жизни, сохранили верность и симпатию к ней. Это касалось и мужчин, и женщин. Да, в первое время они испытывали обиду, но потом плохое забывалось. Через четыре года Джефсон опубликовал мемуары «Тени принцессы». Он честно писал о слабостях и недостатках принцессы, но не скрывал и восхищения ее потрясающей смелостью и обаянием. «Уйти от принцессы Уэльской и забыть о ней просто невозможно», – писал он[467].

Обижена была и Диана, которая посчитала уход Джефсона личным предательством. Но, надо отдать ей должное, она звонила друзьям, которые могли взять его на работу, и даже на время рассорилась с одним из своих наставников, Дэвидом Патнемом: ей казалось, что это он переманил у нее Джефсона. Люди, когда-то работавшие у Дианы, понимали, насколько непроста ее жизнь, и ни в чем ее не винили. Ни один из них не упоминал о психической нестабильности Дианы, а в ее проблемах они обвиняли тех, кто не захотел понять и помочь ей в трудной ситуации.

После ухода Джефсона главным доверенным лицом Дианы стал ее камердинер Пол Баррел. В преддверии Рождества 1995 года он говорил: «Ее сердце было разбито»[468]. Диана все еще любила Чарльза и не хотела развода, однако после интервью инициатива перешла к нему. Диана могла отказаться от королевского приглашения в Сандрингем, но отказаться от развода во имя спасения страны – не могла. В любом случае от нее уже ничего не зависело: кто-то сообщил о письме королевы журналистам – на этот раз точно не Диана: подобный шаг был не в ее интересах. Придворные Дианы категорически отрицали свою причастность к утечке информации. Можно предположить, что к этому приложил руку Сент-Джеймсский дворец или кто-то из друзей принца. Диане оставалось только подчиниться, но при этом постараться выторговать для себя все, чего она хотела. С легкостью расставаться с мечтой она не собиралась. 14 февраля она отправила Чарльзу открытку ко Дню святого Валентина и подписала: «С любовью, Диана».

На следующий день, 15 февраля 1996 года, Диана встретилась в Букингемском дворце с королевой. Записи вел помощник личного секретаря королевы, Робин Жанрен. Об этой встрече известно только со слов Пола Баррела, который к тому времени стал хранителем всех секретов принцессы и вел ее корреспонденцию (с ведома Дианы и без). Разумеется, его воспоминания отражают точку зрения Дианы – так она рассказала ему о встрече с королевой. Диана сразу расставила все точки над «i»: «Я не хочу развода. Я все еще люблю Чарльза. В том, что произошло, нет моей вины»[469]. А потом Диана отвела душу. «Она выплеснула на королеву – и не в первый раз – все, что накопилось в ее душе за долгие годы подозрений и страданий», – писал Баррел. Рассказала о своих врагах, которые ревновали к ее популярности. «Она знала, что может поделиться с королевой, ее величество была не в состоянии немедленно выдать ответы и решения, но всегда готова сочувственно выслушать»[470].

Согласия королева и принцесса достигли только в одном: для них обеих главным было благополучие принцев Уильяма и Гарри. Королева заверила Диану, что ей не следует беспокоиться относительно опеки над сыновьями, а это тревожило принцессу больше всего. «Что бы дальше ни случилось, – заверила королева, – вы всегда останетесь матерью Уильяма и Гарри. Меня волнует только то, что дети оказались на поле боя брака, который невозможно сохранить»[471]. Диана рассказала, какую боль ей причинили письма ее величества и принца Уэльского с требованием развода. Королева ответила, что, хотя обмен письмами ни к чему не привел, она продолжает придерживаться прежней точки зрения: «Сложившаяся ситуация не идет на пользу ни стране, ни семье, ни детям». Диана поняла, что обратного пути нет. Чем скорее будет оформлен развод, тем лучше для всех[472].

Затем они обсудили вопрос о будущих взаимоотношениях Дианы с королевской семьей, затронув вопрос о статусе: сумеет ли Диана после развода сохранить титул «ее королевское высочество». Позже чиновники дворца утверждали, что Диана сама отказалась от титула. Хотя она отрицала этот факт, однако, по-видимому, так оно и было. Королева очень четко сформулировала свою позицию. Она считала, что титула «принцесса Уэльская» будет вполне достаточно. Впрочем, этот вопрос предстояло еще обсудить с Чарльзом. Судя по всему, Диана в спешке согласилась, но потом об этом пожалела. В ту минуту она не осознавала, насколько важен для королевы Елизаветы титул – ведь он означал полноправную принадлежность к королевской семье.