Книга Загадочные страницы русской истории - Николай Ефимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Столь дерзкий урок хорошего тона, данный поручиком маршалу, привел общество в изумление. Французы заговорили все разом, потом зашептались и умолкли. Обед завершился в гробовой тишине.
Вот и все, что можно рассказать про нахождение Михаила Орлова в рядах Наполеоновской армии, вторгшейся в Россию. На следующий день он уже сопровождал генерала, возвращавшегося к русскому царю.
А 22 июня (4 июля) в Главной квартире Русской армии было проведено экстренное совещание, на котором обсуждался вопрос обхода противником нашего левого фланга. Кроме самого государя, здесь присутствовали генералы граф А. А. Аракчеев, князь П. М. Волконский, барон Карл Фуль, полковник К. Ф. Толь, подполковник Карл Клаузевиц и… поручик Орлов. Когда совещание закончилось, Александр I приказал ему задержаться:
— Ты подготовил меморандум? — спросил царь.
— Так точно, ваше императорское величество! — отвечал кавалергард, протягивая государю конверт.
— «Бюллетень особых известий», — вслух произнес император по-французски и углубился в чтение.
Мы много говорим про секретную службу Наполеона, о том, как прекрасно была налажена французская разведка. При этом мы забываем о том, что русская спецслужба была совсем не хуже, и наша «Особенная канцелярия» — руководство военной разведки — имела в своем активе немало славных дел. Так вот, по мнению ряда историков, миссия Балашова, кроме пропагандистской задачи, имела главной своей целью прикрытие секретной миссии Орлова. Кому бы пришло в голову: генерал-лейтенант и министр «прикрывает» поручика?!
Впрочем, кто он такой — поручик Орлов?
Родился он в 1788 году, семнадцатилетним эстандарт-юнкером Кавалергардского полка дрался при Аустерлице, за что получил офицерский чин, с 1810 года— адъютант князя Петра Михайловича Волконского, управляющий квартирмейстерской частью. Весной 1812 года его командируют в 1-ю Западную армию, уже стоящую близ границы, где он координирует работу агентуры. Теперь, с открытием боевых действий, Орлову удалось самому отправиться в расположение неприятельских войск.
«Я пытался познать дух, который царит во французской армии, — писал Михаил в своем «Бюллетене». — Можно смело сказать, что Наполеон один желает войны, что офицеры армии боятся ее и что она сама повинуется общему побуждению, которое исходит от ее главнокомандующего…»
«По некоторым разговорам маршала Даву можно предположить, что имели намерение дать битву под Вильно, где объединенные силы на берегу Вилии должны были сдерживать нас, в то время как войска на правом берегу той же реки предназначались для того, чтобы отрезать нам отступление. Армия имела продовольствие на 20 дней…»
Вот они, результаты многочасовой «болтовни» обаятельного гвардейца с офицерами Великой армии! Вовремя этих разговоров он даже расширил круг своих агентов. Русским разведчиком были завербованы командир польского батальона Задер, землемеры лесного ведомства курляндцы Лейминг и Мюллер…
В своем меморандуме Орлов не только раскрыл планы Наполеона, выяснив, что корпус Удино, действующий против нашего правого фланга — на Петербургском направлении — играет отвлекающую роль, а основным направлением будет Москва, но и подробно расписал бедственное положение Великой армии на первых же ее шагах по русской земле.
Кстати, о том свидетельствуют и французские источники. «Беспорядки, производимые армией, немало увеличивали всеобщее недовольство, — вспоминал генерал Арман де Коленкур. — В Вильно ощущался недостаток во всем, и через четыре дня необходимое продовольствие надо было искать уже очень далеко. Число отставших от своих корпусов было довольно значительно…»
«С 29 по 30 (нов. стиль) июня разразились грозы, — свидетельствуют профессора Лависс и Рамбо в «Истории XIX века». — Они вызвали резкое понижение температуры, испортили дороги, погубили несколько тысяч лошадей и привели к тому, что не удалось настигнуть русских при их отступлении…»
Так армия Наполеона шла к своей скорой погибели. От разведчика Александр I получил столь необходимое ему подтверждение собственной своей правоты: путь к победе над грозным противником был в отступлении.
Михаил Орлов, блестяще выполнивший свою тайную миссию, был произведен в штабс-ротмистры и назначен флигель-адъютантом императора. Так началась его удивительная карьера — в марте 1814 года полковник Орлов подпишет акт о капитуляции Парижа и будет произведен в генерал-майоры.
«Но перед вами отличался
Семеновский прекрасный полк.
И кто ж тогда не восхищался,
Хваля и ум его и толк…»
Так через тридцать шесть лет после произошедшего писал в «Стихах о бывшем Семеновском полку» Федор Глинка, участник войн с Наполеоном, историк и литератор, декабрист. А ведь казалось, последующие события — от далекого уже восстания на Сенатской площади до только что закончившейся Крымской войны — должны были напрочь стереть память о солдатском возмущении в одном из гвардейских полков… Но прошло еще два десятилетия, прежде чем стихотворение это наконец-то появилось в печати — в двенадцатом номере «Русского архива» за 1875 год.
История Российской императорской гвардии началась в 1700 году с Преображенского и Семеновского полков. Эти полки, впоследствии составившие так называемую Петровскую бригаду, занимали в гвардии особенное, привилегированное положение. В XVIII веке государи обязательно числились их полковниками, а в XIX веке — шефами.
Руководство лейб-гвардией, то есть своей стражей (немецкое «Leibgarde» дословно переводится как «охрана тела»), большинство русских императоров считало своей важнейшей задачей. Первый Высочайший приказ, отданный на вахтпараде только что вступившим на престол императором Павлом I, звучал так:
«1-е. Пароль Полтава.
2- е. Его императорское величество император Павел принимает на себя шефа и полковника всех гвардии полков.
3- е. Его императорское высочество великий князь Александр Павлович в Семеновский полк полковником…»
Цитировать далее необходимости нет. Так с 7 ноября 1796 года (все даты — ст. ст.) имя Александра оказалось связано с Семеновским полком. 12 марта 1801 года, после цареубийства — кстати, в этот день Преображенский караул в Михайловском замке не случайно был заменен на Семеновский — он примет звание шефа этого и Преображенского полков, а так же Лейб — гренадерского и Лейб-кирасирского Его Величества, тогда еще в состав гвардии не введенных.
Существует элементарная житейская мудрость. Если у вас, например, есть собака, охраняющая ваш дом, то нужно о ней заботиться и относиться к ней по-человечески. Объяснять, что может случиться в противном случае, не надо. По-человечески нужно относиться и к людям, которые вас обслуживают, охраняют. Однако Павловичи — ни ставшие царями Александр и Николай, ни великие князья Константин и Михаил — этого почему-то не понимали. Хотя все они были по-настоящему военными людьми, участвовали в боях, но в армии видели только некий бездушный механизм, коим следовало управлять самым жестким образом. «Трех забей — одного выучи» было девизом тогдашнего военного обучения. Эти люди словно не понимали, что с войском, с гвардией можно обращаться по-иному. Впрочем, они и себя порой ставили в те же жесточайшие рамки.
