Книга Двойной шантаж - Лора Ли Гурк

— Кэти, — пробормотал он, — я…

Внезапно за дверью раздался топот, она широко распахнулась, и в прихожую один за другим стали вваливаться солдаты в красных мундирах. «Это за мной!» — сообразил Итан.

— Беги, милая, спасайся! — крикнул он, загородив Кэти собой.

Но, к его удивлению, она даже не пошевелилась. Вошедшие солдаты — их было шестеро — подняли мушкеты с примкнутыми штыками и взяли пару на прицел. Мысленно прощаясь со свободой, Итан замер, продолжая загораживать собой Кэти.

Резкий голос, раздавшийся из-за спин солдат, приказал им расступиться и дать дорогу. Держа Итана и Кэти на мушке, они повиновались, и в прихожую вошел щегольски одетый джентльмен, которого пленники сразу узнали, — это был виконт Лоуден. Оглядевшись, он подошел к Итану.

— Какой сюрприз, Хардинг, и вы тут? Рад, очень рад вас видеть, хоть время и позднее, — сказал он и отвесил Итану церемонный поклон. Его вежливость, совершенно не вязавшаяся с обстоятельствами, ошеломила арестованного, который подумал: «Так вот как ведут себя настоящие пэры Англии! Они даже арестовывать ходят в белых перчатках!» — но ответил на всякий случай осторожно:

— Боюсь, что не могу сказать того же про себя, сэр, а что, собственно, происходит?

— У меня для вас плохая новость, друг мой, крепитесь: мы пришли арестовать и отвести в тюрьму вашу любовницу.

— Что вы сказали?! — Итану даже не пришлось разыгрывать удивление. Он повернулся к стоявшей позади него Кэти, но она потупилась и молчала, а на ее лице нельзя было прочесть ничего, кроме глубокой печали.

Через мгновение она подняла на него глаза и протянула котенка:

— Возьми Мэг и поскорей уезжай из города.

Двое солдат, обойдя Итана, схватили ее за руки и повели к двери. Итан хотел их остановить, но Лоуден положил руку ему на плечо.

— Не советую нам вмешиваться, сэр, — проговорил он угрожающе, — иначе мы будем вынуждены арестовать и вас!

— Но объясните хотя бы, в чем дело! — воскликнул Итан. — В чем ее обвиняют?

«И почему, черт возьми, вы не арестуете меня?!» — чуть не сорвалось у него с языка.

— Ваша любовница — воровка и лазутчица вигов, ее будут судить и наверняка повесят! — снизошел до его просьбы Лоуден. Растерянный вид известного светского льва так позабавил виконта, что он похлопал Итана по плечу и добавил: — Бедняга, вы ведь по простоте душевной ни о чем не догадывались, да? Ничего страшного, дорогуша, найдете себе новую наложницу!

Он махнул рукой и направился вслед за солдатами, Итан же остался стоять, провожая их глазами. Его сердце разрывалось от боли, но он знал, что не сможет в одиночку отбить Кэти у шестерых вооруженных англичан, не подвергая опасности ее жизнь.

«Я ничего не сказала о тебе Лоудену, потому что люблю тебя», — снова с поразительной ясностью вспомнились ему слова Кэти. Почему, ну почему он ей не поверил и безжалостно оттолкнул, прогнал?! Бедная, как отчаянно она пыталась ему все объяснить, донести до него правду…

Итана зазнобило, но не от холодного ветра, задувавшего в прихожую через открытую дверь, а от осознания чудовищной ошибки, которую он совершил.

Из узкой бойницы под потолком в камеру начал просачиваться мутный свет нового дня, освещая сводчатый потолок и сырые стены. Невесть откуда взявшаяся жирная крыса уселась неподалеку от Кэти, бесстыдно уставившись на нее глазами-бусинками, и молодая женщина замахнулась на мерзкую тварь туфлей, сопроводив свой жест словами, которые в свое время заставили бы суровую мисс Пруденс безотлагательно отправиться за розгами. Однако крыса, не испугавшись, только отбежала на несколько футов и снова уселась, возобновив наблюдение. «Издевается, мерзавка, — подумала Кэти, — или прикидывает, сколько мяса могло бы ей перепасть».

Привалившись к стене, она уткнулась лбом в колени и стала размышлять о странных зигзагах своей судьбы. Ей суждено закончить свои дни на виселице, как Мэг, и провести последние дни в компании отъевшейся на тюремных хлебах крысы размером с небольшую кошку. Интересно, почему во всех тюрьмах обязательно водятся крысы? Впрочем, тюрьмы вообще очень похожи, например, бостонский замок Уильям точь-в-точь Нью-Гейт-ская тюрьма в Лондоне. Кэти печально вздохнула — все вернулось на круги своя.

Из темного коридора, отделенного от камеры толстой железной решеткой, послышался лязг открываемого замка и шаги.

— Наверное, принесли завтрак, — сказала Кэти, обращаясь к своей хвостатой товарке. — Знаешь, если он последний в моей жизни, я бы с удовольствием поела жареной курятины!

Представив себе аппетиную куриную ножку, Кэти сглотнула слюну и с надеждой посмотрела через решетку. Но вместо миски с едой в руках у появившегося перед камерой тюремщика была связка ключей, как будто он намеревался открыть решетчатую дверь. Сердце молодой женщины радостно екнуло — может быть, ее хотят отпустить? Но радость тут же померкла, потому что тюремщик отошел в сторону, и перед решеткой возник виконт Лоуден.

— Доброе утро, дорогуша, — преувеличенно любезным голосом проговорил он, расплываясь в издевательской улыбке, и молодой женщине захотелось плюнуть ему в лицо, но, увы, проклятый виконт стоял слишком далеко. — Как почивала на новом месте?

— Превосходно, ведь здешняя гостиница — настоящий дворец! — ответила она, обводя рукой охапку прелой соломы на полу, треснувший кувшин с тухлой водой, деревянную миску без единой крошки еды и жирную крысу, которую нимало не смутило появление посетителей. — Отличная постель, сытная еда, веселая компания — что еще нужно человеку? А из окна открывается живописный вид на гавань, жаль только, что я ростом не вышла, не могу до него дотянуться.

— Не унывай, тебе недолго здесь оставаться!

— А я и не рассчитываю задержаться в этих роскошных апартаментах, — ответила Кэти, откидывая упавшие на глаза волосы. — Вы зашли просто так, позлорадствовать, или по делу?

— Разумеется, позлорадствовать! — с усмешкой признался виконт.

— Ну что ж, злорадствуйте на здоровье, если нравится! — безразлично махнула она рукой.

— Вообще-то у меня есть и дело. Я зашел сказать тебе это лично: ты предстанешь перед судом сегодня днем. Надеюсь, ты не питаешь иллюзий относительно его решения? Так что готовься, завтра тебя повесят!

— Чертовски жаль, я планировала поехать отдохнуть на природу! Кстати, в чем меня обвиняют? В отказе сотрудничать с виконтом-шантажистом? А я и не знала, что по закону это считается преступлением, — непростительная глупость с моей стороны!

Явно озадаченный ее насмешливым тоном и раздосадованный словом «шантажист», виконт молчал, сжав в ниточку и без того тонкие губы. Кэти мысленно похвалила себя за самообладание. А чего этот негодяй ожидал? Что она будет рыдать и умолять о пощаде? Нет уж, дудки!

— Вы что, дуетесь на меня, Джеймс? — продолжала она в том же тоне. — Зря. Мне, конечно, очень жаль, что вы не сумели арестовать Джона Смита, но вы же не остались с пустыми руками — у вас есть я! Разве я не симпатичнее Холбрука?