Книга Звездолов - Патриция Поттер

— Хорошо, Патрик.

Итак, двое развернули коней и помчались к морю.

Подсадив Марсали в седло, Патрик сказал:

— Вас с Быстрым Гарри я бы отослал домой, но леса кишат вооруженными людьми. С нами вам будет безопасней. Но держитесь оба позади. Далеко позади. — Вскочив в седло, он обернулся к Хираму:

— Позаботься о ней.

— Хорошо, — без лишних вопросов кивнул тот.

Хирама Патрик предпочел бы иметь рядом с собой, но благополучие Марсали для него было превыше собственной безопасности. Быстро взглянув на оставшихся людей, он выбрал Кэдмена, также не последнего из бойцов.

— Ты тоже будешь защищать миледи, — велел он.

— Да, милорд.

— Клянись жизнью.

— Жизнью клянусь.

Патрик дал шпоры и повернул коня на восток. Все остальные развернули коней за ним. До хутора Сэнди Ганна было почти пять миль, а рассвет уже окрасил багрянцем облака на востоке.

По пути к ним присоединялись новые люди, некоторые в простой одежде, с черными повязками на рукавах, другие — в пледах клана Ганнов. Гэвин свою часть работы выполнил… Патрик оглянулся через плечо — только раз, больше нельзя — и увидел в отдалении маленькую фигурку Марсали, окруженную тремя другими, высокими и плечистыми.

Когда они доскакали до первой фермы, отряд насчитывал уже около тридцати человек. Их встретила тишина и пустота — ни женщин, ни мужчин. Единственное, что указывало на обитаемость жилья, — поросенок, выглянувший на шум из-за деревянной загородки хлева. А пустой ферма могла быть только по одной причине: атака уже началась где-то по соседству и все люди двинулись туда. Патрик пришпорил коня, махнул остальным и поскакал дальше.

Впереди послышались звуки сражения — звон мечей и крики, сотрясающие спокойный и неподвижный утренний воздух. Приблизившись, Патрик увидел, что бой уже в разгаре, и вместе со всем отрядом бросился в самую гущу. Несколько человек в пледах его клана тут же прекратили драться и попытались ретироваться с поля боя.

Завидев Гэвина, который дрался врукопашную с каким-то чужаком в черном шлеме, Патрик отрывисто, будто выстреливая слова, приказал двум своим помощникам:

— Найдите их коней! Ни один не должен сбежать! Я хочу послать их всех графу Эберни в подарок! — И когда те кинулись исполнять, обратился к остальным:

— Бейте тех, кто в наших пледах! Это провокация!

Развернувшись кругом, он огляделся, ища Руфуса, и увидел, что тот бьется на мечах с человеком в пледе клана Сазерлендов. Не успел он соскочить с коня, как Руфус пронзил соперника насквозь, приветственно махнул Патрику и приготовился встретить следующего противника.

Патрик обнажил меч и ринулся на помощь Гэвину. Поглощенный поединком с человеком в шлеме, он не видел, что сзади тоже подбирается враг. Патрик взял второго нападающего на себя и отразил удар, направленный в спину Гэвина.

Человек повернулся к нему, высоко занес руку с мечом, но замешкался, отвлекшись на вновь напавших, и Патрик, воспользовавшись моментом, выбил у него меч и направил острие своего клинка ему в сердце.

Двое Сазерлендов подбежали забрать пленника, а Патрик продолжал защищать тылы Гэвина. Соперник его друга был хорош, чертовски хорош, но и Гэвин держался молодцом. Понимая, что сейчас за помощь ему спасибо не скажут, Патрик наблюдал со стороны. У обоих уже пролилась первая кровь.

По всей ферме сдавались в плен грабители, понимая, что окружены плотным кольцом превосходящих сил. Люди Патрика обезоруживали их одного за другим и крепко связывали.

Однако тот, с кем бился Гэвин, казалось, не замечал, что дела для него обстоят не лучшим образом. Наоборот, с каждым выпадом он дрался все яростнее. Гэвин был фехтовальщик не из последних и пока уверенно парировал Удары и атаковал, но противник оказался явно сильнее. Вот Гэвин отступил на шаг, еще на шаг… В эту минуту Патрик увидел лицо врага, его глаза, и сердце чуть не выпрыгнуло у него из груди.

Кровь Христова! Да это же Фостер!

Патрику понадобилось все его самообладание, чтобы немедленно не броситься на помощь Гэвину. Только нежелание унизить друга перед всеми его соплеменниками удержало Патрика на месте. Но вместе с тем становилось все яснее, что Гэвину не победить, и тогда Патрик приготовился вступить в бой.

Гэвин сделал еще шаг назад, запнулся о камень и упал на одно колено. Патрик выступил вперед, подняв меч, но было уже поздно. Фостер подался к Гэвину, схватил его за ворот и приставил острие клинка к его шее.

— Не двигайся, — просипел он Патрику, — если только не желаешь ему скорой смерти.

По шее Гэвина побежали первые капли крови. Патрик стоял не шевелясь, опустив руку с мечом. Одно движение Фостера, и Гэвину конец.

— Ну же, давай, — выкрикнул Гэвин, — убей этого ублюдка!

Острие воткнулось в шею чуть глубже, и капли превратились в ручеек.

— Что тебе надо, Фостер? — спросил Патрик, еле сдерживая бешенство.

— Тебя, — гадко ухмыльнулся тот. — Но сейчас довольно будет и коня. Только доброго коня. — Он огляделся. — Вон тот вороной, пожалуй, мне подойдет.

Патрик ответил ему взглядом, полным ненависти. Господи боже, как же не хотелось ему отпускать этого человека живым и невредимым! Как бы сильно ни желал он мира, как бы ни стремился покончить со смертоубийством, сейчас ярость захлестывала его. Этот человек принес другим столько боли, столько бед!

Но из чувства мести жертвовать Гэвином было немыслимо. Патрик кивнул одному из своих людей.

— Приведи коня. — Затем перевел взгляд на Фостера. — Ты только тянешь время. Я тебя найду, и найду скоро.

— Может, мне только того и надо, — невозмутимо пожал плечами Фостер. — Но не здесь и не сейчас.

— Отпусти Гэвина и выходи против меня. Клянусь — если ты победишь, тебе дадут уйти спокойно.

— Ах, что-то я не доверяю вам, милорд.

— Трус!

— Что ж, наше время еще придет. А теперь у меня к тебе еще один вопрос. Ты привел этих людей?

— Да, — кивнул Патрик, — я. Привел, чтобы положить конец вашим играм — твоим и Синклера. Фостер пренебрежительно скривился.

— Все в герои метишь, Сазерленд? Ничего; обещаю тебе — когда-нибудь я еще спляшу на твоих костях. А теперь, извини, мне надо спешить, меня ждут.

Привели коня и оставили его в нескольких шагах от Фостера. Убедившись, что все идет, как ему надо, негодяй проскрипел своим отвратительным, словно неживым, голосом:

— Вот и ладно. А теперь — все назад. А вы, — махнул он тем, кто держал в поводу остальных коней, — отпускайте их.

Ганны и Сазерленды в недоумении смотрели то на Гэвина, то на Патрика.

— Нет, — еле выдавил Гэвин.

Но Патрик, не сводивший с него глаз, кивнул.