Книга Обойдемся без магии! - Евгений Гаркушев

Именно вокруг лаборатории физмата происходили в последнее время странные вещи. Именно студенты и лаборанты этого факультета становились жертвами несчастных случаев.

Профессор Слуцкий оказался низким сгорбленным старичком. Руки у него были какие-то корявые, глаза – желтые, горящие. Впрочем, относительно «старичка» я, пожалуй, поспешил. Слуцкому было едва за шестьдесят, но седая борода и сутулость старили его как минимум лет на десять.

– Рад видеть, Сергей, – тепло приветствовал меня профессор.

– И я рад знакомству, Поликарп Тимофеевич, – поклонился я. – Наслышан.

Действительно, Степанов уже рассказывал мне о физике, внесшем большой вклад в строительство паромета и работающем над еще более грозным оружием. Слуцкому, похоже, было приятно, что я знаю о его трудах. Но он старался этого не показывать.

– Пойдемте в лабораторию, – предложил профессор.

В обширном помещении уже работали несколько студентов. Двое молодых людей крутили ручку устройства, напоминающего электростатическую машину. Еще один возился рядом с какой-то прозрачной трубкой.

– Не останавливаем работу ни днем ни ночью, – с гордостью заявил Слуцкий. – Пытаемся восстановить квантовый генератор.

– Восстановить из чего? – переспросил я.

– Из небытия, – объяснил профессор. – Ведь некогда человек создал лазеры. Потом началась эта карусель, мир полетел в тартарары… А физические законы изменились незначительно. Стал другим только характер химических взаимодействий, что привело к торможению процессов горения, случилось что-то с сильным взаимодействием1 , но ведь свет светит так же, как и светил, и радиоволны распространяются по-прежнему…

(Сильное взаимодействие, радиус действия которого порядка 10 – 15 м, отвечает за протекание ядерных реакций. Ядерное взаимодействие – одно из разновидностей сильного.)

– Вот как? – заинтересовался я. – Мне казалось, что с радиоволнами что-то не так и приемники больше не работают…

Слуцкий посмотрел на меня с плохо скрываемым превосходством:

– Господин Степанов характеризовал вас как физика. Более того, как человека, который может что-то рассказать нам. Куда, скажите на милость, могли подеваться радиоволны, когда свет никуда не делся? Это ведь одно и то же…

– Надеюсь получить ответ на этот вопрос, – улыбнулся я.

– А я и сейчас заявляю: радиоприемник может работать и работает, – уверенно заявил Слуцкий. – Только пользы от него никакой. Фон естественных помех на всех диапазонах такой, что заглушить его никак нельзя.

– И что дает помехи? – спросил я. – Где находится источник радиоизлучения?

– Не берусь определить. А приемник даже могу продемонстрировать. Константин! – позвал профессор студента, работающего с прозрачной трубкой.

Юноша обернулся, и я обнаружил, что лицо его обезображено лишаем во всю щеку.

– Продемонстрируй нашему гостю приемник, – попросил Поликарп Тимофеевич.

Студент принес коробочку с наушниками. С некоторыми сомнениями (ведь наушниками наверняка пользовался Константин, а я не хотел бороться с лишаем) я надел их и услышал несмолкаемый треск.

– Вот, – гордо заявил профессор.

– Здорово, – кивнул я. – А как работает схема? Законы Ома ведь тоже не действуют.

Желтые глаза Слуцкого загорелись прямо-таки сатанинским огнем.

– Не действуют?! Заблуждения невежд из далекого прошлого. Из мрачных веков застоя после Катаклизма. Законы Ома никуда не делись. Иван и Терентий наглядно вам это продемонстрируют. Вот только постоянное стекание заряда и короткие замыкания из-за изменения сопротивления среды – как проводников, так и диэлектриков, – делают использование любой электрической техники, начиная от генераторов и обычных лампочек и заканчивая легендарными компьютерами, невозможным. Но мы создадим другую технику, приспособленную к новым законам!

Высокий Иван, густая светловолосая шевелюра которого находилась в полном беспорядке и стояла дыбом от работы с электрической машиной, вдруг подскочил ко мне и энергично закивал.

– Иван немой, – коротко пояснил Слуцкий. – А голова светлая. Только на третьем курсе, а уже подумывает о защите диссертации. Я считаю это реальным.

– Да, да, – кивнул я, приглядываясь к Терентию. После знакомства с самим профессором и его студентами я невольно искал, какие физические недостатки могут быть у него. Взглянув на руки юноши, я отметил, что он скорее страдает определенными излишествами. На руках Терентия было по шесть пальцев.

Оборудование физической лаборатории профессора Слуцкого мне понравилось. Здесь были и весы для точного взвешивания, и прекрасные оптические приборы, и великолепные инструменты. Несколько станков, столярные верстаки, баллистические полигоны – все это позволяло оснастить необходимыми материалами и поставить любой эксперимент. Профессор в подробностях рассказывал мне о своих исследованиях, которые, нужно заметить, отличались слишком большим разбросом интересов. Поликарп Тимофеевич словно бы олицетворял гениального ученого семнадцатого-восемнадцатого веков, одновременно занимаясь механикой и оптикой, газовой динамикой и опытами по электромагнетизму.

Все это было как нельзя кстати, но меня интересовал и еще один вопрос: куда делись два студента и пожилой лаборант Слуцкого? Какая напасть обрушилась на них?

– А вот студенты, которые пропали… – начал я и понял, что затронул больную тему. Профессор сразу сморщился, блеск в его желтых глазах приугас. – Чем они занимались? Не было ли у них проблем в личной жизни? И вообще, как они исчезли?

Профессор тяжело вздохнул:

– И вы, господин Лунин, туда же. Здесь ведь не только уголовная милиция – здесь контрразведка работала, служба безопасности. На самом высоком уровне. Потому что каждый мой студент-практикант и паромет мог самостоятельно собрать – были бы материалы, – и еще много чего сделать. И ничего, – профессор сказал «ничего» по слогам, – ничего не нашли!

– Так я ведь не из контрразведки, Поликарп Тимофеевич, – мягко улыбнулся я. – У меня и методы свои. Расскажите еще раз.

– Константин расскажет, – буркнул Слуцкий. – Он безвылазно в лаборатории сидит, первый обо всем узнал. – А когда наукой надумаете заниматься, а не глупостями, – добро пожаловать ко мне!

С этими словами Слуцкий шаркающей походкой скрылся в одном из боксов.

– Расскажешь, Константин? – спросил я студента, который, услышав свое имя, подошел к нам.

– О чем?

– Да о том, как товарищи ваши пропадали.

– А, о товарищах, – как-то странно выговорив слово «товарищи», проговорил студент. Складывалось ощущение, что ему так и хочется добавить «гусь свинье не товарищ». Но вслух он ничего не сказал, а сразу, без предисловий начал рассказ:

– Три недели назад Дима Самойленко долго здесь работал. Обычно ему бы все сбежать пораньше да обжираться.