Книга Остаться в живых - Деон Мейер

KAATHIEB

Начальник лусакской команды прислал ей по электронной почте увеличенные снимки. Буквы на груди Клейнтьеса были вырезаны глубоко, как будто мучителей терзала ярость.

ЛЖЕЦ.

— Это по-арабски, — сказал Раджкумар, порывшись в Интернете.

Как такое случилось?

Откуда мусульмане узнали о Клейнтьесе?

Версии могут быть самые разные; о некоторых ей даже думать не хотелось.

Может быть, Джонни кому-то где-то обмолвился об операции? Нарочно… Директор считает, будто у Клейнтьеса были обширные связи среди исламистов. Но тогда почему они его убили? Непонятно.

Может быть, ее продали американцы?

Нет.

Мпайипели?

Неужели он кому-то позвонил с дороги и попросил о помощи? Связан ли он с экстремистскими организациями? Может быть, он, как и некоторые его хозяева из КГБ после распада СССР, переметнулся на Ближний Восток? Может быть, он наладил контакты в Кейп-Флэтс, пока работал на Орландо Арендсе?

Но ведь известно, что Клейнтьес — его друг. Что-то не сходится.

Повсюду предательство.

И даже здесь. В самом сердце ПРА.

Ну не странно ли иметь двух предателей в верхушке одной и той же спецслужбы? Тем не менее именно такой сценарий лучше всего укладывается в версию произошедшего.

Люк Пауэлл сказал, что вчера потерял двух своих агентов. Время их смерти точно не установлено, но если мусульмане ушли вчера вечером, незадолго до того, как страшную весть передали в оперативный штаб, то все сходится.

Она уронила голову на руки и принялась массировать виски кончиками пальцев.

Кто?

Винсент? Нерешительный Радебе?

Квинн, цветной, родом из Кейп-Флэтс? Раджкумар? Или кто-то из их помощников? Во всем деле слишком много неясностей. Янина вздохнула и откинулась на спинку кресла.

А какой был хороший план! Операция была продумана великолепно, блестяще. Она была ее творением. В случае успеха Янина одним ударом расправлялась со многими врагами и подозрениями. Она так гордилась собой, что мысли об операции заставляли ее улыбаться. Но ее радость выросла из нужды и страха.

Господи, какое потрясение она испытала, прочитав расшифровку допроса Измаила Мохаммеда!

Первая ее мысль тогда была о детях.

Уильямс позвонил ей из полицейской камеры и сказал, что у него настоящая бомба; лучше поговорить в ее кабинете. Он дал ей прослушать пленку с записью допроса, и ей пришлось сдерживаться, потому что Уильямс сидел напротив, и она постоянно задавалась вопросом, не отражается ли внутреннее смятение у нее на лице. Не заметил ли он, как она побледнела? Кроме того, она неотступно думала о детях. Как она объяснит дочерям, что их мать — предательница? Поймут ли они ее когда-нибудь? Как объяснить, почему она пошла на такой шаг? В общем, никакой особой причины у нее не было. Просто однажды вечером она была на светском мероприятии в американском посольстве… Но до того вечера было много лет, исполненных разочарования, досады, постепенного расставания с иллюзиями. Много лет она вынашивала тайные желания, которые подготовили ее к роковому вечеру.

Как ни странно, она ничего не планировала заранее. Все произошло само самой, как «импульсная покупка» в супермаркете. На мероприятии присутствовало много народу — человек сорок или пятьдесят. Неожиданно Янина разговорилась с Люком Пауэллом. Он интересовался ее мнением по политическим и экономическим вопросам; он беседовал уважительно, словно Янина была важной персоной, а не просто невидимым винтиком в огромной правительственной машине. А на самом деле Янина Менц была обыкновенной рабочей лошадкой. Хотя директор долго уламывал ее, уговаривал стать своей заместительницей и обещал властные полномочия, на деле вся власть в ПРА принадлежала только ему. Янина Менц была обыкновенной госслужащей, сотрудницей спецслужбы — одной из многих.

Люк Пауэлл сделал ей деловое предложение, и она вдруг поняла, что может отбросить прежнюю жизнь и начать все сначала.

Кто поймет ее?

Пауэлл придал ей статус важного игрока. Впервые в жизни Янина поняла, что ее действия что-то значат. Конечно, после 11 сентября все стало проще, благороднее, но суть от этого не изменилась.

Уильямс выключил диктофон. Янина обратилась к нему и сначала не узнала собственный голос, но все вышло хорошо и гладко, в точности так, как она и хотела.

— Лучше сам расшифруй, — посоветовала она ему.

Уильямс ушел, а она осталась сидеть в кресле, словно ее придавило. Ее серые клеточки метались, пытаясь найти выход, как загнанные в угол крысы. Странно, как быстро соображаешь в минуты опасности, какой изобретательной становишься, когда твоему существованию что-то угрожает. Как отвлечь от себя внимание? Откуда-то из глубин подсознания всплыл Джонни Клейнтьес. Его можно привлечь! Уже давно ходили слухи о том, что Клейнтьес хранит у себя опасные сведения. Старая история; вначале она не имела к Янине никакого отношения, и она просто на всякий случай сохранила ее в отдаленных закоулках памяти. Когда же возникла нужда, история вдруг выплыла из подсознания. Зародыш, которому предстояло взрасти в нечто дьявольское, дал о себе знать.

Все просто замечательно. Так отозвался о ее плане Люк Пауэлл. «Вы просто замечательная».

Люк Пауэлл ценил ее по достоинству с самого начала. Искренне. Не забывал присылать ответ по поводу каждой крупицы информации, которую она переправляла ему по тайным каналам. «Вы — настоящее сокровище. Вы великолепны. Вы замечательная. Что бы мы делали без вас?»

И вот чем все кончилось. Прошло всего восемь месяцев. Бесценная, замечательная, блестящая. Возможно, наверху так и не узнают, кто же предатель, но после провала операции неизбежно полетят головы, и очень может статься, что одной из пострадавших окажется она.

Такого не может случиться.

Нужно найти козла отпущения… Кстати, один такой имеется.

Он сам жаждет принести себя в жертву.

Ей еще не конец. Совсем не конец!

Янина пригладила волосы и придвинула к себе факсимильное сообщение.

То была копия статьи, о которой говорила госпожа министр по делам разведки. Статьи из газеты «Соуэтан». Янине не хотелось читать. Ей хотелось двигаться дальше: для нее данная глава была уже закрыта.

«Мпайипели — принц из прошлого.

Мэтью Мтимкулу, заместитель главного редактора.

Просто удивительно, до чего страшной силой могут обладать всего два слова. Имя и фамилия, пятнадцать букв. Когда я услышал их по радио в машине, передо мной распахнулись шлюзы прошлого, и воспоминания нахлынули бурным потоком.

Тобела Мпайипели.

Я не думал специально о значении этих слов — осмысление пришло позже, когда я сидел и писал статью. Тобела означает „хорошо воспитанный“ или „вежливый“. Мпайипели на языке коса означает „тот, который не прекращает борьбу“ — или, если хотите, „воин“.