Книга Снайпер Шайтан - Любовь Рябикина

Соколенок задумался. Он уже понял, что опасность ему не угрожает. Откинулся на спинку кресла и посмотрел на темный силуэт в углу:

— Не стану давить на людей и ребят уберу. Слово даю. Если требуется помощь, говори.

— Я работаю один. Если потребуется помощь, к тебе подойдет женщина и скажет: «Привет от невидимки». А там сам решай, стоит помогать или не стоит. Только не пытайся обмануть, я ведь могу забыть, что ты русский. Сейчас я исчезну, а ты спустя некоторое время иди в зал, Алексей. Успокой своих людей, но ничего не рассказывай. Заплати ресторатору за причиненные неудобства и не трогай его. Будь у него больное сердце, мог бы умереть сегодня. Никого больше не сажай в гроб. Грех это, грех шевелить покой мертвых в склепах. Я хоть и убийца, но на кладбищах не убиваю. Найди место более земное.

Даша подхватила сумку и легко выскользнула за дверь, прикрывшись шторой в ярко освещенных дверях. Соколенок так и не увидел ни лица, ни фигуры странного парня. Едва Даша исчезла, бандит потребовал у застывшего рядом ресторатора:

— Включи свет, пентюх!

Едва люстра зажглась спросил:

— Ты его лицо видел?

Вдовиченко решил расписать Дашу, как мощного парня:

— Нет. Парень постоянно был в маске. На вид не скажу, что богатырь. А силища у него надо сказать страшная: два прута у ограды сдавил ручищами, чтобы я пролез. Сам через прутья махнул.

Главарь внимательно слушал:

— Оружие у него какое-нибудь заметил?

Евгений помялся и с явным испугом в голосе ответил:

— Вроде не видел… Хотя после гроба я и не приглядывался. Рад был, что выбрался.

— Это он тебя заставил нас в ловушку заманить?

Ресторатор кивнул и опустил голову:

— Он. Иначе, пообещал, снова в гроб вернет. Не обижайтесь, но я до сих пор не знаю, кого из вас надо больше бояться?

Вдовиченко с вызовом поднял голову, словно собрав в себе оставшуюся смелость и взглянул Соколенку прямо в глаза. Бандит понял его именно так и усмехнулся. Достал бумажник и швырнул на стол десяток стодолларовых банкнот:

— Ладно, ресторатор, живи. Это тебе за причиненные неудобства. Месяц можешь спокойно жить, а потом не взыщи — придем.

Евгений захлопотал вокруг него:

— Да потом деньги будут! Какую-никакую, а прибыль ресторан дает, лишь бы черные не вернулись. Надоели они мне хуже горькой редьки!

Соколенок пошел к двери, но неожиданно вернулся. Вплотную подошел к Вдовиченко, притянул его к себе за пуговицу у пиджака и сказал:

— О парне этом забудь и никому не рассказывай. Он дело делает. Если молчать будешь, половину станешь платить и никто тебя больше не тронет, обещаю. Трепаться станешь, живым в гроб положу и зарою.

Резко развернулся и вышел. Пинком отбросил стул в сторону и вышел в зал. Его охранники сразу вскочили и кинулись ему на встречу.

— Шеф, нам найти этого бандита?

Соколенок хмуро сел за стол и залпом выпил рюмку коньяка. Выдохнул парням в лицо:

— Забудьте о нем. У него выхода не было. Надо было поговорить со мной.

— Вы его видели?

— Обычный парень…

Один из охранников охнул, неудачно повернувшись:

— Да уж, обычный! Как лошадь лягнул. До сих пор вздохнуть не могу.

— Сам виноват. Нечего было пытаться играть в героя. Он мне голову из-за твоей дури мог снести.

— А с хозяином ресторана что делать? Снова в гроб сунуть?

Главарь развернулся, как пружина к говорившему и злобно прохрипел в лицо:

— Нас на этом гробу в ловушку поймали! Так что забудьте теперь о склепе и кладбище. Подыщите подвал, сарай, развалюху, но никаких гробов! Поняли? И этого дурака в покое оставьте. Он мог бы умереть там от страха. Я сам с ним потом разберусь.

Пока Соколенок базарил со своей братвой, Даша спокойно сидела в кабинете Вдовиченко. Маску она не сняла и дожидалась, когда Евгений вернется. Мужчина ушел отдать распоряжения администратору и официантам. Вернувшись, они вышли из ресторана через черный ход, сели в машину.

На этот раз за руль сел хозяин, а Даша улеглась на заднем сиденье. «Лада» поехала в сторону центра. Времени шел первый час ночи, на улицах народу почти не было. Редкие прохожие торопливо шагали по тротуарам, стараясь побыстрее добраться до квартир.

Евгений остановил машину возле плакатов напротив Макдональдса. Несколько минут пришлось ждать, пока парочка молодых ребят скроется из глаз. Стаценко выскользнула из машины, прокатилась под плакатами, прижав руки к бокам и скрылась в темноте. Вдовиченко сразу отъехал, чтобы не привлекать внимания. Проехал по площади возле вокзала, развернулся. По набережной добрался до Кутузовского проспекта, прокатился почти до метро «Кутузовская». Снова развернулся и отправился на Большую Дорогомиловскую. Сделал еще один кружок, поглядывая на часы. Стрелка медленно кралась к половине второго.

Даша, проскочив под плакатами, спряталась за редким кустарником и огляделась. Поблизости никого не было. Она вскочила. Пригнувшись, пробежала по траве до асфальтированной дорожки и замерла за кустарником. Легкой тенью мелькнула и скрылась в тени липы. Еще минута ей потребовалась, чтобы преодолеть расстояние до палаток. На площадке, посреди торговых рядов, было пусто. Яркий свет фонаря освещал все вокруг ровным холодным светом. Женщина прислушалась, нигде не было слышно шагов. Она вытащила из кармана пару отмычек. Решительно подскочила к двери в углу и в несколько секунд открыла ее. Чуть приподняв на всякий случай, чтоб не скрипнула, открыла и прикрыла за собой. В палатке стояла темень.

Стаценко вытащила из внутреннего кармана тонкий фонарик, включила и осмотрелась вокруг. Тонкий луч света пробежал по пустым коробкам. Эти коробки стояли на стеллажах и даже на стойке возле закрытого окошечка. Под потолком висела лампочка. Даша подумала и перевела тоненький лучик на пол. Он был покрыт толстым слоем картона. Зажав фонарик в зубах, приподняла грязные листы, стараясь не стряхнуть с них грязь и заглянула вниз. Удовлетворенно хмыкнув, достала из кармана мину. Старательно обтерла чистым носовым платком со всех сторон, стирая отпечатки. Включила ее и положила между проломленными досками в полу. Опустила картон на место. Пульт с загоревшейся красной кнопкой, осторожно положила в левый карман.

Чуть приоткрыв дверь, прислушалась. Убедившись, что на улице пустынно, выскользнула наружу и заперла дверь. Точно так же вскрыла правую палатку. Она была значительно больше угловой. Внутри была та же грязь и коробки. В углу стоял распахнутый сейф. У закрытого толстой доской окошечка находился столик, покрытый грязной порванной клеенкой. Зато здесь можно было сесть: у стены стояла скамейка, а на ней перевернутые кверху ножками, находились четыре табуретки. Проломов в полу не оказалось. Даша немного подумала и еще раз огляделась. Стеклянная трехлитровая банка в углу привлекла ее внимание. Она была настолько грязной, что не было возможности даже разглядеть, а что же находится или находилось внутри.