Книга По ком воют сирены - Александр Чернобук

— Так, «лепила», двухминутная готовность, заболтались мы с тобой на отвлеченные темы. Пора и делом заняться. Все помнишь?

— Обижаешь, начальник.

— Смотри, ничего не перепутай. В одном ты прав: это тебе не кошельки у лохов в трамвае резать. Сроки здесь совсем другие. Так что держи хвост пистолетом. Усек?

— Все будет путем, — заверил Виктор.

Мартын весь подобрался, на лице обозначилась холодная решимость. Он достал из барсетки «ТТ» и глушитель. Накрутил на пистолет металлический цилиндр. Отщелкнул обойму. Погладил большим пальцем верхний патрон. С лязгом вогнал обойму на место. Оттянул затворную раму, заглянул в патронник. Дослал патрон в боевое положение. Снял «тетешник» с предохранителя.

Развернувшись, взял с заднего сиденья легкую курточку и пристроил ее на правую руку, прикрывая пистолет. Надел солнцезащитные очки с широкими прямоугольными стеклами. Взглянул на себя в зеркало. Едва заметно удовлетворенно кивнул. Сложил губы в трубочку и с силой выпустил струю воздуха: «Ф–и-и–и-и–и-ю–ю».

Ключник наблюдал за этими приготовлениями со смешанным чувством легкого страха и нарастающего интереса. Не многим доводится видеть киллера за пять минут до исполнения. Большинство людей проживают всю жизнь и так и не удостаиваются такой возможности.

— Виктор, поехали! — твердым голосом приказал Мартын, закончив приготовления.

— «Бог фраеров любит», сказал карманник, сбежав от ментов и попав под колеса трамвая, — пробормотал Виктор, поворачивая ключ зажигания.

— Удача поддается подготовленному рассудку. — Отозвался Мартын, не отрывая сосредоточенного взгляда от входной двери кафе «Десна».

Ключник покосился на него, многозначительно кашлянул, но промолчал.

«Девятка», описав плавный полукруг, припарковалась за «Тойотой–Камри». До входа в «Десну» было не более двадцати метров. В салоне «Жигулей» повисла гнетущая тишина.

У Ключника во рту собралась горькая слюна, очень хотелось закурить, но в такой момент он не осмеливался пожертвовать даже десятой частью своего внимания. Руки нервно перебирали ребристые выступы кожаного чехла на рулевом колесе. Он так же, как и Мартын, не отводил глаз от входной двери кафе.

Ковалев появился через четыре минуты. Дневное солнце било ему прямо в глаза. Он прищурился и прикрыл глаза ладонью. Выбросив в урну, стоящую у входа в кафе, зубочистку, Сергей Петрович вытащил из нагрудного кармана рубахи модные солнцезащитные очки, надел их и решительно направился к «Тойоте».

Мартын выбрался из салона «девятки» и, держа курточку на согнутой в локте руке, неторопливо пошел ему наперерез. Их пути пересеклись в пяти метрах от машины заместителя правления. Раздались едва слышные в уличном гомоне хлопки выстрелов из пистолета с глушителем.

Сергей Петрович, схватившись руками за грудь, начал оседать на асфальт. Белая рубашка на его груди покрылась красными пятнышками, которые на глазах начали увеличиваться, превращаясь в алые разводы. Мартын подскочил к телу и произвел контрольный выстрел в голову.

Ключнику окровавленное тело Ковалева после падения видно уже не было, да оно и не занимало в эти мгновения его воображения, он в оцепенении следил за «Тойотой–Камри». Действие развивалось стремительно, словно в голливудском боевике. Виктор вцепился мокрыми от пота руками в руль, затекшей левой ногой держал выжатую до пола педаль сцепления, а правой безостановочно газовал.

Водитель заместителя правления отреагировал молниеносно. Еще тело шефа не упало на землю, а он уже выскочил из машины и, прикрывшись капотом «Тойоты», рванул из наплечной кобуры пистолет и открыл огонь по киллеру.

Мартын увидел его движение боковым зрением и ушел с линии выстрела кувырком за корпус машины Ковалева. Став на колено, он расстрелял всю обойму в сторону водителя и помчался к «девятке».

— Ходу! — заорал он, ныряя в правое заднее окно автомобиля. Ключник, не заставив просить себя дважды, надавил педаль газа. «Жигули» взвизгнули покрышками, сорвались с места и скрылись за поворотом.

— Шустрый водила, — принимая вертикальное положение, заметил, отдуваясь, Мартын. — Чуть не ухлопал.

— Тебя замочишь! — подбодрил дрожащим от пережитого стресса голосом Виктор.

— Это точно, — согласился Мартын и принялся поправлять сбившийся на сторону парик.

«Девятка», попетляв по центральным улочкам минут двадцать, вырвалась к синей глади реки. Солнечные лучи, отражаясь от воды, хлестнули сквозь лобовое стекло по глазам.

— Притормози на мосту, Виктор! — попросил Мартын.

— Здесь нельзя останавливаться. Зачем рисковать?

— Делай, что говорят. Штраф заплатишь. Не задавай вопросов, — в голосе киллера зазвенел металл.

Машина послушно замерла у бровки. Сзади раздались звуки клаксонов автомобилей недовольных водителей. Ключник молча включил аварийку. Мартын неторопливо закурил и, снова набросив легкую курточку на руку, вышел из машины.

Облокотившись на перила, несколько раз глубоко затянулся и исподволь огляделся. Пешеходов вблизи не было. Едва уловимое движение руки ― и орудие преступления полетело в воду. Пистолет с глушителем, выбив из водной глади фонтанчик брызг, пошел на дно великой реки. Еще раз затянувшись, Мартын выбросил окурок и сел в «девятку».

— Едем скидывать колеса. — Он посмотрел на напряженное лицо Виктора, улыбнулся и продекламировал:

Вот и пуля в голове неживого мента

Говорит лишь о том, что все суета!

— Неужели тоже Кант? — оживился Ключник, трогаясь с места. «Девятка» мягко пристроилась вслед за проезжающим по мосту «Москвичом».

— Нет, Витя! Это я сам балуюсь. На досуге.

— Неплохо. Я запомню. Пригодится. — Ключник зашевелил губами, повторяя про себя понравившуюся строфу.

— Будет плакать сегодня Дорощук Екатерина. Серебряная чайка Свободного театра. Рыдать горючими слезами.

— И не только она, — добавил Виктор.

— Впрочем, недолго, — двусмысленно добавил Андрей.

— Чего от них, шмар майданных, можно еще ожидать, — вполне определенно истолковал его слова Ключник. — Как там: «Вот и пуля в голове неживого мента говорит лишь о том, что все суета»?

— Точно так.

— Лихо сказано. — Виктор восторженно кивнул и снова повторил текст, стараясь отложить эти слова в своей памяти навсегда.

Заложники

— Очень мне интересно знать, что я буду с вами делать. Полное неведение. Как же быть? А, Светуля? Может, ты подскажешь? Или ты, хозяйка медной горы? — Сека задумчиво вертел в руках пистолет. Он сидел в кресле напротив дивана, на котором разместились заложники. Игорь пытливо вглядывался в их лица, словно пытался там найти ответ на интересующий его вопрос.

Света и Таня испуганно взирали на своего мучителя. Домработница сидела, поджав под себя ноги, обхватив руками колени и упираясь спиной в стену. Татьяна полулежала, как бы прикрывая телом спящего сына. Вадик дремал, в очередной раз одурманенный парами хлороформа.