Книга Книга Джунглей. Самая полная история Маугли [Литрес] - Редьярд Джозеф Киплинг

остальное смешалось в кучу; это была сомкнутая, метавшаяся толпа, которая двигалась вдоль берега, справа налево и слева направо, а также постоянно медленно вращалась вокруг собственной оси. То вздымался холм, точно водяной пузырь в водовороте, и рассыпался тоже, как водяной пузырь, выбрасывая четверых-пятерых искалеченных рыжих собак, которые старались снова попасть в центр; то волк вытаскивал из толпы вцепившегося в него дола; то два дола вытягивали волка и загрызали его; тут годовалый мертвый волк, сжатый со всех сторон, поднимался над толпой, а его обезумевшая от немой ярости мать, лязгая зубами, каталась и рвала врагов; там, в середине самой гущи сражающихся волк и дол, забыв обо всем остальном, старались схватить друг друга за горло, но толчки других свирепых бойцов отбрасывали их в разные стороны. Раз Маугли встретил Акелу; два дола нападали на него, а далеко не беззубые челюсти Одинокого Волка сжимали ляжку третьего; потом юноша увидел Фао, который запустил свои зубы в шею дола и тащил сопротивлявшегося зверя, чтобы предоставить однолеткам покончить с ним. Главная часть битвы представляла из себя какой-то невероятный хаос, смешение во мраке; все сливалось воедино: удары, прыжки, стоны, короткий лай, суета; все кружилось вокруг Маугли, позади него, впереди, над ним, повсюду. Ночь проходила; быстрое головокружительное движение усиливалось; долы боялись нападать на самых сильных волков, однако не решались и обратиться в бегство. Маугли чувствовал, что подходит конец, и бил долов так, чтобы только калечить их. Годовалые волки становились смелее; время от времени можно было перевести дыхание, перекинуться словом с другими, и порой одного блеска ножа бывало достаточно, чтобы дол отскочил.

Маугли и Багира.

Художники – Мариус и Эдвард Детмольд. 1912 г.

«Маленький Брат. Это только слезы, такие слезы бывают у людей, – сказала Багира. – Да, теперь я вижу, что ты взрослый человек, а не человеческий детеныш. Отныне джунгли действительно закрыты для тебя»

(Р. Киплинг)

– Скоро из-под мяса покажется кость! – провыл Серый Брат. Он был весь покрыт кровью, лившейся из множества неглубоких ран.

– А все-таки еще остается разгрызть кость, – ответил ему Маугли. – Эовава! Вот как действуем мы в джунглях.

И красное лезвие, точно пламя, скользнуло вдоль дола, задние ноги которого скрывались под телом большого волка.

– Это моя добыча, – сморщив ноздри, фыркнул этот волк. – Предоставь его мне.

– Разве у тебя в желудке все еще пусто, пришелец? – спросил Маугли.

Вонтолла был страшно изранен, тем не менее его зубы парализовали дола, который не мог повернуться и дотянуться до него.

– Клянусь быком, который купил меня, – с недобрым смехом сказал Маугли, – это бесхвостый!

И действительно, Вонтолла держал крупного, темного вожака.

– Неблагоразумно убивать детенышей и волчиц, – продолжал Маугли, отирая рукой кровь со своих глаз, – в таком случае следовало убить также и пришельца, и, мне кажется, Вонтолла тебя убивает.

Один дол кинулся на помощь к своему вожаку, но раньше, чем его зубы схватили Вонтолла за бок, нож Маугли полоснул его по горлу, а Серый Брат докончил дело.

– Вот как делается у нас в джунглях, – сказал Маугли.

Вонтолла не ответил; челюсти пришельца все сильнее сжимали спинной хребет вожака, но его собственная жизнь убывала. Дол вздрогнул; его голова опустилась; он перестал двигаться; Вонтолла упал на него.

– Хо! Долг крови уплачен, – сказал Маугли. – Спой песню Вонтолла.

– Он перестал охотиться, – ответил Серый Брат. – Да и Акела что-то уж долго молчит.

– Кость перегрызена! – прогремел Фао, сын Фаона – Они убегают, кончайте, кончайте с ними, охотники Свободного Народа!

Один за другим долы уходили с этих темных и окровавленных песков в реку, в чащи джунглей, вверх или вниз по течению, спеша туда, где был свободен путь.

– Долг! Долг! – закричал Маугли. – Уплатите долг! Они убили Одинокого Волка! Не позволяйте ускользнуть ни одной собаке.

С ножом в руке юноша мчался к окраине берега, чтобы остановить всякого дола, который решится войти в воду; в это время из-под груды девяти убитых рыжих собак показалась голова Акелы и его передние лапы. Маугли опустился на колени подле Одинокого Волка.

– Ведь я же говорил, что это будет мой последний бой, – задыхаясь, прошептал Акела – Это отличная охота. А ты, Маленький Брат?

– Я жив и убил многих.

– Да. Я умираю, и мне хотелось бы… хотелось бы умереть подле тебя, Маленький Брат.

Маугли положил страшно израненную голову Акелы к себе на колени и обвил руками его разорванную шею.

– Давно прошли старые дни Шер Хана, когда человеческий детеныш валялся в пыли.

– Нет, нет, я волк. У меня одна кожа со Свободным Народом! – с жаром произнес Маугли. – Я не хочу быть человеком.

– Ты человек, Маленький Брат, – сказал Акела – Ты человек, в противном случае, стая разбежалась бы перед нападением долов. Я обязан тебе жизнью, а сегодня ты спас и стаю, как я однажды спас тебя. Разве ты забыл? Теперь все долги заплачены. Иди к своему племени. Повторяю тебе, глаз моего глаза, эта охота окончена. Иди к своему племени.

– Никогда не уйду; я буду охотиться в джунглях. Ведь я же говорил это.

– После лета наступают дожди, после дождей приходит весна. Вернись к своим раньше, чем тебя прогонят.

– Кто прогонит меня?

– Маугли прогонит Маугли. Вернись к своим! Иди к людям.

– Когда Маугли прогонит Маугли, я уйду, – ответил юноша.

– Теперь все сказано, – произнес Акела – Можешь ли ты, Маленький Брат, поднять меня на ноги? Ведь я тоже был вожаком Свободного Народа.

Очень осторожно Маугли снял с Акелы трупы и, нежно обняв обеими руками умирающего, поставил его на ноги. Одинокий Волк глубоко вздохнул и начал Песню Смерти, которую вожак стаи должен петь, умирая. Его голос крепчал, возвышался, звенел, пролетая через реку. Наконец Акела дошел до последнего возгласа: «Хорошей охоты!» Он освободился из объятий Маугли, высоко подпрыгнул и упал на свою последнюю и страшную добычу, на убитых им долов.

Последние из обратившихся в бегство долов были настигнуты и перебиты безжалостными волчицами; но Маугли ничего не замечал, ни на что не обращал внимания; он сидел, опустив голову на колени. Мало-помалу шум и вой затихли; волки, хромая, с запекшимися ранами вернулись назад, чтобы сосчитать потери. Пятнадцать охотников и шесть волчиц лежали мертвые подле реки; остальные же, все без исключения, были ранены. Маугли все сидел неподвижно, сидел до самого холодного рассвета. Вот влажная окровавленная морда Фао опустилась на его руку; Маугли отодвинулся, чтобы показать ему худое тело Акелы.

– Хорошей охоты, – сказал Фао, обращаясь к Одинокому Волку, точно