Книга Вечный Египет. Цивилизация долины Нила с древних времен до завоевания Александром Македонским - Пьер Монтэ

свои плоды. Для того чтобы и здесь придерживаться общей цели данной работы, я вынужден отказаться от хронологического подхода и сосредоточить внимание на наиболее поразительных чертах древнеегипетской скульптуры. Проходя по залам Каирского или любого крупного европейского или американского музея, вы за несколько минут сможете увидеть произведения, созданные в различные периоды истории Египта, в частности двух Ранеферов, созданных в период правления V династии, или статуи Тутмоса III и Монтуэмхета из Карнака. Их лицам придано разное выражение, прекрасно характеризующее самих этих людей, хотя все они изображены в одной и той же позе, стоящими перед опорной колонной. Левая нога каждой статуи выступает вперед, а руки вытянуты вниз вдоль туловища.

Это наблюдение сразу же заставляет нас перейти к рассказу об ограничениях и запретах, обязательных для соблюдения древнеегипетскими скульпторами. Позы, в которых изображались те, кто удостоился собственного изображения, неподвижны и однообразны. Опорный столб сзади отсутствует только у деревянных и металлических статуй, а также у небольших каменных статуэток. В эпоху Древнего царства его ширина превышала размах плеч самого изваяния. Что касается сидящих статуй, то их плечи подпирала каменная плита, а если она была ниже, то ее продолжением становился опорный столб. Египтяне извлекли выгоду из этого ограничения, украсив опору иероглифическими надписями. Левую ногу статуи всегда прикрепляли к опоре с помощью язычка; таким же образом руки прикреплялись к телу. Нам известно совсем немного статуй, руки которых свободно свисают.

Поза статуи, найденной в храме Снофру, гораздо менее статична. Если бы египетские скульпторы взяли этот пример на вооружение и продолжили создавать такие же скульптуры, то среди них появились бы свои Поликлеты и Фидии, которые завоевали бы славу создателей поистине натуралистических произведений искусства. Однако памятник Сноф-ру так и остался всего лишь экспериментом. Египетские скульпторы предпочитали придерживаться жестких законов изображения людей в анфас. Однако это не значит, что египетские статуи можно выстроить, как солдат во время смотра. Голова и тело изображались в анфас, но ногам, рукам и кистям могло придаваться совершенно разное положение. Одна рука некоторых статуй свисает сбоку от туловища, в то время как вторая протянута к какому-либо предмету или согнута. Одно колено портретов писцов может находиться на поверхности земли, а второе – на уровне подбородка.

В Египте, строго говоря, не существовало такое явление, как групповая скульптура. Иногда перед одной каменной плитой помещались изображения двоих и более людей (они также могли изображаться на одном сиденье), но при этом каждый из этих образов представлял собой нечто отдельное. Иногда рука женщины (немного удлиненная) помещалась за талию ее супруга. Когда царь изображался в обществе одного или нескольких божеств, никакой проблемы не было: мастера заставляли этих персонажей держать друг друга за руки или помещали руку бога или богини на плечо царя, чтобы божество таким образом защищало его. В эпоху Нового царства было изготовлено множество статуй, где изображение бога находится позади царя, будто оберегая его. Наоборот, царь или частное лицо мог держать в руках, в частности перед собой, какой-либо священный предмет либо статую бога или богини. Однако иногда отношения изображенных персонажей были более тесными: Исида, подобно матери с ребенком, могла держать царя на коленях, а Тота в облике павиана изображали стоящим на пьедестале и диктующим некий текст писцу, сидящему, подобно прилежному школьнику, на коленях. Священного сокола или бабуина иногда показывали сидящим на плече верующего, а воспитателя юной царевны – нежно держащим ее на коленях. В Берлинском музее хранится великолепный образчик статуи учителя с ребенком: тело, руки и ноги первого образуют своего рода куб, из которого высовывается только небольшая головка ребенка. Очевидно, скульпторам казалось, что традиционные формы сковывают их, и, хотя им не удалось полностью избавиться от условностей, египетские мастера сумели сделать их менее жесткими.

Следует также отметить, что лишь совсем немногие египетские скульпторы демонстрировали знание человеческого тела, подобное тому, которое показывали их греческие коллеги. Мышцы торса, плеч и ног слишком часто изображались приблизительно или даже неточно. Лодыжки у египетских скульпторов получались слишком толстыми, а ноги – не-скадными. Хотя иногда они вполне могли изображать ноги точно, а к приданию формы рукам (раскрытым, закрытым или полуоткрытым) нередко относились крайне скрупулезно. Одно постепенно привыкают к недостаткам египетской скульптуры, других приятно удивляют произведения, в которых они сведены к минимуму. Для египетской скульптуры характерны два основных качества: позы, в которых изображены персонажи, естественны и очень уравновешенны.

Однако, помимо всего прочего, скульптуры мемфисской школы сумели создать серию незабываемых портретных изображений, а в некоторых случаях проработали все тело с тщательностью, которой большинство их коллег удостаивало только лица своих «подопечных». К числу произведений, на протяжении долгого времени считающихся настоящими шедеврами, в первую очередь относятся вырезанная из диорита статуя Хефрена, Шейх эль-Белед, сидящий на корточках писец и голова из собрания Солта, хранящиеся в Лувре, за которыми следуют производящие менее яркое впечатление скульптурные образы Рахотепа и его супруги Нофрет, найденные в Медуме, а также два писца: сидящий на корточках и на коленях, хранящиеся в Каирском музее. Взглянув на статую царя, мы будто видим самого Хефрена, полного царственного величия, правившего Обеими Землями, подобно Ра, царствовавшему над небом. Шейх эль-Белед, получивший это прозвище от рабочих Мариэтта из-за того, что он оказался очень похож на их деревенского старосту, является прекрасным примером землевладельца, который, несмотря на некоторую полноту, мог бодро ходить по своим обширным владениям, осматривая их. Сидящий писец из Лувра записывает что-то палочкой на листах папируса, но в то же время его умные, проницательные глаза устремлены на начальника, сами мысли которого он, кажется, предугадывает. Голова из собрания Солта в Лувра была создана мастером, обладавшим поразительной наблюдательностью.

Ощутив сильнейший прилив вдохновения, он сумел полностью преобразить свою не очень привлекательную модель.

Рахотеп и Нофрет, сидящие в Каирском музее в стеклянной витрине, как будто в собственном сердабе, каждый день ли-цезреют восхищенную толпу. Рахотеп кажется немного обеспокоенным; он знал, что удача иногда оставляет даже великих. Его супруга, голова которой увенчана париком и диадемой, предназначенными для специальных праздничных дней, целомудренно придерживает свое одеяние над изящными очертаниями груди. У нее красивые глаза, полные нежности, и ее лицо было бы идеальным, если бы не слегка скошенный подбородок. Следует признать, что в этот период египетские женщины не могли похвастаться выдающейся красотой. В целом скульпторы старались наделить их толстыми лодыжками, грубыми чертами и довольно угрюмым выражением лица. В период Среднего царства (еще более ярко это проявилось в эпоху Нового царства) скульпторы открыли для себя женскую красоту и смогли воплотить