Книга Образы России - Роберт Александрович Штильмарк

гряды, сажали и выращивали деревца и цветы, сами посыпали песком дорожки. В семье Владимира Ильича много внимания уделяли трудовым навыкам, нужным в жизни. Этому-то и помогали работы в саду. Он был хорошо ухожен трудолюбивыми жителями симбирского дома и в таком же состоянии заботливо сохраняется в наши дни.

В столовой дома Ульяновых и ныне тикают на стене старинные «семейные» часы. Они неутомимо отсчитывают время, будто напоминая, как умели его здесь ценить, как талантливо тратили каждую минуту, каждый миг своей осмысленной, трудовой, такой красивой жизни!

«Товарищи!»

         И над головами первых сотен

вперед

     ведущую

           руку выставил…

В. Маяковский

С Финляндского — к Разливу

К местам ленинского революционного подполья — шалашу на озере и укромному сараю в поселке Разлив — ездят теперь электричкой с Финляндского вокзала, где на обновленной привокзальной площади стоит известный памятник Владимиру Ильичу. Памятник этот — одна из первых удач советского искусства в создании монументального образа Ленина-вождя.

Даже самое место, где памятник установлен, священно на земле Ленинграда. Вечером 3 апреля 1917 года питерские пролетарии встречали здесь Владимира Ильича, воротившегося через Белоостров в родную страну. Вместо трибуны Ленин поднялся на крышу бронеавтомобиля и призвал народ России к социалистической революции.

Во всех видах и жанрах советского искусства воплощена эта встреча Ленина с революционным Петроградом, как один из самых значительных эпизодов в подготовке Октября. Этот эпизод нашел свое отражение, в частности, в Двенадцатой симфонии Дм. Шостаковича. Сильно и проникновенно звучит патетическая музыка, и переданы в ней непосредственные впечатления самого композитора от событий 3 апреля: в толпе встречавших Ленина питерцев находился тогда на площади и Дмитрий Шостакович, еще совсем юный.

Силуэт памятника Ильичу у Финляндского вокзала вычеканен на медали «В память 250-летия Ленинграда», он появляется и на экранах телевизоров как символ революционного Ленинграда.

В первые дни блокады бронзовый памятник как бы напутствовал едущих на фронт, до которого и ехать-то было каких-то два-три десятка километров, как раз с Финляндского вокзала. Позднее, когда обстрелы и бомбежки усилились, ленинградцы укрыли памятник защитной засыпкой.

В течение всей осады единственным действующим вокзалом города был именно этот. Тогда ходили по Белоостровской и Сестрорецкой веткам пригородные составы из четырех-пяти вагонов. Под артиллерийским и даже минометным огнем можно было доехать до станции Дибуны (зимой 41/42 года только до Левашова); и это были тогда ближайшие прифронтовые тылы. Передний край обороны проходил под Белоостровом. Стояли здесь части 291-й стрелковой дивизии, моряки-маратовцы и другие войска 23-й армии генерал-майора Черепанова. А в другую сторону от Ленинграда — к Ладожскому озеру — движение шло тоже от Финляндского вокзала, через Борисову Гриву до самой Ледовой трассы.

У Финляндского вокзала ленинградцы встречали 7 февраля 1943 года первый прямой поезд с Большой земли…

После войны решено было реконструировать привокзальную площадь, превратить ее в одну из самых красивых в городе. Этот план осуществлен. Судьба площади и памятника Ильичу у Финляндского вокзала очень характерна для советского градостроительства.

Академик А. В. Щусев рассказывал, что идея увековечить в монументальной скульптуре выступление Ленина с броневика возникла у советских ваятелей еще при жизни Ильича, но никто не отважился бы официально сделать такое предложение. По словам Щусева, автору проекта пришлось бы выслушать резкую отповедь самого Владимира Ильича, ненавидевшего любой вид внешнего почитания его личности.

Когда Ленин умер, перед советским изобразительным искусством стала задача воплотить его образ, передать художественными средствами величие его идей и в то же время сберечь живые черты его облика, исполненные ленинского обаяния. Задача эта необычайно сложна и еще далеко не окончательно решена. Каждое достижение на этом пути давалось ценой долгих и трудных поисков.

Памятник для площади у Финляндского вокзала проектировался, когда, по словам поэта, «резкая тоска стала ясною, осознанною болью» и когда сам поэт вышагивал на московских улицах ритмы своей поэмы, посвященной Российской Коммунистической партии.

Проектов было несколько, и самым удачным признали работу скульптора С. А. Евсеева в сотрудничестве с архитекторами В. А. Щуко и В. Г. Гельфрейхом.

В апреле 1924 года, на месте, где стоял на привокзальной площади броневик «Враг капитала», ленинградцы заложили первый камень в основание будущего монумента, а через два с половиной года, в ноябрьскую годовщину 1926-го, монумент навсегда вошел в ансамбль площади у Финляндского вокзала. Стоял он на первоначальном своем месте до 1945 года, когда началась реконструкция площади.

Теперь площадь стала просторной, обдувает ее ветер с Невы, памятник выдвинут в самый центр, ближе к набережной, и рисуется на фоне нового, радостно-оптимистического здания вокзала (прежнее было очень мрачным).

Увенчанное высоким, сверкающим шпилем из полированного алюминия, новое здание Финляндского вокзала возведено в 1960 году, причем архитекторы П. Ашастин, Н. Баранов, Я. Лукин, И. Рыбин сохранили ту часть прежнего вокзального здания с залом, где Ленин некогда обращался с речью к собравшимся. Одно крыло здания служит теперь вестибюлем метро. Вестибюль украшен огромным мозаичным панно на тему «Ленин — вождь революции».

Самый памятник на площади монументален, исполнен пафоса революции. В свое время авторы других проектов пытались поставить фигуру на броневик, и получались высокие сооружения, где в центре внимания была боевая машина, а не образ говорящего с народом Ленина. В осуществленном проекте, по предложению В. Щуко, броневик не был изображен целиком, а лишь символически намечен: в бронзе отлита башня с крылышками нащельников, ограждающих пулеметный ствол. А над башней — динамическая фигура Ленина в распахнутом пальто. Призывно выбросив руку вперед, он весь олицетворение революционной страсти, энергии, уверенности. Голова обнажена, из-под нахмуренных бровей зорко смотрят прищуренные глаза. Они уже высмотрели, видят трудный путь, которым идти стране, путь, становящийся — после речи Ленина — понятным народу.

Динамичности фигуры вождя вторит своеобразный, очень выразительный, удачно решенный архитектором Щуко постамент памятника: башня броневика врезана в нагромождение угловатых, слегка наклоненных вперед гранитных глыб, как бы вырастает из них. Ниже, на бронзовом выступе, высечены слова Ленина: «И да здравствует социалистическая революция!»

Отсюда, с Финляндского вокзала, где на запасных путях сохраняется исторический паровоз № 293, идет дорога к Разливу, та самая, по которой некогда ехал Ленин.

Думается мне, что каждый побывавший в Разливе обязательно ощущал странное неспокойствие здешней природы: вечный ветер, гонящий рябь по озеру, дрожь и шелест осиновых и ивовых листьев, торопливые облака в светлом северном небе.

Так было и в 1917 году, в то грозное и неспокойное лето, когда судьбу огромной страны готовился взять в свои руки российский рабочий класс, обученный Лениным науке революции. Почувствовав, как глубоко усвоили питерские пролетарии эту науку, буржуазное