Книга Все хорошо - Мона Авад

к Бриане. Совсем больная, но такая упорная. «Что ты припасла для меня? Хочешь погубить мой спектакль? Отомстить? Всем показать, что я с тобой сделала?» И как она это устроит? Я мысленно перебираю варианты. Вот Бриана в своей фальшивой бороде разрушает четвертую сцену во время монолога. Указывает на меня дрожащим пальцем. И обвиняет в колдовстве. Или нарочно все портит. Путает реплики. Картинно теряет сознание в лучах софитов. Нарочно падает со сцены и с улыбкой наблюдает, как зрители, ахнув, бросаются к ее ногам. Вспышки камер слепят глаза, но она этому только рада.

– Но как ты сыграешь сцену, где Елене удается чудом исцелить Короля? Тебе придется танцевать, не забыла?

На прогонах она двигалась еле-еле. Чаще всего просто сидела и смотрела, как я снова и снова показываю ей танец, кружусь и скачу вместе с Элли.

– Я буду играть, – качает головой Бриана. – Буду, буду. И черта с два вы мне помешаете! – Глаза ее наполняются слезами.

Черные волны паники все выше. Сердце бешено колотится в груди.

– Профессор Фитч, – шепчет Деннис. – Так мне выходить?

– Миранда, до занавеса пять минут, – ухмыляется Фов.

Я выглядываю в щелку. Питер наворачивает круги в море стульев. Все пожарные выходы забиты. Повсюду кто-нибудь сидит. И только три кресла в первом ряду все еще не заняты. По одну сторону от них расположились декан с супругой. По другую – родители Брианы. Сжимая в руках стаканы с вином, которое разливали в фойе, они смотрят в щель занавеса прямо на меня. У меня начинает сосать под ложечкой.

– Хорошее представление! Мы пришли посмотреть хорошее представление! – гудит толпа.

Питер, заметив меня, одними губами шепчет:

– Профессор Фитч, помогите!

Я плотно задергиваю занавес.

– Какого черта там творится? – охает Фов. – В жизни такого не видела.

– Ну как же, «Все хорошо, что хорошо кончается» – это хит.

Фов смотрит на меня как-то странно, подозрительно.

– А где Грейс? Я ей раз сто звонила, а она так и не сняла трубку. Вчера я даже съездила к ней и в дверь постучала. И ничего.

– Отдыхает. Она отдыхает.

– Отдыхает в вечер премьеры?

– Я сказала ей, что возьму все на себя.

Фов сверлит меня глазами. А я сверлю ее в ответ.

– Вот что, как только спектакль закончится, я съезжу к ней и сама удостоверюсь, – заявляет она. – Думаю, и тебе стоит поехать. А если она нам не откроет, полагаю, нужно позвонить в полицию.

– Совершенно верно, – отзываюсь я, ни одной гребаной секунды не помедлив.

Фов не сводит с меня глаз. Все ждет, когда я сломаюсь, покаюсь, сознаюсь во всем. Но в чем мне каяться? Ей ничего не известно. И все же я не сомневаюсь, что она мечтает о том, чтобы я сдалась и отступила под этим ее голодным взглядом. Тут что-то нечисто, она нутром это чует. Пока только не поняла, что же именно я натворила. Но ей плевать, что бы это ни было, она будет счастлива. Потому что это будет означать, что мне пришел конец. А для нее все только начинается.

– Совершенно верно, так и поступим, – заверяю я Фов. – Пойдем к ней вместе, рука об руку.

Я с улыбкой протягиваю ей руку. Но тут меня кто-то окликает:

– Миранда! – Чья-то горячая ладонь хватает меня за плечо, отволакивает от Фов и тянет за кулисы. – Миранда, прошу вас! Мне нужно вам кое-что сказать.

Это Элли, уже одетая для первого акта. На ней точно такое же платье, как было на мне много лет назад. Темные волосы зачесаны назад. В руках она комкает бумажную салфетку – немного банально. Ах, она уже плачет? Прекрасно! Елена. Моя Елена. Я смотрюсь в нее, как в зеркало.

– Елена, – выдыхаю я, – ты просто идеальна.

А она снова разражается слезами.

– Елена, – увещеваю я, – пожалуйста, сбереги слезы для первого акта. Поплачешь вволю на сцене, хорошо?

– Миранда, я просто хочу, чтоб вы знали, я не думала, что все зайдет так далеко. Клянусь, я не хотела.

– Что зайдет далеко?

Она опускает глаза в пол и шепчет:

– Болезнь Брианы.

Ох, господи, что, опять?

– Элли, ты помнишь, что я вчера тебе говорила? Насчет колеса фортуны? Хотеть, чтобы кто-то заболел, не означает…

– Но я не просто хотела, Миранда, – выпаливает она.

– Что?

– Я не просто хотела, – повторяет она, – я кое-что сделала. – И снова опускает глаза.

О боже!

– Элли…

– Знаю, Миранда, вы не верите, что я на такое способна. Ну как же, добренькая бедняжка Элли. – Она все качает и качает головой, как будто на нее слишком многое навалилось. – Но я способна. Еще как!

– И что ты ей сделала? – спрашиваю я.

Элли снова ударяется в слезы. Никак не смирится с тем, что владеет темной силой. Так и вижу, как она лежит у себя в общаге и призывает Гарпий. А потом накладывает заклятие в свете свечей.

– Элли, пойми, это абсурд, слышишь меня? Магии не существует. Это все просто совпадение.

– Но вас-то я вылечила, верно? – вскидывает глаза она.

– Вылечила меня?

– Ну как же? Смеси для ванн?

Она с такой надеждой на меня смотрит. Нужно просто взять и сказать ей, что я и не думала прикасаться к ее паршивым смесям. Что я напрочь про них забыла. А еще рассказать про Бриану, Марка и Грейс. И про троицу из паба. Про то, как они сделали мне подарок. Но Элли смотрит на меня так серьезно. С такой обворожительной убежденностью. Она отлично знает, какое низкое место занимает в общественной иерархии, но уверенность в своих жутких способностях придает ей в собственных глазах некоторый вес. Ну так давай же, сложи два и два. Ее место и ее силу. Пускай она, подобно Елене, поверит, что все в ее руках. Она ведь Елена, истинная Елена. Выглянув из-за занавеса, я замечаю, что три кресла в первом ряду все еще пусты. И, не моргнув глазом, лгу:

– Конечно, вылечила.

– А прошлой ночью вы приняли ванну с новой смесью, – внезапно улыбается она. – Я чувствую ее запах.

Протянув руку, она вынимает что-то из моих волос. Белый лепесток. Элли с улыбкой его разглядывает.

А я вспоминаю, как в море вокруг меня вдруг замельтешили лепестки и веточки, а от волн поднялся хвойный мускусный аромат. И травяную жижу в кармане платья. Точно, я ведь сунула туда пакетик, который мне дала Элли. Наверное, он раскрылся в воде.

– Да. Да, конечно, я добавила ее в воду, – хоть на этот раз не лгу я.

– Мисс Фитч, сегодня я все исправлю, – заявляет Элли,