Книга Одна истинная королева. Книга 2. Созданная из тени - Дженнифер Бенкау

Часто вспоминаю совет Люсинды: «Если соперник сильнее тебя, наберись терпения. Танцуй с ним. Не спускай с него глаз. Пусть он почувствует себя в безопасности. Жди подходящего случая».

Спустя неделю все больше людей при виде меня приветливо улыбаются, а не благоговейно трепещут. Они разговаривают со мной, радуются моему присутствию. Я считаю это успехом и возможным преимуществом. К тому же мне приятно, что люди относятся ко мне дружелюбно.

Прошло девять дней с тех пор, как мы покинули Рубию. Мы с Армандой в нашем шатре склонились над картой. Дождь гипнотически барабанит по крыше. Каждый день я не перестаю удивляться, до чего медленно мы едем и какой длинный путь нам еще предстоит. Мы даже не рядом с Городом Воров. При мысли о нем болезненно щемит в груди. Иногда я забываю, что поселение разрушили и превратили в печальное кладбище, где нет ни единого надгробия, ни единого имени. Вспоминая об этом, я чувствую невыносимую боль. Каково же тогда Лиаму?

Потерев виски, я сосредотачиваюсь на карте. Арманда показывает, где мы остановимся завтра.

– Опыт показывает, что местные дороги не выдерживают веса наших фургонов. Предлагаю вам чем-нибудь это компенсировать, чтобы не расстраивать народ.

Я киваю, собираясь спросить Арманду, что у нас с припасами. Хочу наполнить кладовую храма, чтобы путешественники и нуждающиеся могли получить все необходимое. Спросить не успеваю, потому что снаружи вдруг раздается взволнованный топот копыт. В загоне, расположенном за нашим шатром, громко ржет лошадь.

– Что происходит?

Я вскакиваю на ноги и выбегаю из шатра посмотреть, игнорируя Арманду, которая говорит, мол, конюхи сами разберутся. Мой мерин с другими лошадьми стоит в загоне, разделенном тоненькими колышками. Все шесть лошадей подняли головы, навострили уши и вытянули шеи. Иду туда, куда они так пристально смотрят.

– Ваше Величество, дождь же! – окликает меня Арманда. – Скорее возвращайтесь внутрь.

С холма спускаются всадники. И с ними один фургон. Нет, два.

Алис, которая присматривает за лошадьми, останавливается у забора. Ловлю на себе ее быстрый взгляд и понимаю, что она очень встревожена, но не показывает виду. Ей это удается куда лучше меня.

Арманда выглядывает из палатки, но под дождь не выходит.

– Привезли заключенных из Лунной ямы, – вздыхает она. – Странно. Они не предупредили, что присоединятся к нам уже сейчас. Мы ждали их только через два дня. Надеюсь, никаких затруднений не возникнет. Ни для кого.

А я не знаю, на что надеяться. В голове совсем пусто. Я думала, что почувствую, когда Лиам окажется поблизости. Но сейчас я ничего не чувствую. Ничего, кроме мучительной неопределенности и тревоги. С ним все хорошо? Мне почти хочется снова увидеть его кошмары. Так я хотя бы знала, что он еще жив.

Завечерело. Дождь почти перестал. Я больше не могу сидеть на месте, неопределенность сводит с ума. Придумывать оправдания перед Армандой не нужно, но я все равно говорю, мол, у меня разболелась голова и я хочу прогуляться по лагерю. К моему изумлению Арманда отвечает, что у нее тоже неожиданно заломило в висках, поэтому она пойдет со мной. Вдруг мне понадобится поддержка?

Сначала мы направляемся к кострам, вокруг которых сидят солдаты, и неоправданно долго слушаем их жалобные песни. Затем проходим мимо палаток прислуги: здесь очень тихо и спокойно. Наконец, идем к фургонам с заключенными. Смотрю на них, чувствуя, как по спине бежит холодок. Фургоны сделаны из черного как смоль дерева, углы у них обиты железом, а колеса тяжелые и массивные. На двери, расположенной под кучерскими козлами, всего одно крошечное окно, закрытое решеткой. Издалека фургоны выглядят гигантскими. Подойдя ближе, представляешь, как внутри днями, неделями томятся люди, и фургоны кажутся маленькими и тесными. Какая там духота… От одной мысли об этом становится тяжело дышать, и ноги у меня подкашиваются. В фургонах царит тьма – и теперь мне ясно, почему я не чувствую магии Лиама. Внутрь не проникают не только лучи солнца, но и свет луны.

– Вам плохо? – тихо беспокоится Арманда.

Надо взять себя в руки.

Тут к нам подходит какой-то удивленный воин. Судя по обмундированию, он лейтенант. Да, так и есть: представляясь нам, он называет свое звание. Лейтенант слишком вежливый и не интересуется, почему мы находимся на вверенной ему территории, но между делом дает понять, что наше присутствие ему нисколько не мешает. Как хорошо, что со мной Арманда. Она забрасывает лейтенанта совершенно безобидными вопросами. Все идет по плану? Преступники не доставляют особых хлопот? Довольны ли солдаты провизией? Отвечая, лейтенант явно лукавит, но его слова звучат обнадеживающе – по крайней мере, для двух беспомощных женщин, которые боятся негодяев. Судя по его словам, солдаты самодостаточны, часовых здесь более чем достаточно, и все они замечательно вооружены, стоят на превосходных позициях. Конечно, все солдаты готовы ревностно исполнить свой долг. Я теряю мужество. Мне нужно поговорить с Лиамом. Во-первых, я не вынесу еще одну ночь неопределенности. Во-вторых, я боюсь атаковать Кассиана во время церемонии в Ущелье, не посоветовавшись прежде с Лиамом или с Натаниелем. В моем плане слишком много изъянов. Честно говоря, он похож на сеть – дыр больше, чем материи. Я назвала бы этот план сумасшедшим, но терять мне все равно нечего – время на исходе, скоро я не смогу сдерживать Лиаскай. А вот Лиаму, Натаниелю и Алис нельзя рисковать. И в-третьих, его жизнь бесценна и значит для меня все. Я должна быть уверена, что он жив.

Моя советница обсуждает с лейтенантом финансовые дела, а я прикидываюсь впечатлительной простушкой. В изумлении приподнимаю брови, пораженно округляю губы, киваю и смеюсь тогда, когда нужно. И украдкой внимательно слежу за фургоном с заключенными, подмечая все, что происходит рядом с ним.

– Это безнадежно, – шепчу я Арманде по пути в шатер. Кажется, будто на ногах у меня туфли из свинца. Я очень устала.

«Гигантский паразит, пора от тебя избавиться!» – мысленно обращаюсь к Лиаскай, которая отвечает на оскорбление чистой нежностью и утешением. Как же повидаться с Лиамом? Идей нет. Не знаю почему, но заключенных из Лунной ямы охраняют с особой тщательностью. Их поставили в центр, окружив другими фургонами, которые всю ночь патрулируют солдаты. Я пробралась бы к Лиаму, будь их двое или трое. Но незаметно проскользнуть мимо двадцати воинов… нет, ничего не выйдет. И как открывается этот проклятый фургон?

Неужели они узнали, кто такой Лиам? Или он сам по глупости чем-то их разозлил? Я ничего не знаю, и это сводит меня с ума.

Голова у меня почти разрывается от мыслей. Арманда вдруг улыбается и что-то шепчет какому-то слуге, который ждет нас у шатра. К своему удивлению, вижу рядом с ним Алека.

В знак приветствия быстро обнимаю Алека. Этот мой поступок явно сбил его с толку.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я.

Алек усмехается: из-за острого лица и больших глаз он немного походит на хитрую крысу.