Книга Единственная для эшра - Ираида Волконская

– Алан, пожалуйста, ты меня сейчас сильно смущаешь, – взмолилась я, зажмуривая почему-то глаза.

– Не бойся глупышка, я не буду ничего сегодня с тобой делать. Ты ещё слишком слаба, – и Алан вновь поцеловал меня, но на этот раз в седьмой шейный позвонок.

– Но в душ мы пойдём вместе. Во-первых, так я буду уверен, что ты не свалишься тут в обморок; а во-вторых, тебе надо привыкать ко мне, иначе мы так и будем продолжать ходить вокруг да около. А с моим темпераментом это будет сложно, – прошептал Алан мне на ухо, глубоко вздохнув в конце.

Дальше я не стала предпринимать новых попыток остановить его, понимая, что это не разумно, и в какой-то степени было бы очень обидно для него. В конце концов, это я ничего не помню, а он-то помнит всё. Так что стесняться глупо. Но мне всё равно неловко и хочется зажаться и вообще провалиться сквозь землю.

Видя моё состояние Алан, быстро освободил меня от оставшейся одежды и, забравшись вместе со мной в ванную, включил теплую воду. Он стоял у меня за спиной, поддерживая меня за талию, не предпринимая попыток сместить руки куда-то ещё. Странно, но это щекотно. Никогда не думала, что прикосновение другого человека к голой коже в этом месте вызывает такие ощущения. Вдруг его руки пропали, а следом я ощутила, как мягкая мыльная губка скользит по моим плечам и спине. Из моей груди невольно вырвался сдавленный стон. От чего я в испуге прижала обе руки ко рту.

– Может, ты всё же откроешь глаза? А то с закрытыми, ты немного шатаешься и, я боюсь, что ты можешь упасть. А у меня только две руки, – хмыкнул этот хитрец и быстро мазнул губкой по моей груди.

Вот чего он добивается, а!? На этот раз стон я сдержала, и всё же открыла глаза. Уж лучше я сама себя помою, чем так.

– Ну, всё, я поняла тебя. Дай, пожалуйста, губку я сама себя помою, – немного нервно попросила я.

– Подожди, я ещё не закончил с твоей спиной, – отказался отдавать мне губку Алан и продолжил намыливать мою спину и то, что пониже.

Боже! Так же нельзя! Почему он решил надо мной поиздеваться?!

Наконец, губка оказалась в моих руках, и я все, также, не поворачиваясь, продолжила себя намыливать, молясь, чтобы всё это поскорее закончилось.

– Рина, я бы не отказался, чтобы ты мне тоже спину намылила, – будничным тоном попросил меня Алан.

– Что? – опешила я.

– А что тут такого? – в свою очередь удивился мой муж. – Мне будет очень приятно, и я же повернусь к тебе спиной. Так что не вижу в этом ничего особо смущающего.

Рина, соберись! Ты же правда хочешь увидеть его обнажённым, и он просит тебя о помощи. Почему же так сложно пересилить себя?! Кажется, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. Но, я должна это сделать!

– Хорошо, – еле выдавила я из себя, – уговорил.

– Давай я помогу тебе развернуться, ванна же скользкая, – предложил Алан.

– Нет! Я сама! – взвизгнула я, когда вновь ощутила его руки на своих плечах.

Послышался глубокий вздох и его руки исчезли.

Аккуратно повернувшись, я уткнулась прямо в его широкую смуглую спину. Какой же он всё-таки высокий! Ну что ж, приступим. Пока я намыливала его спину, мой взгляд, тем временем, волей неволей опускался вниз на его красивые ягодицы. Ох! Я себя прямо извращенкой чувствую! И вообще, я сейчас уже запуталась, что есть норма, а что нет! Как ужасно быть такой неопытной! С другой стороны опыт не с потолка падает, м-да. Так что мне придётся испытать ещё немало смущающих моментов, прежде чем я освоюсь. Задумавшись, я не заметила, как стала намыливать привлекшие моё внимание ягодицы мужа, а вывел меня из этого состояния его фыркающий смех. Когда же я осознала, что я собственно делаю, то покраснела, наверное, целиком ,и выронила губку.

– Э-э-э, ну всё, я тебя помыла, так что дальше давай сам, – выпалила я и, разворачиваясь в сторону стены с прикреплённым к ней душем, поскользнулась на мыльной пене, вытекающей из ранее обронённой мной губки. Но не успела я упасть, как почувствовала, что меня держат сильные руки мужа, и только потом осознала, что стою, уткнувшись лицом в его грудь!

– Ты как? – хрипло спросил Алан, продолжая крепко прижимать меня к себе.

– Э-э-э, нормально. А ты не мог бы меня отпустить? – тихонько попросила я, стараясь не думать о том, что упирается мне в живот.

– Никогда, – послышался откуда-то сверху странный ответ.

–Что? – удивилась я.

– Прости, я задумался. Давай вылезать, а то ещё упадём оба как в тот раз, – засмеялся Алан и, развернув меня в сторону водяных струй, принялся смывать с моего тела пену.

Каждое его прикосновение вызывает табун мурашек, проносящийся по моему позвоночнику и отзывающийся искрами где-то в районе копчика. Вдруг, на ощущение от его рук на моём теле наложилась, возникшая в моей голове вспышка-воспоминание: плавные, но сильные массирующие прикосновения к моим ногам и бёдрам, его жаркий шёпот, мои стоны, ощущение мягкой ткани под моими пальцами, аромат благовоний. Я почувствовала, что меня мелко затрясло, и ослабли ноги. Пришлось немедленно вскинуть руки и опереться ими о стену, чтобы не упасть. Алана видимо тоже слегка «накрыло», так как я почувствовала лёгкие поцелуи, которыми он стал покрывать мою спину, начиная с копчика. Поднявшись до самого верха, он перешёл на плечи и стал слегка покусывать основание моей шеи, вызвав, таки, у меня стон. Через минуту я уже не соображала где реальность, а где воспоминания, приятные ощущения накрыли меня с головой. Но когда ласки мужа стали уж слишком откровенными, и его рука забралась, куда не следует, воспоминание о нестерпимой боли ворвалось в моё разгорячённое сознание, и меня прошиб холодный пот.

– Нет!– выкрикнула я, испытывая дикий страх, и схватила его за руку.

– Прости! Я сделал тебе больно?! – взволнованно спросил Алан, моментально прекращая все свои манипуляции.

– Нет. Просто… я устала. Пожалуйста, отнеси меня в кровать, что-то меня ноги не держат, – тихо попросила я, боясь посмотреть ему в лицо.

– Хорошо.

Какой же терпеливый мужчина мне достался! Алан молча меня, вытер и отнёс в кровать и спокойно вышел за дверь. При этом я не ощутила ни обиды, ни напряжения с его стороны. В его движениях больше не ощущалось никакого сексуального подтекста, будто за мной брат ухаживает, а не муж. Как же мне стыдно за своё поведение! Почему я остановила его? Ведь мне же было приятно. Но воспоминание о дикой боли меня отрезвило, словно меня на мороз выкинуло. Он говорил, что тоже испытывал сильную боль тогда, значит, память понемногу возвращается. Но лучше бы и правда я ничего не помнила как Марта, не мучилась бы сейчас от подозрений и страхов. А так я даже боюсь представить, что я могу вспомнить, и как это может повлиять на моё отношение к эшрам и возможно даже к Алану.

Переодевшись в длинную футболку, которая с недавних пор является моей ночнушкой, я всё же решила пойти на кухню к Алану, чтобы поговорить и объяснить ему своё поведение. Но моим планам не суждено было сбыться, слабость не дала мне даже встать с кровати, а глаза слипались. Перед тем как отключиться я подумала, что следующей ночью не дам Алану спать на кухне.