Книга Ход в Шаолинь - Дмитрий Болховский

Тхатто понял. Дух вождя Тегелы открыл ему магические имена его врагов! Однако изъяснялся праотец очень туманно. Вместо того чтобы говорить на исконном языке древних дарашунгов, он мудрствовал о каких-то «спектрах», «частотах» и «амплитудах». Но, может быть, именно так и должны духи открывать людям свои страшные тайны? Иначе зачем были бы нужны они, жрецы – гадатели знамений, провидцы судеб и толкователи сновидений? Тхатто понял. И начал действовать.

Он изготовил волшебные флейты «шепчущие имена». В Тибете для этих целей традиционно использовали человеческие бедренные кости. Однако здесь, в Китае, пришлось довольствоваться простым бамбуком. Зато наконечники флейт маг украсил настоящими черепами летучих мышей. Издалека они выглядели точь-в-точь как человеческие, только миниатюрные. Как и любой другой уважающий себя колдун, Тхатто всегда таскал с собой шкатулку с запасами подозрительных настоек, цветных кристаллов, резко пахнущих порошков и сушеных представителей флоры и фауны. Чтобы придать флейте нужное звучание, он растворил экстракт несбывшихся надежд в слезах ребенка, у которого изо рта отняли чупа-чупс, добавил немного звона разбитых сердец и прошептал мантру «абонент не отвечает или временно недоступен…». В этой эссенции безысходности он вымочил бамбуковые заготовки и оставил их сушиться под полной луной. В каждую флейту он засунул трубочки рисовой бумаги со знаками, выведенными под диктовку Тегелы. Это был интеграл Фурье, физический смысл которого Археологу объяснил профессор Уиншер. В общих чертах. А Чарли уже внушил его своему подопечному.

А дальше дело, как говорится, было в шляпе. Точнее, в капюшоне. Тхатто нанял шайку разбойников и при помощи Тегеллы выследил джонку. Он приказал разбойникам, чтобы те захватили корабль, а сам притаился с учениками в засаде. Как только произошел Переход, маг прыгнул следом в Пустоту, прихватив с собою весь свой духовой оркестр. И вот наши друзья присутствовали на концерте. Музыка была скверная, но возможности уйти из зрительного зала не было никакой.

– Свет-ет-та, позови Да-мы, – прошептал Женька уголком рта, не шевеля губами.

Когда-то, давным-давно, когда в сети искали только рыбу, Гугл был просто числом, а телефон был большой, с диском и не у всех, этим искусством владел каждый школьник.

– Не мо-гу, – тоже шепотом ответила Света. – Виртуозы Тибета мешают.

– А коммутатор? – просипел Серега с другой стороны.

– Коммутатор тоже не фунциклирует, – вздохнула Света. – Помехи.

Однако истинными мастерами-шептунами становились лишь те ученики, кто регулярно отрабатывал ката «дай списать!». Отличница Света по этой дисциплине явно отставала от своих одноклассников. Тхатто услышал и медленно направился к ней.

Передвигался он беззвучно и плавно, словно полз. Только посох, как метроном, глухо отстукивал обратный отсчет по деревянным доскам палубы.

– Отдай – мне – кхх-аммутатор, – прошипел он из-под своего капюшона.

Случайный наблюдатель мог бы предположить, что здесь проходит дружеское состязание мастеров-шептунов. Что Тхатто просто решил показать класс и перещеголять великих гуру Серегу и Женьку. Но потоки обсидиановой паутины и беснующиеся тотемные звери за спиной мага явно указывали на серьезные прорехи в этой миролюбивой трактовке происходящего.

– Презренный червяк, мучитель летучих мышей, – произнесла Да Цзи. – Думаешь, маленькие вампиры простят тебе это?

– А… и ты попалас-сь, доч-ч-ь Иннари, – прошипел Тхатто. – Подожди, и до тебя очередь дойдет.

– Размечтался, одноглазый, – ответила кицунэ и шарахнула его по лбу огненным мечом, неизвестно откуда взявшимся в ее руке.

Но Да Цзи промахнулась. Тхатто рассыпался в мелкий обсидиановый бисер, вместе со своим посохом и зверинцем. И с шелестом собрался вновь, как только меч прошел сквозь него.

Маг направил посох на Да Цзи, из коряги вылетел синий разряд, и пылающий меч кицунэ покрылся инеем. Она едва успела отдернуть руку, клинок упал на палубу и раскололся на сотни ледяных осколков. Снежная пантера выглянула из-за спины мага и злорадно улыбнулась, показав Да Цзи язык.

– Ах ты, кошка драная! – крикнула кицунэ. – Это же был мой любимый ножик. На, получи! – И она метнула апельсин пантере прямо ей в пасть, предварительно пронзив сочный плод своими острыми когтями.

Кошки просто обожают цитрусовые. Наслаждение, которое они испытывают, вкушая свежевыжатый апельсиновый сок, сравнимо разве что с экстазом, который переживает человек, внимая чарующим звукам скрежещущего по стеклу железа. Поймав в пасть концентрированный заряд витамина С, пантера жутко взвыла и аннигилировала.

Из-за спины мага выглянул огромный удав и деловито уставился на Да Цзи.

– У кого-нибудь есть еще апельсин? – крикнула она.

– Удав не боится апельсинов, – ответил Чжи Минг.

– Да? А чего он боится? – поинтересовалась кицунэ.

– Ежей.

– Но у нас нет с собой ежа! – вскричала лиса. – К тому же я их тоже боюсь.

В этот момент змей совершил молниеносный бросок, блеснула обсидиановая чешуя, и смертельные кольца опутали Да Цзи.

– Вс-се-е, вам конец, – прошипел Тхатто. – Вс-сем конец!

Маг трясущейся рукой воздел корявый посох вверх. Подул пепельный ветер, все заволокло туманом и мглой. Паутина пришла в движение, обсидиановые жгуты с неимоверной силой сдавили тела наших друзей. Флейты, шепчущие имена, застонали и завыли, словно вся скорбь мира вырвалась наружу. Пространство, не занятое паутиной, заполнилось этой губительной мелодией. Вибрирующий звук превратился в вязкую тягучую субстанцию, которая застилала глаза, залепляла уши и проникала в рот. Друзья начали задыхаться. От этого не было спасения, этому невозможно было сопротивляться.

«Конец!»

Глава 17

Глава последняя

Подобная мысль могла бы прийти в голову кому угодно, но только не нашим героям. Потому что герои всегда бьются до последнего вздоха. Hasta la victoria siempre! Вместо этого они подумали: «Жаль, что мы не захватили с собой ежа». Или что-то в этом роде.

Но в любом случае размышляли они об этом недолго. Поскольку вдруг раздался хлопок, и вокруг них образовался пузырь. Обсидиановая паутина разлетелась в стороны и оплавилась, создав тонкую полупрозрачную сферу. Тхатто и его подручные оказались снаружи. Губительная мелодия стихла. Маг и виртуозы Тибета попытались разрушить образовавшуюся преграду, но тщетно. В порыве бессильной ярости они бились об нее, словно мошки о стекло. Маг искрил посохом, шакал царапал сферу когтями, коршун, словно дятел, колотил клювом. И только удав сохранял присущее его племени спокойствие.

Потом поверхность сферы помутнела и сделалась совсем непроницаемой.

– Чья работа? – спросил Серега, откашливаясь.

– Мастер, это вы колдонули? – Женька размял затекшие мышцы.

– Я уже говорил, что мы, монахи, не занимаемся колдовством, – ответил Джао Даши. – Но кто бы это ни был, спасибо ему.