Книга Дорогая мамуля - Нора Робертс

– Все время возникает эта женщина-адвокат. Она в этом не замешана. Я знаю, что она не замешана, но во сне я говорила именно с ней. Оба раза.

– Я бы сказал, именно ее ты лучше понимаешь. Она откровенно рассказала тебе о своих чувствах к Труди, она не темнила. И она, в конце концов, дала отпор шантажистке. – Рорк протянул ей ягоду малины. – Она дала отпор. Ты поступила бы точно так же.

– «Одна из нас». Я это знала. Вернее, малышка знала.

– В глубине души ты уже тогда была копом.

– И еще она знала, что люди ни к черту не годятся. – Ева произнесла это с легкой улыбкой и взяла еще одну ягодку. Потом она вдруг выпрямилась. – Эй, погоди минутку! Подарки! Дай мне подумать.

Ева вскочила и начала расхаживать по солярию, не замечая деревьев в кадках и музыкального фонтана.

– Подарки, жадность, Рождество, покупки. Она покупала вещи. Я точно знаю, Труди покупала вещи до того, как отправилась шантажировать нас. Я просмотрела расходы по ее кредитной карте. Она устроила настоящий марш-бросок по магазинам.

– И что же?

– Пакеты в ее номере, пакеты с покупками. Все ее барахло в камере хранения вешдоков, у меня есть опись, но я так и не сверила каждую вещь по одной с распечаткой расходов. Она не покупала ничего такого, ну типа бриллиантов. Одежду, духи, туфли. Ее убили не ради новых туфель, и я не стала проверять все досконально. Просмотрела по-быстрому. Кое-чего не хватало, но некоторые вещи ей должны были доставить из магазинов на дом. Я это проверила, но только сам факт. Не сверялась с каждой мелочью.

– А с какой стати тебе это делать?

– Жадность, зависть, стяжательство. Знаешь, как женщины вечно ахают: «Ой, какое у тебя чудное платье, ой, какие туфельки, какие чудные сережки! Ой, и я такие хочу!» В этом роде. – Ева отмахнулась от Рорка, когда он засмеялся. – Они ходили по магазинам вместе, все втроем, когда приехали в город. Зана знала, что покупала Труди. Кое-что из этого Труди отправила домой. Но мы же не будем в этом ковыряться, проверять каждую блузочку: попала она в Техас или нет? Значит, для нее открывается сезон охоты, не так ли? – Ева стремительно повернулась к нему. – Она тщеславна, хотя и прикидывается овечкой. Всегда так тщательно одета, намазана. Держу пари, Труди купила себе несколько красивых вещичек, а они примерно одного размера. Мы проверим, не позаимствовала ли ее убийца пару тряпок, которые ей приглянулись. Бобби ничего не заметит. Мужчины никогда ничего не замечают. За исключением присутствующих.

– И ты все это поняла, потому что тебе приснился труп, окруженный подарками.

– Я все это поняла, потому что я ищу. И, я не знаю, может, мое подсознание что-то вырабатывает. Дело в том, что это совпадает с моим ощущением. С тем, как я понимаю Зану. Она оппортунистка. Если она что-то взяла, если я сумею доказать, что у нее есть что-то из этой комнаты… Все равно это все косвенные улики, и любой адвокатишка, заступивший на работу неделю назад, наделает в них дыр, но это зацепка. Я смогу ее этим поддеть. – Ева снова села. – Она была одной из нас. А нам хороших вещей не доставалось. Обноски, объедки. Крошки со стола, за которым остальные ели большой жирный торт.

– Девочка моя бедная!

– Да я об этом не ахаю. – Ева потерла рукой плечо. – Никогда об этом особенно не думала. Но я держу пари – она думает. Всегда думала. А тут такая возможность. – Она закрыла глаза, машинально потягивая «мимозу». – Здесь, в Нью-Йорке, в большом скверном городе, где с кем угодно может случиться что угодно. Ее свекровь затеяла крупную аферу. Для нее это все упрощает. Труди практически преподнесла ей себя на тарелочке. Орудие прямо под рукой. Легко использовать, легко выбросить. Ей пришлось вылезти в окно, но это тоже легко. Соседний номер пуст. Ей же надо было где-то вымыться, а мы точно знаем, что это было не в ее собственном номере и не в номере Труди. Значит, там, в пустом номере.

Ева снова вскочила.

– Черт, черт! Она спрятала там кистень, свою окровавленную одежду, полотенца. Это идеально. Опять золотая возможность. Спрятать улики и вернуться в свой собственный номер чистенькой. Там спит Бобби. Он никогда не заметит разницы. А кто оказался на месте на следующее утро? Кто стучит в дверь убитой женщины?

– И тут появляешься ты.

– Да, этого она не ожидала. Но она тут же приспособилась. Она хитра и действует быстро. И она терпелива. Выскочила на следующее утро, вытащила вещички из пустого номера. Она могла сунуть их куда угодно, в любой утилизатор мусора между гостиницей и баром, в котором разыграла похищение. Еще и сумку там оставила для достоверности. Но теперь уже все пропало. Черт. Мы искали оружие и окровавленную одежду, но не заходили так далеко.

– Продолжай, – сказал Рорк, увидев, что она задумалась. – Я заворожен. Оторваться невозможно.

– Да эта всего лишь умственные построения, больше ничего. Но я чувствую, что это правильно. – Впервые с тех самых пор, как это началось, Ева почувствовала, что все складывается, выстраивается в единую линию. – Теперь копы пляшут под ее дудку. Ищут какого-то неизвестного парня и раскапывают счет, которого не существует. Это дает ей время. Теперь она жертва. Диски Труди у нее. Дела подопечных и записи самой Труди, результаты ее изысканий.

Да, Ева это видела. Видела, как Зана собирает улики, прихватывает, что понравилось, и уходит, не оставляя за собой никаких следов.

– Она сохранит диск? Трудно отказаться от такой возможности на будущее. Когда-нибудь можно будет попытаться самой выжать сок из лимона.

– Странно, что она не стала выжимать сейчас, когда лимон созрел и налился соком, – заметил Рорк. – Например, анонимная доставка копии записи – если запись существует – с указанием номера счета и инструкциями.

– Лимон перезрел, может брызнуть соком. Стоит ли испытывать судьбу? Ей нужно время, чтобы как следует обдумать этот ход. Нарываться на копа, да еще и на парня с такими ресурсами, как у тебя? Может, и не стоит. А может, позже. Но если она не дура, а она отнюдь не дура, она должна проверить, есть ли у нас с тобой прочное алиби на момент убийства. Оказалось, что оно у нас есть. Конечно, мы могли нанять кого-то, но это еще надо доказать. Еще неизвестно, заплатим мы ей за это кучу денег или будем все отрицать. А может, мы ее раздавим, как муху. – Ева задумалась. – Нет, все же стоит подождать. Разве ты сам не пришел бы к такому же выводу?

– Я уничтожил бы камеру и диски. Все, что связывает меня с той комнатой. Если у меня найдут вещи с места убийства, мне прямой путь за решетку. – Рорк налил им обоим кофе. – Дело того не стоит, тем более что я собираюсь загрести все накопления Труди.

– Это верно. Конечно, ты все это получишь, если не будет Бобби. Что еще важнее, если с ним произойдет несчастный случай – со смертельным исходом или без оного, – копы будут вести расследование. И опять они начнут разыскивать человека-невидимку. А ты тем временем продолжаешь играть свою роль. Это был несчастный случай, и это все по моей вине, это я заставила его идти за покупками. Я пролила кофе. И прочая такая хрень.