Книга Древний мир - Анна Ермановская

Ахиллес ненадолго пережил Гектора. Пораженный стрелою Париса в пятку, он рухнул, как молодой дуб, подрезанный у самого корня. Греческие воины остригли волосы в знак траура. Фетида оплакивала сына в кругу нереид. Кости героя сложили в золотую урну и под пение муз похоронили под большим могильным холмом, который насыпали воины. Аякс и Одиссей поспорили из-за доспехов Ахиллеса. Достались они Одиссею. От гнева Аякс обезумел и бросился на стадо баранов, приняв их за воинов царя Итаки. Он зарезал множество безобидных животных, а придя в себя и осознав свой позор, лишил себя жизни.

В это время погиб также и Парис. Елену выдали замуж за его брата Деифоба. Но она уже мечтала возвратиться к своим соотечественникам. С неописуемой радостью увидела она однажды ночью переодетых Диомеда и Одиссея, крадущихся к храму Афины. Они пробрались в город для того, чтобы выкрасть палладион, волшебную статую богини, сила которой была такова, что, пока она находилась в Трое, город нельзя было захватить. Елена провела обоих героев потайным ходом. Когда на следующий день разнеслась весть о похищении драгоценной святыни, никто из троянцев не сомневался, что наступил день окончательного поражения. У всех опустились руки.

Но через несколько дней пришло неожиданное радостное известие: греки уезжают. Все бросились на городские стены. Греческие корабли колыхались на волнах, лагерь был пуст. На всех кораблях затрубили трубы, поднялись паруса, весла зарылись во вспененную воду, и черные корпуса судов начали удаляться в голубые просторы. Троянцы высыпали на равнину. В брошенном греческом лагере играли троянские дети. В долине Скамандра не было уже ни одной неприятельской палатки. Остались только отбросы: всякий хлам, кости съеденных быков, грязные тряпки. Бьющие о берег волны подбирали этот мусор.

И новое чудо: за холмом стоял огромный конь. Троянцы сбежались к нему, ощупывали и обстукивали. Большой, как военная машина, конь был сделан из дерева. Кто-то посоветовал забрать его в город. Все обрадовались и согласились. В это время прибежал жрец Лаокоон с двумя сыновьями. Он кричал, уговаривал, умолял не брать «подарок», сжечь коня – быть может, здесь есть какой-то подвох. Какой подвох? – смеялись над ним. Вдруг из моря появились две огромные змеи, которые бросились на жреца, на глазах у всех задушили его и поглотили вместе с сыновьями. Знамение божие! Он был не прав, вот боги и покарали его. Принесли постромки и деревянного коня потащили в город. Ясновидящая Кассандра заклинала: «Не пускать!» Ее назвали сумасшедшей… Конь был так огромен, что пришлось разобрать кладку стены, чтобы его протащить. Деревянное животное решили принести в жертву богине Афине. Потом началось веселье – пили, танцевали, пели. Когда наступила ночь, город погрузился в сон.

Прав был жрец Лаокоон – это была ловушка. В брюхе деревянного коня сидели двенадцать самых смелых ахейских воинов во главе с Одиссеем, который и придумал эту хитрость. Ночью они вышли и открыли ворота города. Корабли, укрывшиеся за ближайшим островком Тенедосом, возвратились обратно. Греки ворвались в Трою, началась резня. Казалось, боги забыли о троянцах. Погибал каждый, кто попадал в руки завоевателей: и столетний царь Приам, и младенец Астианакс, сын Гектора. Женщин связывали и уводили в рабство.

Менелай ворвался в дом, где жила Елена. Он убил Деифоба и как буря пролетел над его трупом во внутренние комнаты дворца. Внезапно открылись какие-то двери, и на пороге появилась бледная Елена. Мгновение висел над ее головой сверкающий меч мужа. И почти тотчас он выскользнул из онемевшей руки и с грохотом упал на каменный пол. При виде этой чудесной, такой любимой и такой желанной женщины Менелая покинули силы и жажда мести. Супругов объединила сладостная богиня Афродита.

Некоторые вожди через несколько дней после взятия Трои возвратились на родину. Старый Нестор, Диомед и сын Ахиллеса, Неоптолем, – раньше других. Также без помех добрался до арголидского побережья и царь Агамемнон. Войско он распустил по домам и со своими приближенными, военнопленными и возами, тяжелыми от добычи, двинулся к микенским возвышенностям. Когда с высокой сторожевой башни дали знать, что на равнине показался царский кортеж, замок погрузился в тишину, полную тревоги и ожидания. Царица Клитемнестра изменила своему мужу. Несколько лет из лагеря под Троей не было никаких вестей, и все сочли, что Агамемнон погиб вместе со всем войском. Клитемнестра, считая себя вдовой, отдала руку красавцу Эгисту. Царица вышла во двор встречать мужа. Агамемнон чувствовал себя усталым, и ему приготовили ванну для купания. Едва он вошел в нее, Эгист и Клитемнестра ворвались и топорами зарубили безоружного царя.

На троне Атридов воссел Эгист. Народ роптал, но послушно гнул шею в жестоком ярме. Между тем, на чужбине подрастал мститель – сын Агамемнона, Орест, а во дворце воспитывалась его сестра Электра, тоже одержимая мыслью о возмездии. Наконец Орест прибыл в Микены и встретился с сестрой у могилы отца. Было решено, что Электра введет Ореста во дворец, не говоря, кто он. Снова кровь обагрила трон Атридов: Орест убил и Эгиста, и свою мать. Вскоре матереубийцу охватили угрызения совести. Эринии преследовали его, перегоняя с места на место ударами бичей, сплетенных из ядовитых змей. Каждый неясный предмет казался Оресту фигурой Клитемнестры, а ее окровавленное лицо появлялось перед ним в те краткие минуты, когда ему удавалось заснуть. Наконец он добрался до алтаря Аполлона в Дельфах. Оракул приказал ему идти в Афины, где настанет конец его страданиям. Там состоялся суд над матереубийцей, а равное поначалу количество голосов «за» и «против» изменила в пользу Ореста сама богиня Афина.

Однако душа Ореста осталась неспокойной. Оракул посоветовал ему поехать в Тавриду и привезти оттуда волшебную статую Артемиды, которая исцелит его. Сын Агамемнона отправился в путь вместе со своим неразлучным другом Пил ад ом. Как только они ступили на землю Тавриды, их схватила стража и, заковав в кандалы, привела к жрице Артемиды. Там существовал закон, по которому всех чужестранцев убивали, принося в жертву богине. Жрицей была сестра Ореста, та самая Ифигения, которую Артемида когда-то забрала с собой с жертвенного алтаря в Авлиде. В мрачном храме брат и сестра узнали друг друга и ночью бежали, увозя с собой волшебную статую.

Менелай не знал о том, что произошло в Микенах. Он отплыл из Трои раньше Агамемнона, но ветры заставили его долго странствовать. В течение семи лет он скитался по морю, был в Египте, в Финикии и всюду добывал много зол о-та, то торгуя, то принимая дары, а то и просто грабя. Возвратившись в Спарту, он так украсил старый прадедовский дворец, что, неприступный снаружи, изнутри он сверкал, подобно солнцу, и сиял, подобно луне. В расписанных комнатах было полно золота, слоновой кости и янтаря, который за большие деньги был доставлен с берегов северных морей, окутанных туманами и легендами. Счастливый царь долго жил вместе с Еленой, которая со времени возвращения была примерной женой, оставаясь столь же прекрасной, как и в молодости. Как только съезжались гости, она выходила из своих комнат, разодетая и благоуханная, садилась рядом с мужем за рукоделие и рассказывала о том, что происходило в городе Приама, когда греческие войска стояли под его стенами.

После смерти Менелая семья прогнала Елену из спартанского дворца. Изгнанная царица скрылась у своей давней подруги, Поликсо, на острове Родосе. Во время путешествия она останавливалась в Линде и оставила в храме Афины янтарный отлив своей правой груди в знак скорби и покаяния. Однако и на Родосе она не нашла покоя. Поликсо ненавидела Елену, так как ее муж погиб под Троей, сражаясь в рядах греков. Однажды, когда Елена пошла купаться, Поликсо подослала к ней служанок, переодетых Эриниями. Они пришли одетые в черное, со змеями в руках, бросились на нее, связали и повесили на дереве. Елена умерла с мыслью, что адские создания при жизни покарали ее. Много лет спустя родосцы начали воздавать ей божеские почести, а дерево, на котором она умерла, считали священным. В определенные дни они орошали его маслом и вешали на него венки.