Книга Меж двух огней - Дэвид Марк Вебер

А больше всего удивляло то, что Обри начал понимать: кто-то действительно может относиться к дракам как к развлечению. Сам он всегда выступал в спортивных командных состязаниях вполне прилично, но никогда не думал, что начнет заниматься боевыми искусствами. Он допускал, что и сейчас не занимался бы ими, если бы Штайлман не… вынудил его. Все же теперь, когда он начал чувствовать, что это такое, его больше всего удивляло как ему это нравится. С одной стороны, он добился, вероятно, лучшей спортивной формы, чем когда-либо, но и это было не главное. Он ощутил вкус к тренировке! И это важное ощущение пришло откуда-то изнутри, как результат полученных умений. То, чему он пока научился лишь показало, сколько еще надо узнать, и он решал теперь более трудную задачу, чем все, с какими он сталкивался когда-либо прежде, – однако это только усиливало удовольствие от достигнутых успехов. И уж с одним-то предрассудком ганни Хэллоуэлл и главстаршина Харкнесс справились: они убедили Обри в том, что случайный ушиб или растяжение связок – еще не конец света. Если Хэллоуэлл работал с Обри над техникой и основными стойками, то Харкнесс придерживался более простого стиля обучения, который, вероятно, объяснялся тем, что, в отличие от главного сержанта, Горацио был самоучкой. Он учил по собственной методике: лупил Обри, чтобы тот сообразил, как надо отлупить Штайлмана, используя все обретенные за время своей яркой карьеры хитрости, пока Обри не стал быстро и достаточно твердо парировать его удары. Методика работала.

– Ты должен помнить, – помолчав, уже другим тоном сказал Хэллоуэлл, как будто прочитал мысли Обри, – то, что мы с тобой сейчас делаем, или даже то, что делаете вы с Харкнессом, отличается от того, что тебе придется делать, когда ты столкнешься со Штайлманом.

Обри привел себя в сидячее положение и наклонил голову. Его глаза, потемнев, стали серьезными, а главный сержант слегка улыбнулся.

– Ты быстрее его, но он – больше и сильнее. Судя по записям в его досье, он – скандалист, но не боец. Он, вероятно, попытается захватить тебя врасплох и потащить в уединенное место, поэтому первое, что ты должен делать, – быть начеку, особенно когда знаешь, что находишься в одиночестве. Если он действительно нападет первым, тебе придется нелегко, так что если это случится, быстро остановись, отступи – и атакуй сам. Что бы ты ни делал, не дерись по его правилам, потому что он способен на звериную жестокость. Ты должен уничтожить его любым способом. Не разыскивай его, не начинай первым, если не желаешь, чтобы тебя привлекли к суду за нападение, но в тот момент, когда он замахнется, свали его с ног к чертовой матери и не слишком волнуйся о последствиях. Если ты не убьешь его совсем, доктор Райдер сможет, наверное, собрать все кусочки обратно, а учитывая разницу в ваших размерах и тот факт, что он первым начал драку, тебя вряд ли осудят за то, что ты его усмирил. Но чтобы у тебя все получилось, ты должен помнить о том, что он очень сильный. Если ты попытаешься отвечать ему ударом на удар или позволишь ему диктовать свои правила, – значит, он победит. Атаку начинай как можно быстрее и решительнее, и когда он свалится, не отступай. Продолжай до тех пор, пока не будешь уверен, что он больше не встанет, понял меня?

– Да, ганни, – очень серьезно ответил Обри.

Мысль, что он сможет сделать то, что Хэллоуэлл только что описал, все еще казалась ему маловероятной, но уже не такой абсурдной.

– Отлично! Тогда поднимайся, парень, и на сей раз попробуй атаковать меня не так, как это делает моя старая тетка-пацифистка.

Глава 24

Стоя в галерее второго причального отсека торгового корабля Ее Величества «Артемида» и наблюдая стыковку шаттла для особо важных персон, Маргарет Фушьен вовсе не ощущала себя счастливой женщиной. Как правило, люди на борту «Артемиды» лезли вон из кожи, лишь бы не допустить, чтобы Фушьен чувствовала себя несчастной, поскольку на ее форме красовались четыре золотые полосы, а сама она была сугубо деловым, трезво мыслящим человеком, чего и следовало ожидать от шкипера первоклассного лайнера Звездного Королевства. Она была достойна каждого своего повышения по службе, которое когда-либо получала, и поэтому привыкла вести себя так, как считала нужным. Это была привилегия, которую она заслужила вместе с высоким рангом. Но мужчина и женщина на борту прибывающего шаттла были не простыми пассажирами, это были люди, которые выписывали – или подписывали – чеки на ее зарплату. Более того, они были владельцами ее корабля.

Она вовсе не радовалась встрече, потому что уже более пяти стандартных лет водила «Артемиду» по силезским маршрутам, и ей не нужны были последние ориентировки Адмиралтейства, чтобы знать, что ситуация в Конфедерации неуклонно катится к чертям. И как раз сейчас она меньше всего нуждалась в ответственности за главу клана Гауптманов и его наследницу… но вряд ли ее интересы имели какое-то значение для ее работодателей. Когда стыковочный туннель открылся, она приклеила на лицо улыбку. Появился Клаус Гауптман. «Артемида» была пассажирским лайнером и, в отличие от военного корабля или грузового судна, ее огромные стыковочные туннели обладали собственным полем тяготения, так что магнат легко переступил через границу раздела в поле внутренней гравитации на борту корабля. Там он остановился и подождал, пока к нему присоединится дочь, а затем подошел к Фушьен.

– Приветствую вас, капитан, – он протянул ей руку и Фушьен пожала ее.

– Мистер Гауптман! Мисс Гауптман! Добро пожаловать на борт «Артемиды», – выговорила она, ухитрившись даже не стиснуть зубы.

– Благодарю вас, – ответил Гауптман и оглянулся на женщину, только что появившуюся из туннеля.

Фушьен и Людмила Адамс встречались во время одного из предыдущих рейсов мультимиллионера, сейчас они обменялись поклонами и краткими улыбками. Лицо Адамс было слишком хорошо тренированным, чтобы выразить то, чего она не желала показать, но Фушьен немного утешилась, заглянув в ее глаза. Ясно, что Адамс в таком же восторге от этой поездки, как и сама капитан.

– Мы подготовили каюты владельцев для вас и мисс Гауптман, сэр, – сказала Фушьен. – Собственно, у нас на борту полно свободных мест.

В ответ на скрытое предупреждение Гауптман коротко и напряженно улыбнулся. Вначале, когда он сообщил ей о своих планах, она бурно возражала и, несмотря на его прямой приказ закончить обсуждение, не собиралась сдаваться. Но он считал, что она не права. За последние пять или шесть месяцев пассажирские перевозки в Силезии резко снизились и дошли до того, что «Артемида» и «Афина» стали просто убыточными. Конечно, их эксплуатация никогда не была дешевой, учитывая многочисленность команды и вооружение. При массе около миллиона тонн «Артемида» не была намного больше линейного крейсера, но ее команда была в три раза больше, чем на таком грузовом судне, как «Бонавентура», и значительную часть экипажа составляли бывшие кадровые флотские, которые заботились о системах вооружения. Чтобы обеспечить прибыль, ей надо было курсировать практически с полной пассажирской загрузкой и обычно места расхватывали задолго до полета, зная про высокую скорость и безопасность полета. Теперь, однако, ситуация ухудшилась настолько, что даже такое судно не набирало нужного количества пассажиров, и капитан, некстати напомнив об этом, откровенно намекала, что хозяину следует остаться, к черту, дома и не подвергать себя опасности.