Книга Гарольд Храбрый - Борис Финкельштейн

Уже через несколько минут пираты потеряли треть своих людей. Они поняли, что им противостоят не наёмные охранники торговых кораблей, готовые сдаться при первой опасности, а закалённые в боях воины. Их пыл стал угасать.

В этот момент с другого борта к кораблю принцессы подошли ещё две малые пиратские галеры. Получив подкрепление, морские разбойники воспряли духом.

— Иган! Прикрой госпожу! — скомандовал Рагнар.

Телохранитель и несколько хускерлов окружили принцессу, а Рагнар с остальными дружинниками образовал внешнее кольцо. Их топоры сеяли смерть, однако пиратов было слишком много. Они, как муравьи, лезли из всех щелей. Привычные к морским сражениям, они не собирались выпускать из рук добычу.

Несколько саксов пали на палубу, оставшиеся в строю отчаянно отбивались, но их силы были не беспредельны и стали иссякать. А помощи ждать было неоткуда. Датские корабли, окружённые пиратскими галерами, не могли к ним пробиться. Ощущение безысходности охватило бойцов, и вдруг за их спинами зазвучала песня — это принцесса запела одну из старинных боевых баллад.

— Эгей, братья! — вскричал Рагнар. — С нами дочь Гарольда! Вы хотите отдать её этим псам?! Вы забыли Гастингс?!

Дружинники воспряли: воспоминание о Гастингсе удесятерило их силы. Они отшвырнули щиты и, подняв топоры, с диким рёвом кинулись на противника. Пираты дрогнули и подались к бортам. Растерявшись, они сбились в плотные массы, что было на руку оборонявшимся. Саксы рубились с такой бешеной яростью, словно им противостояли норманны. .

Чтоб спасти положение, предводитель разбойников бросился на Рагнара, но в этот момент камень, пущенный Соломоном, случайно угодил ему в лоб. Пират схватился за рассечённое лицо и, превозмогая боль, отдал приказ об отходе.

Арабы покинули корабль с той же быстротой, с какой появились на нём. Они обрубили абордажные верёвки и торопливо заработали вёслами. Рагнар хотел было направить корабль на помощь датчанам, но этого не потребовалось — пиратская флотилия отступила и там. Сакс проводил корабли противника хмурым взглядом, вытер лезвие топора и направился к принцессе.

— Моя госпожа, — обратился он к ней. — А ведь вы спасли нас от верной гибели.

— Пустое, друг мой, — покачала головой девушка. — Нас спас отец, а не я. Я воззвала к нему, видя, что вам не выстоять. И вдруг запела одну из его любимых баллад...

— Хм... Вот ведь как бывает... — задумчиво произнёс Рагнар.

Он хотел было что-то добавить, но ему помешали Хильда и служанки, подошедшие к Гите. Телохранитель шагнул в сторону и столкнулся с Соломоном.

— Опять ты разогнал всех врагов! — устало усмехнулся Рагнар.

— Я старался, — улыбнулся еврей. — Ты уже не молод. Тебе нельзя переутомляться.

— Спасибо, друг. Когда ты рядом, мне нечего бояться.

— Это точно, — кивнул Соломон. — Я всегда за тобой присмотрю.

— Правда, во время схватки ты чуть не выбил мне глаз, — проворчал гигант. — Да Бог с ним, остался бы второй.

— Неужели я попал в тебя? — Еврей расстроился.

— Один раз, случайно, — рассмеялся Рагнар.

— Эй, Давид и Голиаф, — шутливо прервала их диалог принцесса. — Хватит прохлаждаться. А ну-ка беритесь за дело!

Хускерлы во главе с Рагнаром стали очищать палубу, а Соломон — перевязывать раненых. Так, в хлопотах они доплыли до намеченной цели.

* * *

Яффа встретила путешественников нестерпимым зноем, шумом и вонью, доносившейся с рыбного рынка. Саксы наняли погонщиков с мулами и осликами, переночевали на кораблях, а рано утром двинулись в Иерусалим.

Гита с Рагнаром и дружинниками ехала впереди, Соломон чуть отстал. «И это земля, текущая молоком и мёдом? — озадаченно думал он, оглядывая безжизненную каменистую пустыню, лежавшую на их пути. — Это её высмотрели посланцы Моисея?.. Они не могли найти что-нибудь получше? »

Над головами путников висело раскалённое солнце. Оно жгло с такой силой, что временами принцесса была близка к обмороку. К вечеру её мучениям пришёл конец, с наступлением темноты жара спала, и можно было перевести дух. Впереди показалась небольшая пальмовая рощица.

— Сделаем остановку, моя госпожа? — спросил Рагнар.

— Конечно, друг мой, — кивнула Гита.

Пока хускерлы ставили шатры, девушка освежилась родниковой водой и устало опустилась на придорожный камень. Темнело. Саксы и даны разожгли костры и стали готовить ужин. Принцесса съела несколько маслин с кусочком вяленой рыбы и ушла в свой шатёр. Хильда уложила её на походное ложе.

Гита закрыла глаза, но сон не шёл. За пологом шатра стояла душная южная ночь, с её звёздами, запахами и странными звуками. Девушка повернулась на бок и, глядя на огонь свечи, стала вспоминать своё детство. Только под утро она забылась тревожным сном — ей снился Иерусалим.

Глава 48
ИЕРУСАЛИМ

— Вставайте, моя госпожа, а то проспите Иерусалим, — зазвучал над головой принцессы голос Хильды. Девушка потянулась и открыла глаза. Няня помогла умыться и одеться. Принцесса помолилась, съела кусок пресной лепёшки, выпила козьего молока и вышла из шатра.

— Всё готово, Рагнар? — обратилась она к телохранителю.

— Да, моя госпожа, — ответил тот. — Осталось только убрать шатры.

— Не надо их убирать, — покачала головой Гита. — Оставь датских дружинников тут. Нас будут сопровождать хускерлы.

Рагнар хотел возразить, но принцесса отвернулась и направилась к мулам, ему ничего не оставалось, как пойти вслед за ней. Небольшая кавалькада покинула лагерь и двинулась в путь. Через несколько часов путешественники приблизились к Иерусалиму и влились в вереницу христианских и мусульманских паломников, двигавшихся на богомолье.

Дорога круто уходила в горы, и путникам пришлось спешиться. Идти было трудно, солнце пекло нестерпимо. Принцесса закрылась накидкой, стало ещё хуже. Пот струился по лицу и спине, одежда прилипала к мокрому телу, а конца подъёму всё не было видно.

«Да, Господи! — думала она. — Тяжка дорога к твоему Городу».

Наконец богомольцы взобрались на вершину горы, и их взору открылся Иерусалим. Сложенный из белого камня, он словно светился под лунами солнца. Странное сияние исходило от него, завораживая и в то же время тревожа своей ирреальностью.

Паломники пали на колени, а принцесса так и осталась стоять, с трудом сдерживая слёзы. Рагнар осторожно дотронулся до её руки, и они направились к городу. Спустившись с горы, миновали ущелье и поднялись в Иерусалим.

Мусульмане направились в мечеть Омара, золотой купол которой возвышался над тем местом, где Авраам приносил в жертву Исаака. А Гита и телохранители вместе с другими христианскими паломниками пошли на Голгофу.