Книга Огненный шторм - Дмитрий Янковский

Пробежав три с половиной сотни метров, мы оказались у люка бомбардировщика, стоявшего дальше всего от входа. Я полез первым, держа наготове винтовку. Но самолет был пуст. Очутившись в кабине пилотов, я приказал по рации бойцам:

– Все чисто, добро пожаловать на борт!

Еще на подходе я увидел, чем вооружен самолет, но все равно решил проверить. Перещелкнув несколько тумблеров, я убедился в своей правоте. Самолет нес самое мощное из доступных ему вооружений – двухсоткилотонные крылатые ракеты «AGM-86B». Всего здесь было двадцать таких ракет: двенадцать под крылом и восемь на барабанной «ПУ» в бомбоотсеке.

– Ну, что делать, командир? – в кабину вломились Литовченко и Горюнов.

– Горюнов, займи место второго пилота. А ты, Андрей, иди в хвост, там есть автоматическая пушка для обороны, приготовься ее использовать по самолетам, стоящим за нами.

Горюнов сел в кресло. Я включил двигатели и начал их прогрев.

– Что это за крючки? Ничего не понятно. Как я должен управлять самолетом? – спросил боец, глядя на приборную доску.

– Эти «крючки» – это староанглийский. А делать будешь только то, что я скажу. Неизвестно, что тут они поизменяли, я и сам не пойму назначение половины кнопок. – Я включил рацию. – Белкин, ты на связи?

– Да, слышу тебя.

– Мы захватили самолет, через пару минут взлетаем. Приготовьтесь нас прикрыть. Следуйте по пеленгу, – я усмехнулся. – Но вы и так нас узнаете, мы на очень большом и очень некрасивом самолете.

– Ясно.

– Как у вас ситуация?

– Тут были горячие головы, но мы их уже остудили.

– Кто напал?

– Четверка каких-то дурацких истребителей.

– А поконкретней?

– Сплюснутые такие сверху и снизу. Два киля, здоровенные стабилизаторы.

– И фюзеляж весь угловатый, а крылья треугольные и как будто обрубленные?

– Точно.

– Это «F-22». На всякий случай – у них восемь ракет на каждого и шестиствольная пушка.

– Понятно.

– Все, конец связи. – Как только я переключил рацию в режим ожидания, из нее раздался голос Литовченко:

– Командир, тут куча противников.

– Понял тебя. – Я переложил рацию в правую руку, а левой мягко сдвинул рычаги всех восьми двигателей. Самолет сдвинулся с места. – Мы уже начинаем взлет. Что за противник?

– Человек двадцать пехоты и два здоровенных броневика. Каждый метра три в высоту и сверху маленькая башня. С броневиками я разделался, а вот пехотинцы все прут.

– Сдерживай их, сколько сможешь.

Самолет несся вперед, набрав уже значительную скорость. Рев двигателей в замкнутом пространстве заглушал все остальные звуки. Вдруг я заметил поперек полосы какую-то машину. Через несколько секунд можно было уже с уверенностью опознать ее. Это был «Ml».

– Литовченко, уничтожить самолеты! – приказал я, одновременно потянув на себя штурвал.

– Понял.

Через пару секунд громыхнул взрыв, а за ним еще целая серия потрясла подземный ангар. Взрывались «В-52».

– Самолеты уничтожены, – доложил Литовченко, – но пламя идет прямо за нами…

Вдруг «Ml», который был теперь совсем близко, выстрелил. Одновременно с этим я сильнее потянул штурвал, и тяжелый самолет оторвался от бетона. Последовал взрыв, судя по всему, задевший бомбардировщик. На приборной доске загорелся индикатор неисправности шасси. Гидравлика передней левой стойки вышла из строя. Но я понимал, что если самолет на такой скорости заденет танк хотя бы колесом, то катастрофа неизбежна.

Поэтому мне пришлось поднять самолет еще выше. Высота «В-52» составляла чуть менее двенадцати с половиной метров, и удерживать его в пределах сорока метров было очень непросто. Я понимал, что одно неверное движение, и киль коснется потолка ангара, а тогда нас ждет мгновенная смерть.

Но впереди наконец появился темный провал выхода из ангара. Я надел «ПНВ» и не поверил своим глазам. Судя по всему, створки, защищавшие вход, закрывались. Я быстро прикинул в уме. Размах крыльев самолета составлял приблизительно пятьдесят шесть с половиной метров, а ширина ангара сто. Створки закрывались со скоростью приблизительно двенадцать метров в секунду. Нам оставалось до выхода около пятисот метров, а наша скорость составляла примерно сто пятьдесят метров в секунду. Получалось, что мы должны пройти впритирку со створками ангара.

Я сдвинул рычаги двигателей до отказа, однако бомбардировщик и так уже был на пределе. От спасения или от гибели нас отделяло чуть более трех секунд. Мои кулаки непроизвольно сжались. Самолет был уже рядом с выходом, но створки сходились слишком быстро. Я понимал, что при таком раскладе наши шансы спастись колебались от одного до пяти процентов. Но…

Эти пять процентов спасли нас. С ювелирной точностью самолет вписался между закрывающимися броневыми дверями. Я потянул рычаг на себя, набирая высоту, и вдруг заметил, что до сих пор держу в руке рацию. Я отложил ее. Корпус был погнут.

– Надеюсь, они нам больше не подкинут сюрпризов, – сказал Горюнов.

Я посмотрел на него. Парень отлично держался, даже не побледнел. Но, как будто в ответ на его слова, на приборной доске загорелся индикатор топлива. Горючее самолета сжигалось очень быстро.

– Литовченко! – я включил рацию. – Посмотри-ка, не вытекает ли топливо из баков?

– Да, вытекает, – почти сразу ответил боец. – У нас тут целый шлейф.

– Что ж ты раньше молчал?!

– Я не знал, топливо ли это. Оно какое-то прозрачное, почти как вода.

– Правильно, это керосин. Придется менять планы. – Я переключил рацию на частоту Белкина: – Слышишь меня?

– Да.

– Срочно стыкуйся со своим кораблем. У нас утечка топлива, даже на необходимую высоту выйти не сможем. Поэтому вам придется взять нас гравизахватами и удерживать некоторое время в воздухе.

– Понял, приступаю. Сколько у вас топлива?

– Минут на шесть. Может, меньше.

– Мы будем через четыре.

20:48:51

Мы сидели в кают-компании и лакомились приготовленным Шишкиной лимонным пирогом, запивая его чаем. Девушка отнеслась к моей шутке со всей серьезностью. Наше долгое путешествие подходило к концу. С того момента, как мы взлетели с американской базы, прошло более получаса. За это время мы успели перегрузить все ядерные заряды на корабль и пустить их в ход. Подробный компьютерный видеоанализ позволил определить места, где находились остальные американские базы. Всего их оказалось девять. Мы нанесли по два удара по каждой, разрушив их до основания. Возможно, это и не уничтожит полностью американскую цивилизацию здесь, но нанесет ей такой урон, что она не сможет восстановиться и постепенно зачахнет.