Книга Война разведок. Тайные операции спецслужб Германии. 1942-1971 - Райнхард Гелен

Вообще упорное стремление к разрядке стало с тех пор характерной чертой политики Запада. Советы по-своему использовали эту особенность. Они стали выносить на обсуждение в самых разных международных организациях «планы разрядки», которые с самого начала были явно обречены на провал, так как коммунистическая сторона отказывалась от проведения любого контроля, но были весьма эффективны в психологическом плане, поскольку такие ходы убеждали весь свет в готовности социалистического лагеря к установлению мира. Эти планы включали наряду с требованием всеобщего разоружения еще и план Рапацкого[82], широко использовавшийся коммунистами в течение ряда лет в пропагандистских целях. Документ предусматривал создание зоны ограниченных вооружений на севере и востоке Центральной Европы, что для многих легковерных людей выглядело весьма привлекательно и против чего было трудно возражать, не зная подоплеки дела и истинных целей, которые преследовались Советами. Вариация генеральной линии, действующая и поныне, была предложена на съезде Румынской коммунистической партии 4 июля 1966 года и затем провозглашена Брежневым. Эта инициатива требовала создания европейской системы безопасности с включением в нее лишь европейских государств и роспуска обоих военных пактов – НАТО и Варшавского Договора. Требования эти повторялись во всех более или менее значительных заявлениях руководителей коммунистических государств и партий и были подняты на щит на время встречи лидеров стран Варшавского Договора 2 декабря 1970 года в Восточном Берлине. Примечательно, с моей точки зрения, что в принятом заявлении, которое отталкивалось в целом от будапештской революции (март 1966 года), шефы партий и правительств все же пошли на уступки и не выдвинули возражений против участия США и Канады в европейской системе безопасности. Кроме того, они уже не требовали обязательного признания ГДР.

Вполне естественно, что наступательный характер, придававшийся Советами политике мирного сосуществования и разрядки, касался в первую очередь сильнейшей державы свободного мира – США. Наиболее отчетливо это проявилось, когда Хрущев спровоцировал срыв работы Парижской конференции на высшем уровне 16-17 мая 1960 года.

Из донесений, полученных нами еще за несколько месяцев до того, явствовало: Советский Союз потерял интерес к парижской встрече, поскольку к тому времени уже выкристаллизовалось единство действий трех западных держав под американским руководством. Надежды Хрущева на продолжение «духа Кэмп-Дэвида»[83]стали нереальными. Инцидент с Пауэрсом явился тем счастливым случаем, который предоставил Хрущеву благоприятную возможность разыграть спектакль в Париже перед всем миром. Нам посчастливилось своевременно доложить руководству об окончательном решении Хрущева сорвать конференцию.

Политика Советского Союза, преследующая цель изолировать США и вытеснить их со временем из Европы, предусматривает, с одной стороны, постоянное втягивание Соединенных Штатов в кризисные ситуации за пределами Старого Света, а с другой – уход до определенного времени от прямой конфронтации с крупнейшей державой Запада. Такая политика не претерпит изменений, пока стратегический потенциал США будет превышать или станет равным потенциалу Советского Союза. Этот вывод, не раз получавший подтверждение, показывает: Москва будет продолжать оказывать воздействие на Северный Вьетнам, чтобы воспрепятствовать Вашингтону быстрее выпутаться из вьетнамского конфликта.

Вместе с тем оказание советской стороной воздействия в любой форме и в любое время на Северный Вьетнам возможно лишь в том случае, когда США предоставят Южный Вьетнам своей судьбе. Но если такая сдача позиций сейчас не представляется, в долгосрочном плане подобный шаг Вашингтона исключить нельзя. Нет нужды доказывать, что подобное развитие событий может оказаться судьбоносным для всей Азии. Вашингтон потерял бы там на долгое время свое лицо, а Кремль сделал бы решающий шаг к своей цели – изоляции и отстранению США от дел в этом регионе. Это значительно снизило бы доверие к США в Латинской Америке, Африке и конечно же в Европе.

Мудрая попытка Никсона восстановить нормальные дипломатические отношения с Китайской Народной Республикой может при умелом использовании всех политических обстоятельств проложить путь к решению вьетнамской проблемы, пусть не вполне удовлетворительному, но достаточно приемлемому. Будущее покажет, хватит ли этого для того, чтобы Вашингтон смог избежать названных негативных явлений.

Как показывают факты, воля к сопротивлению Северного Вьетнама, его материальные возможности, которые поддерживают боевой дух, на девяносто процентов покрываются за счет Советского Союза и его сателлитов и лишь в незначительной степени за счет народного Китая. Все утверждения, будто бы СССР готов к справедливому и удовлетворяющему все стороны решению вьетнамского вопроса, если только США проявят свою готовность пойти на уступки, относятся к области сказок, как и заявления, что он якобы более не стремится к расширению зоны влияния и укреплению своих позиций.

Не считаю нужным рассматривать отдельные причины, приведшие к нынешней обстановке во Вьетнаме. Полагаю, однако, что решающей ошибкой американцев была поддержка устранения Дьема[84]. Его уход с политической сцены привел к возникновению в Южном Вьетнаме внутренних противоречий и стычек, которые ослабили страну в то время, когда там шла борьба за существование. Советская и китайская секретные службы так искусно направляли события на юге Вьетнама, что у американцев, по-видимому, не сложилась целостная картина реального внутреннего положения в стране. Надо признать, что Дьем, по крайней мере в то время, не был поборником демократии. Попытаться установить демократические порядки в государстве с народом, находившимся на низкой ступени развития, да еще во время войны, было бы безответственным шагом. Такое мнение я высказывал еще до того, когда стали поступать данные о приближающемся кризисе.

С полной определенностью можно утверждать, что Кремль в дальнейшем постарается устроить для Соединенных Штатов новый Вьетнам. А это означает, что их втянут в вооруженный конфликт, в котором Советы участвовать не будут. Тем самым нанесут Вашингтону огромный ущерб, в первую очередь моральный: коммунисты станут всячески поносить его в пропагандистских целях перед мировой общественностью.

Советский Союз, как и во Вьетнаме, не был втянут непосредственно в опасный военный конфликт в начале семидесятых годов на Среднем Востоке. Однако, в отличие от далекого Индокитайского полуострова, Ближний и Средний Восток всегда притягивал наше внимание. События там выходят далеко за пределы локального конфликта между Израилем и арабскими государствами.