Книга Дикие карты. Книга 7. Рука мертвеца - Джон Джексон Миллер

– Нам нужно отсюда выбраться, – сказал Джэй, понизив голос. – Сейчас у нас наилучший шанс.

– Они меня обидели! – сказал Блэйз. Голос его был надтреснутым от боли. И говорил он чересчур громко. Лжэй напрягся, но пение в соседней комнате продолжалось.

– Я знаю, – прошептал Джэй. – Блэйз, говори потише. Если они нас услышат, мы пропали.

– Я боюсь, – сказал Блэйз. Голос его был хоть и слабый, но недостаточно. – Хочу домой.

– Соберись, – сказал Джэй. – Ты мне нужен. Нужно взять под контроль сознание одного из них.

– Я пытался, – сказал Блэйз. – Прошлой ночью… Ухватил было Сашу, но они его слушали, а потом это… этот джокер… слишком много сознаний. Я даже не понял, сколько их, и некоторые… как животные, чуть умнее, и это от меня ускользнуло. Я не смог ухватить… они меня обидели. – Он заплакал. По щеке побежал красный ручеек – слезы смешались с запекшейся кровью, покрывавшей глаз.

– Они тебя еще не так обидят, если мы отсюда не выберемся, – сказал Джэй. – Не нужно связываться с тем большим уродом. Возьми того, который выглядит как многоножка. Заставь его встать и сказать: «Пойду проведаю пленников». Ты понял?

– Пойду проведаю пленников, – оцепенело повторил опухшими, растрескавшими губами Блэйз.

– Небрежно, – подчеркнул Джэй. – Сделай это, чтоб выглядело небрежно. Потом заставь мудака прийти сюда с одним из ножей и разрезать мне веревки. Я тебя телепортирую в «Мариотт», и ты приведешь кавалерию. О’кей?

– Я не знаю, – сказал Блэйз.

– Я-то думал, что ты отчасти такисианин, – прошептал Джэй со всем возможным презрением. – Вы что, только и умеете, что плакать?

Блэйз проморгал глаза от слез, затем медленно кивнул.

– Постараюсь. – Избитое лицо мальчика скорчилось от сосредоточения. Джэй затаил дыхание. Пение продолжалось, казалось, целую вечность. Затем послышался звук отодвигаемого стула и высокий голос, как показалось, чересчур официально, объявил:

– Пойду проведаю пленников.

Пение прекратилось. Джэй услышал шаги. Слишком много шагов.

Многоножка как во сне пересек подвал, опустился на колени перед Джэем, нащупал путы сзади него и начал их резать ножом. Джэй по звуку с ужасом осознал, что руки его связаны не веревкой, а проволокой.

Тут, продвигаясь вперед тяжелой качающейся походкой, вошел Прелестник. Одна из голов взглянула на Джэя и многоножку, но проигнорировала их. Все другие глаза уставились на Блэйза.

– Нет, – прохныкал мальчик, когда над ним нависла огромная темная тень. Он попытался отодвинуться на матрасе, но спрятаться было негде.

Одна из рук Прелестника залезла за трубы, идущие под потолком, и вернулась с бейсбольной битой. Первый удар по голове мальчика сопровождался таким треском, что Джэя стошнило.

2.00 дня

На этот раз Бреннан шел напрямую. Он знал, куда идет, знал, чего хочет. В полуденном солнечном свете садик Квинна выглядел роскошно.

Или у него потрясающее садоводческое чутье, или же он нанял отличную ландшафтную службу. Бреннан хотел бы поговорить с Эскимосом о садоводстве, и, если дела пойдут как надо, у него будет на это шанс.

Он миновал клумбу с маками и приблизился к многоногой гусенице сзади. Как и в первый раз, когда он на нее наткнулся, механическое существо медленно повернуло голову, ухмыльнулось и испустило в его направлении целое облако газа.

Бреннан упал, как он надеялся, артистично. Он поморщился, когда его правая рука стукнулась о траву, и повернулся так, чтобы левая оказалась под телом. Он задержал дыхание, пока газ не рассеялся, и сделал осторожный вдох, когда можно. Он слегка ошалел от остатков газа, да и последствия лечения сыграли роль.

Ему пришлось пролежать десять минут, прежде чем послышались шаги и раздался ворчливый голос:

– Воскресный полдень, – говорил он. – Воскресный полдень. Ну разве нельзя оставить человека в покое в воскресный полдень? Куда мир катится?

Ворчание остановилось, и сквозь щелочки глаз Бреннан увидел смотрящего на него сверху вниз Квинна.

– И кто же это? – продолжал свой монолог Квинн. – Кто же попался в паутину, раскинутую моей гусеницей? Минуточку. Ведь гусеницы не раскидывают сетей, не так ли?

– Совершенно верно, – сказал Бреннан, садясь и направляя пистолет на Квинна. – Ты имеешь в виду пауков.

– Ты же без сознания, – сказал Квинн. – Не можешь разговаривать.

Бреннан заметил, что Эскимос сильно растрепан, но в этом не было ничего необычного. Он в сомнении взирал на Бреннана, не сознавая, кажется, что на него направлен пистолет.

– Что, Квинн, ты сегодня уже укололся?

Тот спокойно кивнул:

– Куаалюд[34].

– Повезло же мне. А теперь вот что мы сделаем. Вернемся к тебе в дом, позвоним кое-каким людям и устроим небольшую вечеринку. Ты согласен?

Квинн согласно кивнул.

– Конечно. В любом случае в воскресенье скучно. И по телевизору смотреть нечего.

– Иди первым, – сказал Бреннан, махнув пистолетом Квинну. Ему не хотелось оказаться в пределах досягаемости доктора в том случае, если Квинн осознает, что происходит, и постарается вонзить в него иглы из своих пальцев.

Бреннан получше, чем в прошлый раз, смог осмотреть особняк. Несмотря на искусство Квинна в садоводстве, на интерьер это не распространялось. Внутренность Волшебного королевства была оформлена во вкусе, который можно было назвать экзотически эклектическим. Прихожая была увешана портретами известных наркоманов прошлого, включая Эдгара Аллана По, Шерлока Холмса, Элвиса Пресли и Тома Мариона Дугласа.

В комнате, в которую его провел Квинн, размещалось несколько витрин, в которых экспонировались, например, китайские бутылочки с опиумом и старинные турецкие кальяны. Вдоль одной стены стояли террариумы с редкими и хрупкими видами грибов и кактусов, вдоль другой – аквариумы с редкими экземплярами иглокожих рыб[35].

– Ну и местечко, – сказал Бреннан, оглядываясь в изумлении.

– Спасибо, – просиял Квинн. – Здесь, понимаешь, все в тему.

– Ага, – сказал Бреннан. – А теперь я хотел бы позвонить.

– Кому звонить будем?

– Исчезнику. Хотелось бы, чтобы ты его поторопил. Скажи, что открыл что-то новое. Нечто важное, на что ему следует взглянуть прямо сейчас. Сможешь?

– Эй! – Квинн поднялся и выпрямился. – Заметано! – Но тут он становился и вглянул в Бреннана. – Но почему я должен?

Бреннан решил, что деликатность здесь неуместна.

– Потому что у меня пистолет, – сказал он, нацеливая его на Квинна. – И потому, что я этого хочу.