Книга В августе жену знать не желаю - Акилле Кампаниле

— На помощь… — пролепетал Павони, задрожавший как осиновый лист.

— Спокойно, господа, — сказал вор, открыв в улыбке сияющие, прекрасной формы зубы, — я никому не хочу причинить зла.

Наши друзья одним прыжком добрались до соседней комнаты, оставив вора одного. Но в голову Джедеоне при виде вора пришла одна мысль. Он хотел тут же переговорить с ним, но момент был явно неподходящий. Как быть? Оставалось только договориться с ним о встрече. Но и это было нелегко в настоящих обстоятельствах. Тогда он, всегда отличавшийся находчивостью, сделал то, что сделал бы на его месте каждый, что и оставалось только сделать, дабы заставить вора навестить вас. Когда друзья стали кричать ему: «Чего ты ждешь? Закрывай дверь!» — он, выглянув в дверной проем, подмигнул вору, на секунду расстегнул пиджак и молниеносным движением показал ему краешек своего туго набитого бумажника; затем пальцем дал вору понять, чтобы тот ждал его на улице, когда закончит свое дело. Преступник кивнул, а в это время Павони оттащил Джедеоне от двери и закрыл ее на ключ.

А сам тем временем кричал служанке:

— Бери пистолет, бери пистолет!

— А где он? — спросила прислужница, совершенно растерявшаяся в суматохе. Она стала поспешно рыться в ящиках и ящичках, выворачивать содержимое коробок, открывать чуланы.

— Черт, — сказала она, — когда что-нибудь ищешь, никогда не находишь.

— Быстрее! — кричал хозяин дома.

Его старая мать, сидя у окна, продолжала жевать шоколадные конфеты, следя испуганным взглядом за суматохой и не понимая, что же происходит. Тем временем служанка продолжала поиски, бормоча молитву святому Антонию, чтобы тот помог ей найти пистолет.

— Да где же ты его ищешь? закричал Павони, увидев, что грязнуля, стоя на четвереньках, роется под кроватью в соседней комнате. — Никогда не знают, что где положили. Растеряхи!

— Я его не трогала, — говорила старая прислужница.

Джедеоне предложил:

— Если не найдете пистолет, пошлите за орудиями пыток.

— Да, — сказал Андреа с садистским наслаждением, — помучаем его.

Наконец, Павони вспомнил, что сам отправил когда-то оружие на чердак, и вскоре служанка, запыхавшись, возвратилась с вожделенным предметом. Это был один из тех старинных пистолетов, которые можно увидеть только в гостиных тех, кто вернулся из путешествия по Африке, — и которые, между нами, в Африке никогда не применялись.

Павони тряс им во все стороны, стараясь его открыть.

— Черт, как он заряжается? — пыхтел он.

— А подайте его мне, — сказала себе под нос старая служанка, которая понятия не имела, как это делается. И добавила: — Глаза б мои не глядели.

— Дайте сюда! — сказал Ланцилло.

Он немного повозился с пистолетом, потом сказал:

— Уверен, что тут не хватает огнива.

— Да какое там огниво! — воскликнул Павони, вырывая у него оружие.

Пистолет пошел по рукам, но никто не знал, что делать.

— Проклятый пистолет! — пыхтел хозяин дома.

Джедеон взял у него оружие из рук и поднес его глухой старухе.

— Синьора, — сказал он, протягивая пистолет, — быть может, вы вспомните, как заряжался этот пистолет и…

Старуха резко взвизгнула, полагая, что Джедеоне собирается пальнуть в нее.

— Закройте дверь, — закричал Павони, — чтобы Изабелла не услышала.

Он взял оружие из рук гостя и стал сильно бить по курку кулаком.

А дело в том, что эти бравые господа не смогли бы зарядить и обычного револьвера. Где уж тут говорить о том, чтобы применить старинное оружие. Вор с улыбкой наблюдал за их действиями в замочную скважину. В конце он закричал:

— Ну как? Получилось?

— Одну минутку, — сказал Павони, дуя в ствол пистолета и заглядывая внутрь одним глазом.

Мошенник сквозь замочную скважину давал советы, как бывалый человек:

— Оттяните курок… Нет, не так, в другую сторону… Поверните барабан… Никогда не держите ствол направленным себе в грудь.

Павони поспешно отвернул оружие и Джедеоне, увидев его нацеленным на себя, отпрянул с криком:

— Давайте без шуток!

Из-за неумелых действий хозяина дома гости и служанка только и делали, что скакали туда и сюда, а глухая старуха, введенная в заблуждение разворачивавшейся у нее перед глазами сценой, вопила:

— Пристрели их, пристрели их немедленно, а то я помру от страха!

— Положите пистолет, а то я заявлю в полицию! — закричал Ланцилло, вместе с другими забившийся в угол.

Наконец, сквозь замочную скважину снова послышался голос вора, который сказал:

— С вашего позволения пистолет заряжу я.

Все обменялись озадаченными взглядами.

— Конечно, — сказал Джедеоне, — у него, несомненно, большой опыт в этих делах.

— Если не у него, то у кого еще? — воскликнул Андреа.

Павони приоткрыл дверь и, просунув в щель пистолет, быстро ее закрыл со словами:

— Только побыстрее.

Последовало продолжительное молчание. В столовой можно было услышать, как летит муха.

— Эй, — сказал Джедеоне, — а если ему придет в голову угрожать нам оружием?

— Да нет, — благодушно сказал Павони, — зачем это ему?

Он постучался в дверь и спросил:

— Готово?

Гробовое молчание.

— Может, он застрелился? — пробормотал Андреа.

— Сын мой! — простонал отец.

— Не знаю, что и думать, — сказал Павони.

И позвал в замочную скважину:

— Эй, молодой человек!

Поскольку никто не отвечал, он тихонько приоткрыл дверь и выглянул в щель.

Никого.

Соблюдая крайнюю осторожность, все четверо вышли в столовую. Пусто. Заглянули под столы, за шторы. Никого. Вор сбежал через окно.

— Негодяй! — закричал Павони. — Он сбежал с пистолетом.

Ланцилло воскликнул:

— О, смотрите, он оставил записку.

Он показал на листок, оставленный на виду в центре стола. На нем было написано: Спа­сибо.

Когда они пустились в обратный путь, уже была ночь, и спокойное море искрилось под звездами.

— Вы, — сказал Джедеоне товарищам, — идите вперед. Я вас догоню.

Он вернулся. Пока что он не хотел говорить о своем плане.

Вор с нетерпением ожидал его, стоя за деревом, как привидение.

— Ну? — торопливо спросил он шепотом у нашего друга. — Вы хотели, чтобы у вас украли бумажник? Давайте сюда.