Книга Королева мести - Джоан Швейгарт

— Как ты дерзка, — прошептала Херека. Я не обратила на нее внимания и подняла голову так, чтобы Аттила видел мою улыбку над головами сидевших между нами людей. Эара подала Аттиле поднос с едой, и за столами завязалась беседа. Жены Аттилы шептались между собой, в основном о других женах, которых не было здесь. Потом привели Зерко, и вскоре зал наполнился смехом. К моему столу подошла Эара с кувшином, и, увидев, что мой бокал остался нетронутым, весело воскликнула:

— Пей же! Невеста всегда должна пить много вина перед свадебной ночью! Столько же, сколько и жених!

Но когда я поймала взгляд Эары, улыбка исчезла с ее лица, и она кивнула уже серьезно. Тогда я подняла бокал и выпила до дна, чтобы поднести его к кувшину. И позже, когда Эара снова поднесла вино, я уже не мешкала со своим бокалом.

За ужином я несколько раз смотрела на Аттилу и замечала, что он не сводит с меня глаз. Мне даже показалось, что в неподвижной черной пустоте угадывается желание. И каждый раз я отвечала ему улыбкой, а однажды даже поприветствовала, подняв бокал. В тот же момент он поднял свою чашу к губам, и мы выпили одновременно. «Как же он уродлив, — подумала я. — Даже улыбка его чудовищна».

— Вы видели, как она дерзка? — донесся до меня шепот Хереки. Потом она решила обратиться ко мне. — Сейчас Аттила пьян, но после он заставит тебя заплатить за твою дерзость.

Я продолжала смотреть на Аттилу и не ответила ей.

Наконец, Аттила поднял руку и сказал своим гостям:

— Завтра будьте готовы.

Звук разговоров и смеха тут же сменился скрипом табуретов, отодвигаемых по деревянному настилу.

Я повернулась к одной из жен Аттилы и прошептала:

— А когда начнется свадебная церемония?

— Только что закончилась, — ответила она тоже шепотом, встала и заторопилась вслед остальным.

Я ожидала, что теперь меня охватит страх перед грядущим, но сердце мое оставалось спокойным, я ощущала лишь уверенность и легкий хмель. Неистовая молитва непостижимым образом освободила мою душу от той ее части, которая так отчаянно цеплялась за жизнь. «Значит, вот так я и уйду, — подумалось мне, — встретив свой смертный час с улыбкой. Что ж, это хорошо».

Я подняла голову и увидела, что Аттила тянет шею, чтобы разглядеть меня за слугами, принявшимися убирать стоявшие между нами столы. Деревянную чашу он все еще держал в руках. Я была уверена в том, что он возьмет ее в спальню. Стол уже унесли, и вместе с ним мой кубок. Большинство слуг направились к выходу, остались лишь Эара и вторая старуха, они сбрасывали объедки с тарелок в бочонок. Вскоре после этого они тоже должны были уйти.

Теперь меня и Аттилу разделяло пустое пространство. Продолжая смотреть на меня, он поднял чашу к губам и выпил ее до дна. Я медленно встала и со словами: «Муж мой, позволь приготовить нам еще вина» — прошла мимо него, взяла его чашу и приблизилась к длинному столу. Я чувствовала, что он следит за мной. Начисто вытертые бокалы стояли в ряд, перед кувшинами с вином. Я протянула руку к бокалу, но передумала и взяла деревянную чашу, такую же, как у Аттилы. «Сегодня мы будем на равных, — подумала я. — И в простоте, и в коварстве». Поставила чаши рядом и наполнила их. Я уже собиралась достать камень с ядом, как почувствовала на шее дыхание Аттилы. «Ничего, — сказала я себе, — я пойму, когда для этого настанет время». Я повернулась к Аттиле с двумя чашами и очаровательной, как мне хотелось думать, улыбкой. Он улыбнулся мне в ответ и направился к двери.

Аттиле пришлось повозиться, потому что он, разумеется, не расставался с мечом войны, и пока не зажал меч между коленями, ему не удалось закрыть дверь. Аттила стоял ко мне спиной, и я держала одну чашу вместо двух. У меня была возможность раскрыть над ней смертоносный камень, но я знала, что еще не время.

Закончив с дверью, Аттила подошел к завесе, отделявшей спальню, и отодвинул ее, позволяя мне войти. Я увидела его постель, толстый матрас на каркасе из золота, и стол, на котором стояли несколько ламп и миска с финиками. Аттила прошел мимо меня и положил меч на стол. Я поставила чаши с вином перед вождем гуннов. Когда я выпрямилась, он схватил меня и стал грубо целовать. Несмотря на решение изображать страсть, я не сдержалась и оттолкнула его. Аттила отступил и посмотрел на меня с усмешкой.

Чтобы сгладить впечатление от своего бездумного поступка, я прошептала:

— У нас вся ночь впереди!

Но он лишь продолжал глядеть на меня, оскалившись, и его маленькие черные глазки метались от моих глаз к губам.

Внезапно мне стало страшно. Я коснулась своих губ и увидела на пальцах кровь. Пока я пребывала в растерянности, раздумывая, что делать дальше, он схватил мою руку и сунул ее себе в рот, слизав с пальцев кровь. Все это время Аттила наблюдал за мной, и я поняла, что он бросал мне вызов, провоцировал снова проявить отвращение к нему.

Я заставила себя улыбнуться и изобразить удовольствие и возбуждение, а заметив, что он разочарован, приложила пальцы к губам и снова испачкала их в крови. Потом я повернулась к мечу и размазала кровь по его лезвию. Оказалось, что мне приятно прикасаться к этому зловещему клинку и вспоминать о безрассудстве, наполнявшем меня в то время, когда он принадлежал мне. Я снова обернулась к Аттиле. Его маленькие глазки блестели. Мой дерзкий поступок зацепил его воображение.

— Когда боги привели меня к мечу войны, — прошептала я, — они сказали мне, что нужно делать. Ты одержишь победу, Аттила. Скоро ты станешь править всем миром.

На его лице расцвела чудовищная улыбка. Он положил руки мне на плечи и стал толкать к кровати. Но я мягко убрала его руки и сказала:

— Всему свое время, муж мой. Сначала надо испить свадебную чашу. Я же принадлежу племени гаутов, а в наших землях жениху и невесте принято испить вместе вина и лишь потом стать супругами. Ложись же и позволь мне послужить тебе, как я уже научилась делать. Позволь подать тебе вино и познакомить с обычаями гаутов, которые наверняка тебе еще незнакомы. Обещаю, ты не будешь разочарован.

— И ты смеешь говорить Аттиле, что ему делать? — прикрикнул он, но тон выдавал игривое настроение, и я видела, что эта игра ему нравится. Какое-то время он стоял на месте, склонив голову набок, будто вопрошая себя о чем-то, потом прошел мимо меня и взял меч. Посмеиваясь, он направился к кровати. Я тут же повернулась к столу и перекинула камень со спины на грудь. Как только я собралась его открыть, Аттила крикнул:

— Жена, подай мне финики!

Он лежал на спине. Меча я не видела и решила, что он положил его рядом с кроватью. Надеясь, что гунн не заметит выпуклость камня у меня на груди, я поднесла миску с финиками и поставила ему на грудь. Он схватил меня за руку. Я улыбалась Аттиле до тех пор, пока он меня не отпустил. Тогда я вернулась к столу и стала гасить лампы одну за другой.

— Нет! — сказал он.

Я помедлила, потом погасила еще одну. Осталась зажженной лишь одна лампа.