Книга Горячие ветры Севера. Книга 3. Закатный ураган - Владислав Русанов

Не худо прикрыть Щитом Воздуха и войско. Я растянул защитный купол насколько можно. Сила текла мощным, полноводным потоком. Поистине, возможности Гелки безграничны… Вот справлюсь ли я, если зачерпну еще хоть пригоршню? Не вырвется ли Сила из-под контроля, сжигая и неумеху-мага, и все вокруг? Краем уха я слыхал о подобных случаях. Они происходили редко, и все больше с учениками, малоопытными, но возомнившими себя великими чародеями. Они попытались использовать правдами и неправдами добытые амулеты, заряженные магами не ниже Секундула. Теперь о них рассказывают ученикам первого года. В назидание и для острастки.

Следующая молния скользнула по воздвигнутому мной Щиту и рассыпалась голубоватыми искрами.

Чужой колдун замешкался. Он не ожидал магического противодействия, был уверен в своем превосходстве. А потом ударил трижды. Почти без промежутка, прямо в меня.

Какой там Квартул! Да будь здесь представители Священного Синклита, парень немедленно получил бы одеяние Примула. И соответствующие полномочия. Вот это силища!

Защита прогнулась, и мне даже почудился стон свитых вместе струй Воздуха, разрываемых безжалостным белым светом, но устояла, как выдержали совсем недавно удар конницы щитоносцы. Почти на пределе возможностей я уплотнил Щит, вынужденный при этом уменьшить его размеры. Но противнику теперь не было дела до простых ратников. Он долбил молниями, будто одержимый, – когда столько амулетов успел накопить?

Как красиво должны были смотреться со стороны искрящиеся змейки, стекающие одна за другой по пологому куполу. Эх, ударить бы сейчас на опережение… Хотя бы Кулаком Ветра. Не убивать, нет. Вся моя натура восставала при одной мысли об отнятии чужой жизни. Просто оглушить, сбить с ритма, пленить. И пусть даст ответ за все злодеяния. Неплохо бы доставить его к императору Луцию.

– Ас’кэн’э ашерлии! Проклятый колдун! – не проговорила, а прорычала рядом Мак Кехта. Ненависть, звучащая в ее голосе, отпугнула бы и голодного клыкана. – Баас, салэх! Сдохни, тварь!

Она бросилась вниз по склону, на ходу вкладывая во взведенный самострел граненый бельт.

Что ж она делает?! Умелому и беспощадному колдуну ее «стрелялка» что жужжание комара. Прихлопнет и не заметит.

Я хотел окликнуть ее, остановить, но дрожащий от волнения и восторга голос Гелки отвлек меня:

– Он победил!!!

– Кто?

– Сотник! Он убил Валлана!

Там, у брода, поднялась суматоха и кутерьма.

Лишенные предводителя петельщики сумели тем не менее, отступая, сохранять порядок. Огрызались сталью мечей и бельтами быстро перезаряжаемых арбалетов.

Им во фланг заходил засадный отряд конников Кейлина.

Пластающиеся в беге скакуны ворвались в реку. Искрящимся веером разлетелись брызги. Впереди плечо в плечо мчались веселин Некрас – его и без того изуродованное косым шрамом лицо исказилось в яростном крике – и бывший гвардеец, не посчитавший даже нужным сменить коричневый табард на более подходящую одежду, худой и высоченный Жердяй. Этот сохранял невозмутимость, словно был не человеком, а каменным истуканом.

За конницей, разрывая звенящие от натуги постромки, мчались ихэренские колесницы.

Но довольно отвлекаться…

А что же Квартул?

Я только успел заметить, как Мак Кехта, загребая левой рукой, зашла в воду уже по пояс. Расчет верный – должен, должен ее самострел достать ненавистного врага. Одного она не учла. Брод-то не такой широкий, и шагах в сорока ниже по течению уже с головой будет, пожалуй. Да дно илистое. Такое за ноги схватит, не враз отпустит.

Скорее всего, феанни поняла, что дальше зайти ей не удастся. Остановилась, вскинула приклад к плечу.

Ослепительная вспышка, уходящая росчерком к небесам, окутала ее на краткий миг – какая-то доля удара сердца – и исчезла.

Сида обмякла, словно из нее вынули все кости, и завалилась навзничь.

Грязная, взбаламученная вода медленно сомкнулась над ее запрокинутым лицом.

Как же так!!!

Гелка задохнулась беззвучным криком и едва не вырвала руку из моей ладони.

Нет, нельзя мне Силу упускать. Не сейчас, по крайней мере.

Я выгнул Щит, как во время схватки с покойным Терциелом. Теперь это не щит, а ловушка. Верша. Снасть на крупную рыбу…

Когда Квартул увидел накрывающую его сверху воронку, он запаниковал. Схватил один амулет. Бросил. Схватил другой…

Закрутил тугой жгут Воздуха. Попытался остановить напор моего Щита.

Это ему почти удалось.

Вынужден признать, Терциел по мощи создаваемых потоков и в подметки ему не годился. Засиделся парень в Квартулах, засиделся.

Одного у него не было – бесконечного источника. Гелки. Моего живого оберега и смысла существования.

С трудом – и не стыжусь в том признаться – преодолевая сопротивление чародея, я начал сжимать тугие, прозрачные стены ловушки. Никто, кроме меня и его, не видели противоборства стихий. С чего бы это два мужика на вершинах холмов кряхтели, закусив губы, сдували заливающий глаза пот? А у нас дрожали коленки от напряжения.

А потом начали лопаться, один за другим, рассыпаясь в мелкую каменную и костяную крошку, многочисленные амулеты, увешивающие Квартула, как цветные ленты Белен-Тейдовский столб. Жрец исчерпал Силу, наполнявшую их, до последней капли.

Исчезли струи Воздуха, препятствовавшие моему Щиту. Я поспешил расширить его, чтобы не расплющить человека, спалившего мой дом и только что убившего на моих глазах феанни Мак Кехту, с которой я делил тяготы и лишения дальних странствий больше полугода.

Маг попытался сбежать. Сгорбился, развернулся, но неловко оступился на осыпи и припал на колено.

Врешь, не уйдешь!

Мой Бич Воздуха свистнул, целя Квартулу по ногам. Но видно, гнев, застилавший мне глаза, оказался слишком силен. Разум утратил власть над чувствами. От удара Бичом чародей взлетел почти на сажень и, раскорячившись черной фигуркой, грянулся о склон холма.

Неужели убил? Или покалечил?

Нужно немедленно проверить. Помочь, если понадобится.

– Коня! – крикнул я, сбегая с холма. Подумать только, заправским конником сделался.

Сотник и Кейлин проводили меня долгими взглядами, когда я проскакал, наклонившись к холке гнедого мерина, спокойного и надежного, мимо них.

Похоже, разбитых петельщиков никто уже не преследовал. Мельком я успел заметить однорукого Лабона, лежащего с залитым кровью лицом. Живой ли?

А вот еще знакомое лицо. Если бы не табард петельщика, руку отдал бы, что Рогоз – старый знакомец по Красной Лошади. Пронзенный несколькими стрелами конь придавил ему ногу. Представляю, что там с костью делается! И все равно, увидев меня, он взмахнул кулаком, словно продолжал сжимать меч. Точно Рогоз! И за что он на меня взъелся?