Книга Грехи девственницы - Анна Рэндол

«Проверь узел и отойди в сторону». Мадлен очень не нравилось, что пистолет оказался рядом с Гейбриелом. Она двинулась к двери, и дуло пистолета вновь нацелилось на нее.

— Отпусти Мадлен, — повторил Гейбриел.

— Отпустить? Да она хуже всех лжецов, вместе взятых. Я просто обязан избавить от нее мир. — Дэнбери произносил эти слова так спокойно, что по спине Мадлен пробежал холодок.

— Достаточно. Ты мог бы опозорить ее, если б захотел. Но ты этого не сделал. Тебе нужно было устроить представление. Кого, ты думаешь, будут обвинять, когда найдут ее тело?

Дэнбери прицелился в голову Гейбриела и положил палец на спусковой крючок.

— Ее тела не найдут. В отличие от остальных. Она не заслуживает того, чтобы ее запомнили девственницей.

Эти слова были совсем близки к признанию в убийстве, которого Мадлен так ждала. Она бросилась к двери и схватилась за ручку, отвлекая внимание Дэнбери на себя.

— Ты скоро уйдешь отсюда вместе со мной.

— Черта с два. — Гейбриел вскочил со стула, и Дэнбери направил на него свой пистолет.

Это не было частью плана! Забыв о двери, Мадлен бросилась к мужчинам. Нож вылетел из ее руки, хотя она знала, что он не достигнет цели вовремя.

Раздался оглушительный выстрел.

Но назад попятился Дэнбери, шею которого теперь сжимали пальцы Гейбриела. Нож Мадлен безобидно упал на пол, когда Гейбриел повалил негодяя и нанес ему в челюсть мощный удар.

Дэнбери взмахнул пистолетом, задев голову Гейбриела и перекатился так, что оказался сверху.

Истинный англичанин позволил бы Гейбриелу довести начатое до конца. Англичанка скорее всего лишилась бы чувств.

А Мадлен с силой пнула Дэнбери в голову, отчего та запрокинулась набок.

Воспользовавшись преимуществом, Гейбриел перевернул его лицом вниз, но Дэнбери продолжал безуспешно вырываться.

— У тебя нет доказательств. Это будет слово незаконнорожденного полицейского и проститутки против моего.

Никто тебя не послушает.

— Ошибаешься, — произнес Гейбриел. Мадлен подняла веревку и бросила ему. — Я разговаривал с капитаном твоего корабля. Он подтвердил, что ты был в Париже два года назад. И подозреваю, что после расследования выяснится, что вокруг плантации твоей семьи тоже находили мертвых женщин.

— Женщины умирают постоянно.

Гейбриел прищурился, связывая руки Дэнбери.

— Но ты оставил улики. Сорочки, в которые ты облачил мою сестру и Молли Симм, как две капли воды похожи на те, что ты дарил девушкам леди Афродиты.

Мадлен ошеломленно заморгала. Она совсем забыла рассказ леди Афродиты о привычке Дэнбери наряжать девушек, с которыми он спал, в новые ночные сорочки. Очевидно, таким образом он вновь и вновь воскрешал в памяти свои победы.

Дэнбери побледнел.

— В Лондоне сотни таких простых сорочек.

— Ошибаешься. Я проверял. Ты не учел того, что большинство женщин не может позволить себе даже скромного кружева, не говоря уже о жемчужных пуговицах.

— Ты подтасовал улики. Всем известно, как ты возненавидел представителей высшего света после смерти сестры.

Мадлен вернулась к двери, боясь, как бы обуревавшее ее злобное удовлетворение не лишило ее сознания.

— Я предполагала, что вы попытаетесь сказать нечто подобное.

Она распахнула дверь, за которой стояли потрясенные Лентон, Уэзерсли и еще полдюжины мужчин, не принимавших участия в ее аукционе. Позади них с непроницаемым лицами стояли Йен и Клейтон.

Дэнбери принялся лягаться в попытке подняться на ноги.

— Это западня. Вы же видите…

Но побелевшие лица свидетелей происходящего не выражали сочувствия.

Когда Гейбриел поднял Дэнбери на ноги, угрюмый Кентербери провел в кабинет Джеремайю Поттса и нескольких констеблей.

— Хантфорд! Прекратите избивать этого джентльмена.

— Этот джентльмен только что признался в убийстве. — На середину комнаты вышел мужчина, который выглядел так, словно начал одеваться и не успел сделать это до конца. Его жилет был расстегнут, а галстук вообще отсутствовал.

Мадлен внимательно посмотрела на него. В его чертах проступало что-то знакомое, но она не помнила, чтобы встречала его в Лондоне.

Потому что здесь они не встречались. Перед ней стояла более угрюмая копия человека, обучавшего греческих повстанцев в Константинополе.

— Кто вы такой? — спросил Поттс.

— Герцог Эбингтон.

Поттс забормотал извинения и, нелепо взмахнув руками, отвесил поклон.

— Прошу прощения, ваша светлость. А вы чего ждете? — обратился он к констеблям. — Хватайте убийцу и везите в тюрьму.

— Наверное, вы сначала захотите проверить его карманы, — подсказала Мадлен.

Один из полицейских сунул руку в карман Дэнбери и достал оттуда брошь с локоном волос Мадлен. Никто не слушал путаных возражений графа, когда того повели прочь.

Поттс расспросил присутствующих о произошедшем. Следуя примеру герцога, все дружно обвинили Дэнбери.

Воспользовавшись суетой, Мадлен подошла к Гейбриелу. Ей просто необходимо было оказаться в его объятиях. Необходимо было потереться щекой о его грудь и услышать биение сердца. А еще ей ужасно хотелось поколотить его за то, что он не стал следовать ее плану.

— Это я должна была его разозлить.

— Он чуть тебя не задушил. Поэтому я решил взять инициативу на себя.

— Но ты не должен был с ним драться, — прошептала она. — А мне нужно было всего лишь открыть дверь.

— Он совершил ошибку, вновь наставив на тебя пистолет.

— Но ведь это входило в мои планы.

— А в мои планы входило сохранить тебе жизнь. Откуда мы могли знать, что он может предпринять, когда ты откроешь дверь. Поэтому я не мог позволить ему попытаться пристрелить тебя.

— Если бы ты следовал моему плану, из твоей раны сейчас не сочилась бы кровь, — напомнила Мадлен.

— А еще я не испытывал бы такого удовлетворения, как сейчас. — Гейбриел вынул из кармана платок и приложил его к ободранной щеке. — По крайней мере сегодня ты не ранена. Уже прогресс!

Того небольшого расстояния, что их разделяло, оказалось слишком много. Мадлен пыталась насытиться исходящим от любимого теплом, насладиться его участившимся дыханием.

Но и этого ей было мало.

И будет мало до тех пор, пока она не покроет поцелуями каждый дюйм его тела. Но пока она сделала шаг, чтобы положить руку на его бедро. Гейбриел подался вперед.

В кабинет вошел темноволосый полицейский из клуба Ноутона и направился прямиком к Гейбриелу.