Книга Я и мое отражение - Карина Тихонова

Аккуратно притворила за собой дверь, пересекла ковровую дорожку и толкнула дверь теткиной комнаты.

Вошла, включила свет и остолбенела.

Господи боже!

В комнате царил жуткий беспорядок. Обычно теткина комната напоминала мне монашескую келью: такая же непритязательная обстановка и такой же аскетичный порядок.

Сейчас комната вызывала в памяти разгульные натюрморты жадных до жизни художников.

На рабочем столе громоздилось несколько пустых винных бутылок и открытая упаковка сока. Небрежной грудой были свалены грязные тарелки с остатками закусок и такие же грязные столовые приборы. На полу возле стола валялся технический мусор: разорванная упаковка, открытые крышки, полиэтиленовые пакеты, объедки, упавшие со стола…

Я подошла поближе и оглядела стол повнимательней. Неужели тетка устроила этот погром, не убрав деловые бумаги?

Нет. Настолько Елена Борисовна с ума не сошла.

Компьютерный монитор, отодвинутый в сторону, был единственным рабочим предметом. Все бумаги поменяли место и оказались…

Я наугад выдвинула верхний ящик.

Все правильно. Бумаги переместились в ящики стола. И пригласительные билеты лежали там же.

Я взяла длинную открытку, развернула ее, прочитала стандартный текст. Уважаемый господин, прочерк. Приглашаем вас на праздник по случаю дня рождения… и т. д. Торжество состоится 16 ноября сего года, начало в 16 часов.

Понятно.

Я задумчиво приложила открытку к губам.

Судя по количеству пригласительных билетов, гостей будет целая куча. Торжество с размахом, так сказать… Вряд ли тетка станет обременяться и выписывать отдельные пропуска на машины. Тем более, что у гостей наверняка не один автомобиль на семью.

Выходит, если этот пригласительный отдать Виктору, то он сможет проникнуть в дом?

Выходит, так.

Я в сомнении оглядела внушительную стопку открыток.

Ну, хорошо. А если пригласительных ровно столько, сколько приглашенных? Тетка не досчитается одного и поднимет тревогу!

Хотя вряд ли тетка заказала в типографии строго лимитное количество экземпляров. Она женщина предусмотрительная. Наверняка учла возможность типографского брака, случайности вроде порванной открытки и тому подобные казусы.

Да. Наверняка пригласительных билетов больше, чем нужно.

Значит, есть надежда, что пропажу одного из них тетка не заметит.

В любом случае попытка не пытка. Не таранить же ворота! Тем более, что такие ворота протаранить и не удастся.

Я задвинула ящик с пригласительными билетами, выключила свет и открыла дверь в коридор. В коридоре было пусто, горели только две лампы из всех имеющихся. Я бесшумно прошлась по ковровой дорожке, вошла в свою комнату и спрятала открытку под ковер.

Завтра придумаю место получше. Сегодня нет сил.

Я взяла с кресла клетчатый плед, легла на диван и попыталась уснуть под неумолчный тетушкин храп.

Странно, но у меня это получилось.

Утро пятницы я встретила с петухами. Точнее говоря, встретила бы, если бы они тут были.

Спала я плохо. Тетка храпела, как испорченный аккордеон, и смотреть сны под такую музыку было почти невозможно. Обрывки снов, носившиеся в моем взбудораженном сознании, без конца напоминали мне о той непростой ситуации, в которой я оказалась. То я видела, как тетка сталкивает нас вместе с Женькой в бездонную пропасть, то мы с Женькой на полном машинном ходу врезались в закрытые чугунные ворота…

В общем, меня замучили производственные кошмары.

Я встала с дивана еще более утомленной, чем легла вчера.

Оделась, подняла угол ковра, достала открытку и сунула ее под кофту.

Вышла в коридор и побрела к лестнице.

Дворецкий встретил меня в привычном безукоризненном виде и с привычной политкорректностью.

– Доброе утро, – начал он.

– Доброе! – ответила я, зевая. – А который теперь час?

– Половина десятого.

Я поразилась.

– А почему темно?

– В горах осенью рассветает поздно, – ответил дворецкий, как обычно почтительно и корректно.

– А-а-а…

Я хотела потянуться, но вспомнила про открытку, спрятанную под кофтой, и удержалась.

– Пойду прогуляюсь по двору перед завтраком, – сказала я небрежно.

Дворецкий почтительно наклонил голову и открыл мне дверь.

Я вышла во двор. Утренний горный воздух был весьма и весьма прохладным. Я зябко поежилась в тонкой кофточке.

Нет, сразу возвращаться домой нельзя. Сначала нужно решить, где я припрячу пригласительный.

Пристроить билет нужно с таким расчетом, чтобы, во-первых, он не испачкался и не потерял товарного вида. А во-вторых, чтобы его можно было легко и незаметно достать перед выездом в город.

Я прошлась по двору, постояла перед клумбой с цветочными часами.

Нет, здесь прятать не годится. Землю рыхлая и влажная, в ней, к тому же, каждый день роется садовник.

Я обошла клумбу и пошла к ступенькам крыльца, ни на минуту не забывая о том, что за мной могут наблюдать через окно.

Я подошла к ступенькам, вынула руки из карманов тонкой шерстяной кофты и мастерски рассыпала вокруг себя разнокалиберную денежную мелочь.

– Ой!

Я присела и начала собирать монетки. Краем глаза я косилась на ступеньки и обшаривала расстояние вокруг них.

Вот удобное место! Под ступеньками, с обратной стороны есть пустое пространство! И камень чистый, сухой… Тем более, что припрятать приглашение мне нужно только до завтра. Завтра поеду на встречу с Виктором и заберу отсюда открытку.

Я потянулась за закатившейся монеткой, переместилась ближе к ступеньке, воровато оглядела окна.

Кажется, пусто. Эх, была не была!

Я сунула руку под кофту, вытащила открытку, немного помявшуюся под одеждой. Ничего страшного!

Положила открытку под ступеньку и прижала к земле самым чистым камнем, который смогла найти.

«Нужно было положить пригласительный в целлофановый пакет, – подумала я. – А, ладно! И так сойдет!»

Туда же я сунула диктофон с наполовину использованной кассетой. На всякий случай. Как говорится, береженого бог бережет.

Я поднялась на ноги, отряхнула руки и двинулась вверх по ступенькам.

Дворецкий открыл мне дверь все с тем же осточертевшим выражением почтительности.

– Холодно, – объяснила я свое быстрое возвращение.

– С утра воздух довольно прохладный, – витиевато согласился со мной дворецкий.