Книга Графиня Тьмы - Жюльетта Бенцони

— Бога ради, Лали! Всему свое время! Возрадуемся же этому счастью и оставим время в покое.

— И все-таки странная история, — вздохнула графиня, отставив пустую чашку. — Вы уверены, что были вправе мне ее доверить?

— К чему скрывать от вас то, что Бина с Жуаном знают не хуже меня? Вы должны знать, для кого так славно трудитесь…

Лаура очень скоро поняла, что в лице Лали ее мать получила достойнейшего преемника. Энергичный характер, деловая хватка в сочетании с врожденным талантом дипломата творили чудеса, и за четыре года судоходная компания Лодрен заняла лидирующие позиции среди прочих судовладельцев Сен-Мало.

— Вот только время бежит, — вздохнула Лали, подливая себе травяного отвара из фарфорового чайника. — И меня с собой уносит. Вы-то сами так и не почувствовали влечения к бухгалтерским книгам?

— Ни в коем случае! Я способна только разрушить все, что вы выстроили с таким трудом. Было бы обидно…

— Возможно, но вы молоды и должны думать о ребенке. Что случится, если меня не станет?

— Мадек Тевенен, должно быть, в курсе дел и сможет вас заменить…

— Даже и не думайте! Он прекрасный помощник и бог знает, как я ему обязана за особую тщательность и кропотливость в работе, но он не руководитель, а этой компании нужен шеф!

— Где же, по-вашему, я его найду? Не станете же вы требовать, чтобы я снова вышла замуж?

— Шесть месяцев назад я бы наверняка так и сделала, поскольку предполагала, что некий барон по-прежнему свободен, а понимая, что он выдающийся руководитель и администратор, я бы не колеблясь передала ему дела, но…

— Но он приезжал сюда и рассказал вам, что женился.

— Ах, так вы знаете об этом?

Лали поверх очков Лали воззрилась на свою молодую подругу, но, заметив, что та отводит глаза, пожала плечами:

— Жизнь порой вытворяет удивительные трюки. Вы оба были свободны, но пока вы, следуя своему разумению и подчиняясь своим идеалам, выполняли свой долг, он получил две пули, и эти выстрелы отдали его на милость девушки, что подстерегала его уже давно. Ну не глупо ли получилось?

— Сами видите, что глупо, но вы оцените комедию во всей своей красе, узнав, что стрелял-то в него наш Жуан…

— Жуан? — в изумлении вскрикнула графиня. — Что это на него нашло?

Лаура в нескольких словах описала обстоятельства драмы, свое отчаяние и бешенство бретонца.

— Он же и раньше говорил, — заключила она, — что убьет Батца, если тот заставит меня страдать. Вот и попытался…

— И вы не прогнали его?

— У меня было такое искушение, но я взяла себя в руки. Зачем лишаться такого преданного человека, готового за меня идти чуть ли не на эшафот, и вдобавок ради мужчины, принадлежащего другой?

Лали поднялась и встала перед камином, приподняв сзади юбки, чтобы согрелись ноги. Она расхохоталась:

— Не мне вас порицать. Было бы огромной глупостью выгнать Жуана, а вот, кстати, и о нем… Его чувства к вам известны по всему свету, но как вы сами-то к нему относитесь?

— Вы к чему клоните? Захотели, чтобы я вышла за Жуана? Он уже женат…

— Ну, это пустяки… Да и вопрос не в этом. Каковы же ваши чувства к нему?

— Чувства самые простые. Огромное уважение и полнейшее доверие. Он — полная противоположность Жоссу де Понталеку, просто удивительно, когда подумаешь, что речь идет о двух молочных братьях. Жуан в душе гораздо более дворянин, чем мой бывший муж.

— Я разделяю ваше мнение и поэтому прощу вас на время уступить мне его, пока вы решили вести оседлый образ жизни… Быть просто экономом — не для него.

— Хотите сделать из него судовладельца?

— Хочу. У него для этого есть все данные: ум, решительность и отвага. Кроме того, он знает море лучше, чем мы обе вместе взятые, но это, естественно, пока еще только прожект…

— Вот и держитесь за этот прожект, Лали, — с нежностью напутствовала Лаура. — И если он согласен, тут же приступайте к выполнению…

Жуан не скрыл своего удивления, но по тому, как в его серых глазах зажегся огонек, Лаура поняла, что предложение ему польстило. Он все же выдвинул несколько возражений, глубокий смысл которых Лали поняла с полуслова: на самом деле он боялся, что бумажные дела займут все его время и что он уже не сможет служить непосредственно Лауре. В конце концов он признался:

— Я так давно уже забочусь о ней…

— Вас пугает мысль, что она без вас отправится в путь? Но ведь она же твердо решила больше не покидать Сен-Мало.

— Да, она так сказала, — пожал плечами Жуан, — но или я ее плохо знаю, или в один прекрасный день ей захочется вновь отправиться в путешествие. Не сразу, конечно, но так и будет, клянусь…

— Мой дорогой Жуан, — заявила Лали, — речь не идет о том, чтобы передавать вам в ближайшее время бразды правления судоходной компанией. Я говорила только о том, чтобы подготовить вас на тот случай, если богу покажется, что я слишком задержалась на земле и пора мне нести за все ответ на небесах. Пока, благодарение господу, я в добром здравии и готова еще какое-то время тащить на себе этот груз. А у вас появится возможность войти в курс дела. Главное, чтобы вы поладили с Мадеком Тевененом, который мечтает только о том, чтобы подольше оставаться на своем месте. Я предлагаю вам более интересное будущее, для вас и для вашей супруги…

— О, Бина сейчас так счастлива, ведь мадам Лаура назначила ее няней своей дочки.

— Возможно, она будет еще более счастливой, заимев своих собственных детей? Ведь так случается среди женатых людей.

Мадам де Сент-Альферин никогда бы не подумала, что ей доведется увидеть, как краснеет Жоэль Жуан. Но он заалел, как весенний мак.

— Мы об этом еще не говорили… — пробормотал он.

— Правда? — не отставала безжалостная Лали. — А интересно, чем же вы занимались долгими зимними вечерами в швейцарских горах? Как бы то ни было, возможно, когда-нибудь у вас возникнет такое желание, в один прекрасный день… или, скорее, в ночь, короче говоря, я толкую вам о будущем, — посерьезнев, добавила она.

Вмешалась Лаура, в свою очередь убеждая Жуана приобщиться к делам судоходной компании, и он наконец согласился, радуясь этому продвижению по социальной лестнице, которое сокращало дистанцию между ним и Лаурой. Особенных надежд он, конечно, не питал, и решено было, что он так или иначе останется у нее в услужении и в любом случае будет частью ее ближайшего окружения. Пока к ней не приближался другой мужчина, страстная ревнивая любовь, которой он пылал к Лауре многие годы, дремала. Одним словом, он стал работать в конторе и вскоре обнаружил, что всерьез увлекся этим делом.

Несмотря на войну с англичанами, и даже благодаря этой, по большей части морской, войне, корсары Сен-Мало зажили припеваючи и накапливали состояния, нападая на британские корабли. Революция, отобрав у военного флота эпитет «королевский», лишь только им, корсарам, оставила возможность заставить уважать французский флаг, и на улицах города внутри высоких стен, в порту и на верфях Сен-Сервана зарождалась легенда о Роберте Сюркуфе, чьи подвиги в Индийском океане наполняли гордостью сердца. Судоходная компания Лодрен в свой черед радостно подсчитывала прибыль. И в ночь перед Рождеством, как раз когда в Париже Первым консулом стал Наполеон Бонапарт (он же был и единственный, поскольку двое других были низведены до уровня простых советников), Лали сделала Лауре подарок, от которого у той на глаза навернулись слезы.