Книга Братство креста - Виталий Сертаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Артуру ужасно не хотелось скатываться к вере в банальную чертовщину, но ничего умного в голову не приходило. Если толкаться от их внутренней иерархии, выше апостолов стояли только Деды. Стало быть, остальные Озерники стремились достичь волчьего уровня?
– Там еще несколько козлов, и это… - Прохор махнул рукой в темный угол подземелья. - Короче, Лапочка погрыз, теперь не поймешь, но мнится мне, были и другие, недоделанные… Лучше не ходи, смотреть противно…
Артур и не пошел. Он отковыривал из онемевших ноздрей кусочки мха и смотрел вверх. Оттуда, медленно кружась, опускались куски горящей маскировочной сети, и серым пеплом осыпался плющ.
А еще выше, над клубами дыма, над столбами багровых искр, лупили лазурными крыльями драконы Качальщиков. Значит, старый Семен подоспел вовремя, а люди Абашидзе уже развернулись цепью вдоль Петрозаводской трассы. Теперь ни одна сволочь не ускользнет…
Не пройдет и месяца, как всей Руси будет известно, что детям Красной луны на Ладоге пришел конец.
– Где моя дочь?! - Голос вятского мэра срывался на крик.
– Мы сделали, что могли, - не моргнув глазом, отвечал Коваль. - Там было три девушки, двух удалось спасти. Взгляните сами…
Старик, в сопровождении сыновей, зажимая нос платком, ринулся к тлеющим руинам шатра. Исмаил быстро перемигнулся с Артуром и снова занялся ранеными. Вместе с вятским начальством он привез Анну и двух лекарей из ближайшей деревни. Женщины хлопотали вокруг раненых. Чингис уже подавал признаки жизни. Лишь просунув между клыков топор, врачи сумели освободить его ногу от намертво вцепившейся волчьей головы. Из Бердера вытащили два наконечника от дротиков, наложили десятка два швов и залили в раны целебную смолу.
Коваля напоили из трех флаконов, положили на живот, облили неизвестным ему настоем, от которого чуть не сварилась кожа, затем натерли привычными мазями, с острым медвежьим запахом, и оставили отдыхать. Он знал, что самое большее через час снова почувствует себя человеком, сила заиграет в мышцах, но пока нужен полный покой. Последний раз он себя чувствовал таким выжатым очень давно, когда его лупили на тренировках, в темной избе, подопечные Бердера…
– Это не она! - завопил вятский голова, отшатываясь от истерзанной невесты в черной фате. Девица находилась в глубоком обмороке и лежала, завернутая Христофором, в одеяло.
– Дальше поищи, - невозмутимо посоветовал Прохор. - Там, в шатре, под столом кто-то вроде в мешке шевелился…
На краю стройплощадки приземлились уже три дракона. Пожара ящеры не боялись, лишь довольно жмурились на вспыхивающие островки рябин и черемух. Молодые Качальщики бегом тащили к транспорту носилки с Карапузом, а навстречу, в котлован, спускалась целая делегация.
Коваль на секунду прикрыл глаза, и мир тут же начал вращаться вокруг него. Снова и снова, как в черно-белой хронике, он видел, как порхает над полом растопыривший руки Митя и как улетает в сторону его любимый пулемет…
– Варенька! Варенька! Дитя мое! - ошалевший от счастья мэр исступленно прижимал к себе невредимую дочь, забыв даже вытащить кляп у нее изо рта.
Коваль скосил глаза на нижние ступеньки лестницы. Исмаил всё провернул отлично! Трогательная сцена встречи счастливого отца со спасенной дочерью произошла аккуратно в тот момент, когда на дно бетонного склепа ступили дорогие гости в сутанах.
"Эх, заснять бы, - вздохнул губернатор. - Такой кадр пропадает…"
Святые отцы, непрерывно крестясь, и бормоча молитвы, замешкались на нижней ступеньке, не решаясь перешагнуть через обуглившиеся трупы колдунов. Потом они заметили лежащего губернатора и, устыдившись минутной слабости, засеменили к нему, как цыплята к наседке.
– Как можно себя так не беречь?
– В одиночку, как истинный воин Креста, бросился против тьмы нечисти!
– Во всех храмах, сегодня же, проведем службы во здравие!..
Долгополые продолжали нахваливать, а сами еще не вполне отошли от ночной гонки. Артур слушал, не перебивая. Он слишком хорошо знал, что крылатых змей святые отцы считают точно такими же бесовскими тварями, и только приказ грозного Абашидзе заставил их отправиться в путь.
– Как дела? - спросил Коваль у вятского мэра.
– Жива! Жива, слава богу! Спасибо вам… За эти сутки я наполовину поседел…
– Собака! Сволочь! - до Белого Деда, наконец, дошло, он прекратил лаять и заговорил на приличном русском языке. - Мы не трогали твоей дочери!
– Так это он украл мою дочь?! - взбешенный вятич выхватил кинжал и непременно изрубил бы связанного пленника, если бы перед ним стеной не встали подручные Прохора.
– Мы не крали! Он врет! - колдун исходил пеной и бился в ремнях с такой силой, что казалось, еще немного, и рухнет железобетонная колонна, к которой он был привязан. - Они сами украли твою дочь, чтобы очернить нас! Это сделал малек, подголосок подлый! Где ты, тварь?!
Христофора заблаговременно убрали; Озерник рыскал воспаленным взглядом, и не мог его найти.
– Ты слышал, Кузьма? - спросил вятича Артур. - Наш приятель говорит, что я сам принес ему твою дочь, а затем шесть раз прыгнул на нож, чтобы замести следы. А мой капитан - у него мясо до костей сорвано, так он нарочно в клетку с волками лазил, чтобы тебя провести!
– Это неправда, неправда! - надрывал глотку колдун.
– Ишь, о правде запел, паскуда!
– Свинца бы ему в глотку, певуну!
Старого Кузьму держали за руки; он вырывался всё слабее, затем отдал нож ординарцу и, не в силах больше сдерживаться, зарыдал. Сверху, из леса, доносились отдаленные крики и выстрелы. Часть Озерников пыталась прорваться через болото, к шоссе, но там их встретили солдаты погранотряда. Без дурмана колдуны превращались в самые обычные мишени, а людям Абашидзе было приказано никого не брать в плен.
– Я виноват перед тобой, Кузнец! - мэр бухнулся рядом, ноги его не держали. - Я не поверил твоему человеку, его чуть не убили. Я не мог поверить, что грязные Качальщики с тобой заодно, и способны на благое дело…
Женщины-Хранительницы привели девушку в чувство; она немедленно начала орать и обливаться слезами.
– Теперь ты видишь, что они способны на самое благое дело? - Коваль незаметно посматривал на соборников.
Они держались стайкой, жались в уголке, но не пропускали ни единого слова.
– О да, да, как мне благодарить этого Исмаила? И этих храбрых парней, что были с тобой?
– Есть один неплохой способ… - Артур вспомнил, каким стало лицо Исмаила, когда ему предложили украсть дочку вятского мэра.
– Всё, что ты скажешь!
– Не слушай его, эй, господин! - снова подал голос Дед. - Это отродье вшивого летуна, чтоб у него под кожей поселились пиявки, он нагло врет!
