Книга Как Царь Алексей Михайлович и Богдан Хмельницкий Украину освободили - Валерий Евгеньевич Шамбаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя теперь полного окружения города не было. Ромодановский поддерживал связь с гарнизоном, посылал подкрепления. Да и обстрел стал потише. Часть орудий великий визирь развернул в сторону нашей армии. На крепость в сутки падало 300–400 бомб и ядер. В три или четыре раза меньше, чем в прошлые дни. Ромодановский приказал Гордону начать вылазки, контратаки. Разрушать турецкие траншеи, подобравшиеся к валам и стенам. Отгонять неприятелей, чтобы не рыли мины. Измотать их и заставить снять осаду.
Вот только Гордон оказался совсем не подходящим комендантом. Он растерялся. Ныл, паниковал. Выводить войска на вылазки боялся. Вместо этого требовал новых и новых подкреплений – хотя на небольшом пространстве крепости массе войск негде было укрыться, они несли потери от артиллерийского обстрела. А Кара-Мустафа не оставлял попыток взять Чигирин. Мины рыли и взрывали одну за другой. 7 августа громыхнули сразу две, и турки смогли захватить часть стены замка. К счастью, в это время прибыло очередное подкрепление, гвардейский полк Кравкова. Он с ходу кинулся в контратаку, выкинул врагов.
8 августа из Москвы приехал стольник Хрущев. Привез Ромодановскому письмо царя. Фёдор Алексеевич благодарил воинов за службу, приказывал оборонять Чигирин, но решающую битву опять запрещал – потому что послал к армии ещё свежие войска. Так уж себе представляли советники государя: вот когда наберём воинов побольше, тогда и победим. Но и Гордон просил так же, присылать ему больше и больше воинов. Ромодановский настаивал – прислать-то можно, но начинайте контратаки, отгоните турок от крепости. Гордон отговаривался, что укрепления у неприятелей слишком сильные. Вместо общих контратак посылал всего по 150–200 солдат и стрельцов. Конечно, у них ничего не получалось. Но и воины увидели, что комендант командует плохо. Перестали его слушаться.
А 9 августа Кара-Мустафа собрал командиров на военный совет. Большинство из них сказали – потери очень большие, результата никакого, надо отступать. Великий визирь обдумал и решил: ещё пару дней попробуем штурмовать. Если опять будет неудача, то уйдём. Ромодановский прислал защитникам целый корпус, 15 тысяч солдат. Приказал решительно атаковать, отогнать турок от стен. Но и враги, конечно же, увидели – вон сколько войск пришло. Изготовились, встретили шквальным огнём, заставили отступить. А продолжать атаки, придумать какую-нибудь хитрость, Гордон не решился.
Зато турки подкопали ещё две мины, 11 августа взорвали их. Сперва пролом заняли лишь 20 янычар. Их легко можно было вышибить контратакой. Но в крепости со всеми подкреплениями набилось множество воинских частей – солдаты, драгуны, казаки, стрельцы разных полков. Они перемешались между собой. Никто вовремя не скомандовал, не повёл их в контратаку. И опоздали. К пролому подоспели турки, хлынули в «нижний город». Их остановили в уличной рубке, погнали назад. Но от проломов уже надвигались новые массы янычар. Навалились на русских. Полезли и грабить дома, подожгли их.
Гордон был ранен, и общего командования вообще не стало. Наши бойцы действовали сами по себе. Не представляли, что на самом деле происходит. Пронёсся слух, что турки уже взяли город. Началась паника и неразбериха. Некоторые полки ещё полтора часа дрались в «нижнем городе». Другие отступили в замок. Третьи побежали из Чигирина к своей армии. Переправа через Тясьмин была только по плотине, на ней началось беспорядочное столпотворение. Ромодановский узнал, что в крепости беда. Послал войска на выручку. Но и Кара-Мустафа отправил наперерез всю свою конницу. Русским, спешившим к Чигирину, пришлось построиться в каре, отбиваться из ружей. К вечеру всё-таки пробились к городу, расчистили дорогу по плотине.
Но Чигирин пылал. Пожар охватил «нижний город», перекинулся на деревянные стены. Тушить вовремя не начали, и они превратились в огромный костёр. Оборонять горящие развалины стало бессмысленно. Это значило просто погубить воинов. Командовать взялся сам Ромодановский. Генералу Кравкову он приказал во что бы то ни стало удерживать дорогу по плотине. А гарнизону покинуть город. Взять всё ценное, а пороховой погреб поджечь. Ромодановский прислал толковых командиров организовать отступление. Они восстанавливали порядок. Перемешавшиеся толпы разбирали по полкам, сотням. Уходили по плотине непобеждённые. Строем, со знамёнами, вывезли все лёгкие орудия, денежную казну.
Турки радовались. Грабили что ещё не сгорело. Узнали – русские бросили замок! Полезли туда. И… рванул пороховой погреб. Похоронил 4 тысячи врагов. А тем временем Ромодановский велел собирать шатры, грузить вещи на телеги. Оставаться возле Чигирина было больше незачем. Наоборот, надо было поскорее отступить за Днепр. Прикрыть Левобережную Украину, направить помощь гарнизону Киева – там у воеводы Голицына было всего 106 солдат. Из крепости пришёл гарнизон, и на рассвете 12 августа армия выступила назад к переправам.
Кара-Мустафа пришёл в бешенство. Он понёс страшные потери и захватил… всего лишь груду головёшек! Нет, такая «победа» его не устраивала. Он тоже велел поднимать свою армию. Идти за русскими. Прижать их к Днепру и уничтожить. Это и впрямь будет победа! Вся Украина достанется ему беззащитная, словно на блюдечке! Впрочем, Ромодановский угадал, что он кинется в погоню. Приказал сомкнуть все полки в один прямоугольник. Его окружили «подвижными укреплениями», телегами. Ощенились ружьями, пушками. Замыкающими в хвосте, поставили лучшие части. Татары и турки двигались по пятам, но их осаживали ураганами пуль, картечи.
20 километров ползли целые сутки, зато безопасно. 13 августа добрались до Днепра, заняли свои старые укрепления, оба конца упирались в реку. Нет, Кара-Мустафа не желал упускать русских из своих лап. Следом выкатилась турецкая армия, развернулась. Поставила батареи, они открыли огонь. Тут уж переправляться было нельзя. Навалятся и скинут в реку. Хочешь или нет, пришлось принять бой. 14 августа Ромодановский построил войска на поле, скомандовал атаку. Дружным натиском захватили часть вражеских орудий. Но и Кара-Мустафа направил свои полки обойти русских справа и слева. Царские ратники и казаки отступили обратно в лагерь.
Наверное, вы читали книги Дюма «Три мушкетёра», «Двадцать лет спустя», «Виконт де Бражелон». Там одним из главных героев был мушкетёр по прозвищу Атос, а звали его граф де ла Фер. А настоящий граф де ла Фер как раз и служил у султана главным военным инженером, турки его называли Делафер-паша. В этой схватке на Днепре его сразила русская пуля. Да и других подчинённых Кара-Мустафы крепко потрепали. В следующие дни они не нападали. Но и наши войска отдыхали после прошлых боёв, переходов. Поэтому между лагерями только мелкие конные отряды сшибались между
