Книга Рожденная магией - Хейзел Бек

открываем туристический сезон.

Он слезает с гироскутера и поднимается вверх по ступеням.

– Я же сказал, что сам об этом позабочусь.

– И как – позаботился? – Я изображаю широкую улыбку, чтобы мой вопрос не звучал как придирка.

У него на лице сменяются несколько выражений подряд, словно он не знает, на каком из них остановиться. Он делает еще один шаг вверх, к нам, но вдруг с шипением падает назад. Поднимается и пытается снова.

– С тобой все в порядке? – едва сдерживаясь, интересуюсь я. Ведь именно так поступил бы обычный человек. Наверное.

– Мне звонят! – выпаливает Скип и выуживает телефон из кармана. А телефон не звонит. Он разворачивается и уходит. Раньше я бы приняла его ложь за чистую монету, но теперь знаю, в чем дело.

Кто-то не дал ему подняться. Я изучаю ступень, с которой он свалился, но ничего не вижу. Вопросительно смотрю на Джорджию. Она так же озадачена, как и я.

– Увидимся, Скип! – кричу я ему вслед. И мы с Джорджией, держась за руки, поднимаемся к особняку. Кажется, Скип пытается что-то прокричать нам в ответ, но его слова уносит утренний ветер, дующий с реки.

– Странно, – бурчит Джорджия. – Я бы подумала, что вокруг дома Фроста есть защита, но мы с тобой прошли, ничего не почувствовав.

– Может, это защита от пронырливых идиотов, которые обменивают душу на черную магию?

– Маловероятно, что бессмертные так уж осуждают обмен души, – отвечает Джорджия.

Мы взбираемся на холм, и наконец перед нами предстает особняк.

Я чувствую, что она нервничает, и должна признать, что и я тоже. Но нервозность это лишь признак грядущего успеха. Я уверена, что мы сейчас поступаем правильно.

Мы вместе произносим заклятие для снятия чар. И как и в прошлый раз, нам требуется несколько попыток.

– У него сильная магия, – шепчет Джорджия. – Справедливо. Было бы стыдно провести вечность, будучи слабым волшебником. Согласна?

– Я никогда не узнаю ответ на этот вопрос, – отвечаю я чуточку самодовольно. – И ты тоже.

Мы ждем пару минут, но Фрост не появляется на крыльце, как в прошлый раз. Я уверенно подхожу к двери, беру кольцо, зажатое в зубах ухмыляющегося дракона, и барабаню в дверь. Со всей силы. Снова и снова.

– Эмерсон, он не хочет…

Но тут дверь распахивается. Он стоит на пороге. Плащ развевается, словно вокруг него бушует шторм. Таким я его и запомнила. Взгляд древнего создания, необыкновенная привлекательность черт и ощущение, что в нем бездна силы, которую никто не в силах укротить. Я пытаюсь убедить себя, что это всего лишь маска, но, кажется, я уже не так уверена.

– Меня не интересуют девочки-скауты и их печеньки, понятно вам, ведьмочки?

– Может, впустите нас? – прошу я. – Или так и будете сердито смотреть, стоя в центре поддельной бури?

– А, это ты, – говорит он. Зуб даю, что он с самого начала меня узнал. – Решила снова меня обеспокоить? Ты не очень-то хорошо понимаешь намеки, а?

– Только тогда, когда я этого сама не хочу.

Он хмыкает, но не сердито и жестом приглашает нас в дом. Глаза Джорджии становятся огромными, как у героини японского аниме, и она цепляется за меня с такой силой, что мне почти больно. Мы идем за Фростом по сверкающему коридору, от пола до потолка освещенному свечами. Интерьер роскошный, старинный, богатый. На стенах висят картины, репродукции которых я видела в книгах. Шагов не слышно вовсе, словно дом слишком респектабельный, чтобы откликаться на такие простые звуки.

Он ведет нас в огромную комнату, которая больше похожа на дворцовую залу. Я оглядываюсь – не удивлюсь, если где-то тут стоит трон. Фрост указывает на старинный диван, и мы с Джорджией тут же оказываемся сидящими на нем.

Это его проделка. Незначительное движение его магических мускулов. Мужчины любят показывать свою силу.

Николас Фрост встает перед нами – эдакий бессмертный ведьмак-одиночка, единственный в своем роде.

– Дайте угадаю. Вы нашли ритуал, связанный с наводнением.

Он снова хмыкает с выражением скуки, как киношный злодей.

– Точно. Разве не поэтому вы дали нам книгу? Мы подготовились как могли, но нам нужен полный ковен, чтобы все получилось.

– И?.. – Он удивлен, таким я его еще не видела. – Вы что, решили, что я присоединюсь к вашему унылому чаепитию?

– Мои чаепития всегда обалденные, – улыбнувшись, парирую я. – Кого хочешь спроси.

Он опять хмыкает, словно я все же выбрала правильное направление разговора.

– Насколько я понимаю, даже если я вступлю в ваш подростковый драмкружок, у вас все равно одного не хватает.

– Формально – да.

– У вас ничего не получится без полного ковена.

– Откуда вы знаете?

Он выразительно и изящно пожимает плечами.

– Многие пытались. Многие потерпели поражение.

Я не многие. Я – это я. И меня устраивают мои шансы на победу.

– А у них было то же, что есть у меня?

Он безразлично машет рукой, а я от досады сжимаю зубы.

– Может быть. А может быть и нет.

– Нам нужен полный ковен, так почему бы вам не присоединиться? – предлагает Джорджия.

Николас Фрост поднимает бровь, и, к моему удовольствию, она выдерживает его взгляд со свойственным ей безмятежным и мечтательным выражением лица.

– Половина вашего ковена считает меня бугимэном.

– Ну так покажите им, что это не так, – подбивает его Джорджия.

Его глаза сверкают.

– Может, и покажу, маленькая ведьмочка-историк.

Она бледнеет. Мне хочется указать ему на бестактность, но я не могу. Он слишком важен для нас. Я признаю, что сейчас его согласие значит буквально всё.

– Боритесь за Сант-Киприан, Фрост. Боритесь за ведьмин род. Боритесь хоть за что-то, ради всего святого! Это стоит того, чтобы бороться.

Мне почудилось, будто мои слова его зацепили, но когда я произнесла «стоит того», выражение его лица изменилось. Оно стало непроницаемым. Ни намека на заинтересованность.

– Какое занимательное предложение, – говорит он с вызовом, при этом сохраняя вежливый тон. – Удачи вам. Но если уж нам суждено утонуть за пару дней, то мы утонем. В конце концов всегда побеждают реки.

От его слов я вздрагиваю. Всегда побеждают реки.

– Вас это не слишком трогает, – произносит Джорджия чуть более резко, чем я ожидала. – Вы же все равно выживете.

Николас Фрост снова пожимает плечами все с тем же непроницаемым выражением лица.

– Это и значит бессмертие. По крайней мере значило в последний раз, когда я интересовался значением этого слова.

Я встаю.

– Вы, вероятно, думаете, будто мы не справимся без вас или без полного ковена, но я знаю, на что мы способны. Не хотите участвовать – ладно. Вы же и