Книга Земли полуночи - Андрей Стоев

живицы, — понимающе покивал я. — Впрочем, убить их всё равно было нужно, так что я не в претензии. Просто в следующий раз не пытайся нас использовать, пожалуйста — помочь тебе мы и без этого поможем, а такие вещи создают излишнее напряжение в отношениях.

Она смутилась — похоже, всё-таки не лишена совести. И лучше бы ей к моим словам прислушаться, потому что ещё одна попытка нами манипулировать, и мы сведём знакомство к чисто деловому.

— И знаешь, Тамила — мне не нравится слово «живица», — добавил я. — Как-то слишком уж оно ассоциируется со скипидаром[23]. У меня, во всяком случае.

[ 23 — Напомним, что живица, или терпентин — смола, выделяемая хвойными деревьями, из которой получают канифоль и скипидар.]

— Ну называй это эссенцией, как Старшие называют, — предложила она.

— «Эссенция» звучит получше, — кивнул я. — А вот скажи: я правильно понял, что звери оттуда попадают сюда, быстро расходуют свою эссенцию и умирают?

— Всё немного сложнее, но можно сказать и так, — согласилась Лапа.

— Тогда здесь есть какая-то неувязка, которую я никак не могу понять. Ты говорила, что тоже зависишь от эссенции, но ты живёшь здесь уже много лет, и помирать не собираешься. В чём разница между вами?

— В том, что я не трачу живицу, — терпеливо объяснила она с интонацией взрослого, объясняющего ребёнку. — А звери слишком тупые, чтобы понять, что её надо беречь. А если точнее, они не могут её не тратить. Вообще, если уж ты хочешь полное объяснение: звери Полуночи бывают разные. Есть обычные звери, которые почти не расходуют живицу. Они от неё практически никак не зависят и могут прожить здесь долго. И часто не умирают, даже когда целиком её тратят. Они накапливают её естественным путём и расходуют понемногу — живица их лечит, даёт долгую жизнь, иногда помогает сбежать от хищника, что-то ещё в таком роде.

— Но мы таких зверей здесь не видели, — уточнил я.

— Не видели, — подтвердила она. — Но они редко бывают опасны, ценные ингредиенты в них тоже почти не встречаются. А есть хищники вроде тенелова или вот этих ос, которые без живицы не могут существовать. Именно живица даёт им силу и делает их опасными хищниками. У них многие органы полностью зависят от живицы и не могут без неё функционировать. Хищники непрерывно её расходуют и должны постоянно добывать её охотой.

— Теперь стало понятнее, спасибо, — кивнул я. — И чем конкретно опасны вот эти осы? Они действительно опасны, или ты просто сказала так, чтобы мы тебе помогли?

— Не очень доверчивый, да? — покачала головой Лапа. — Они действительно опасны. У них в жале яд, вызывающие паралич. Они парализуют крупное животное или, например, человека, а потом долго его едят. Жертва при этом всё чувствует — они не едят падаль и поэтому поддерживают жертву живой как можно дольше. Старшие обычно откармливают такие рои. Используют их для казней — меня как раз так и собирались казнить.

— Но не казнили?

— Как видишь, — она посмотрела на меня, как на идиота.

— Извини, дурацкий вопрос, — смутился я.

Собственно, мой вопрос был на самом деле о том, каким образом она избежала казни, но Лапа явно была не расположена на него отвечать, и я предпочёл не настаивать.

— А когда рой накапливает достаточно живицы, — продолжала она, — они не съедают парализованную жертву. Одна оса из роя убивает остальных, забирая накопленную ими живицу, а потом откладывает в жертву яйца и умирает сама. Дней через двадцать из жертвы вылетает новый рой. А бывает, что и два роя — если охотничьей территории достаточно для двух.

— А как зародыши ос определяют, что территории хватает на два роя?

— Да мне-то откуда знать? Вот как женщины определяют, кого надо рожать, чтобы мужчин и женщин было примерно поровну?

— Не знаю, — озадачился я. — Может быть, наша мать знает. Но, вообще-то, мужчин и женщин не всегда поровну даже у вполне человеческих народов — взять, к примеру, лесных или карл.

— Но их образ жизни диктует именно то соотношение полов, которое у них есть. Если у них увеличить число женщин, их общество просто рухнет.

— Вообще-то да, рухнет, — согласился я. — Что, кстати, приводит нас к интересному вопросу: соотношение полов определяет образ жизни, или же выбранный образ жизни приводит к соответствующему соотношению полов?

— До чего же ты любопытный, — покачала головой Тамила. — Спроси у своей матери. А я не знаю, и даже не особенно хочу знать. Вот почему у тебя всегда столько вопросов?

— Потому что я всегда стараюсь понять явление как можно полнее, — объяснил я. — И разные любопытные несоответствия часто помогают узнать что-то новое. А иногда не просто новое, но и важное. Вот, например, в твоём рассказе я вижу одно такое несоответствие: зачем старшие откармливают ос? Казнь можно устроить гораздо проще и, при желании, не менее мучительно.

— Не для казней откармливают, конечно, — усмехнулась Лапа, — это для них просто приятное дополнение. Из яиц ос добывают очень ценный ингредиент — концентрат живицы, из которого делают препарат для продления жизни. Чем, по-твоему, Старшие держат лесных? У верхушки лесных кое-кто ещё мир Полуночи помнит.

— Ах, вот как! То есть лесные поэтому так неохотно идут на контакт с внешниками?

— Конечно, поэтому, — Лапа посмотрела на меня с иронией. — Они торгуют со Старшими, и больше им ничего не нужно. И Старшим очень не понравится, если лесные начнут интегрироваться в ваше общество.

Действительно, это многое объясняет. Как только мои лесные потеряли доступ к миру Полуночи, они достаточно охотно вошли в общество — во всяком случае, заметного сопротивления у них не было. И я, в принципе, вполне могу их назвать моими подданными не только формально. Непонятно, правда, почему Старшие терпят поставки алхимии в княжество — это ведь тоже можно рассматривать, как некий шаг в сторону интеграции. Однако и здесь можно легко найти объяснение — например, Старшим не хочется разбираться со сварами лесных племён, и их вполне устраивает, что это делает кто-то со стороны в обмен на поставки ненужной им алхимии.

— Ну и что — узнал что-то важное? — насмешливо спросила Лапа.

— Да, узнал, — серьёзно ответил