Книга Ворон. Осколки нас - Эмилия Грин

подарила ему первенца.

Похоже, так оно и будет — на днях выяснилось, что история Лизы шита белыми нитками, и, с очень большой вероятностью, мой Кирилл не имеет никакого отношения к ее ребенку. Осталось только дождаться результатов генетической экспертизы.

Однако я не хотела больше забивать этим голову… Мы с Вороновым уже все для себя решили, и, независимо от результата анализа, определяющего отцовство, на наши отношения это никак не повлияет.

С утра, почувствовав себя удовлетворительно, я решила вместе с одним из отрядов прогуляться до ближайшего парка. Благо, даже в декабре погода в Сочи радовала ласковым солнцем. Вот и сегодня выдался погожий денек — грех было отсиживаться в номере, особенно, учитывая мое нынешнее положение.

Мы прекрасно проводили время с другими вожатыми и детьми, пока я не поскользнулась, нелепо растянувшись на асфальте.

Неуклюжая идиотка! И хоть пальто немного смягчило падение, тем не менее, вскоре низ живота начало потягивать.

Я вернулась в санаторий, чтобы отлежаться, однако спустя небольшой промежуток времени к ноющей боли добавились скудные коричневые выделения.

Вот тогда-то я и перепугалась…

Позвонила Егору и все ему рассказала. Хорошо, что друг не стал тянуть: вызвав скорую помощь, он сопровождал меня в местный перинатальный центр, где меня сразу же отправили на УЗИ.

Беременность подтвердилась.

Срок был совсем небольшой, однако сердечко уже билось.

Маленькое и сильное сердце нашего малыша.

А я уже успела его подвести…

Увы, падение спровоцировало маточный тонус, и врач, настояв на моей госпитализации, нацарапала в заключении неутешительное «угроза выкидыша».

Судорожно вздохнув, я уставилась на прикроватную тумбочку, стоящую рядом с больничной койкой, положив руки на живот.

Некоторое время я боялась пошевелиться, постоянно к себе прислушиваясь. К счастью, живот больше не болел. Отоспавшись, я определенно чувствовала себе гораздо лучше, молясь, чтобы с малышом все было в порядке.

Нестерпимо захотелось услышать голос Кирилла.

Протянув руку, я взяла с тумбочки телефон. Не так я планировала рассказать Воронову о своей беременности, увы, не так… Я сглотнула, борясь с подступающими слезами.

Внезапно из коридора послышались крики.

Нахмурившись, я приподнялась на локтях.

Однако шум голосов на повышенных тонах становился лишь отчетливее.

Что там происходит?

Мне вдруг показалось…

Нет, не может быть…

Кирилл?

— МНЕ ПЛЕВАТЬ, ЧТО ПРИЕМНЫЕ ЧАСЫ ДАВНО ЗАКОНЧИЛИСЬ… — далее неразборчиво…

Крики. Маты.

Звуки потасовки.

Снова шум.

Это ведь перинатальный центр…

Господи, что он устроил?

— ТАМ МОЯ ЖЕНА! ДАЙТЕ МНЕ ЕЁ УВИДЕТЬ, КОЗЛЫ!

Жена!

Снова какая-то возня…. Отборная мужская брань. Звуки борьбы.

Драка?!

Господи…

Да что там творится? А мне ведь даже вставать нельзя…

— ХОТЬ НАРЯД ПОЛИЦИИ ВЫЗЫВАЙТЕ! Я ВСЕ РАВНО НИКУДА ОТСЮДА НЕ УЙДУ…

Наконец, дверь в мою палату с шумом распахнулась…

Запыхавшийся и растрепанный, в пуховике нараспашку, Кирилл ввалился внутрь, а за ним, крича и размахивая руками, вбежали несколько охранников. У первого, к слову, расцветал яркий синяк под глазом. А у второго на щеке…

О-ох!

Только все это вдруг отошло на второй план, когда я словила испуганный, полный волнения, взгляд моего Кирилла.

Мы зависли друг на друге.

Так остро.

Глаза в глаза.

И снова.

Сердце птицей взметнулось ввысь…

Ты — моя мания, Воронов Кирилл.

— Парень, ты немедленно должен покинуть палату! Не положено…

— Пожалуйста, разрешите нам поговорить хотя бы пару минут? — пересохшими губами, взмолилась я.

Следом за Вороновым и охраной в палату вошли несколько человек из медицинского персонала: два доктора, дежурная медсестра…

— Вы можете идти! — миловидная врач-ординатор Маргарита обратилась к мужчинам.

Она уже заходила ко мне днем, расписав план лечения и, как следует, успокоив. После нашего разговора мне удалось, наконец, поспать.

— Как это идти? — прогундосил низкорослый коренастый мужик с подбитым глазом. — А этого куда девать? — он пренебрежительно ткнул сарделевидным пальцем в сторону Кирилла.

— Владимир Семеныч… — Маргарита поправила очки, слегка понизив голос. — Это распоряжение Елены Рудольфовны, а ей звонил главврач! Дальше мы сами разберемся…

— Вон оно как, Семеныч! Учебная тревога… — хохотнул второй блюститель порядка.

— Ну, блатным и ночью солнце светит! — обменявшись ехидными смешками, мужчины, наконец, покинули помещение.

Медсестра тоже попятилась к двери, вместе со вторым врачом.

— Алина, я сегодня всю ночь здесь. Если что-то понадобится, сразу жми кнопку. Не забывай, тебе пока желательно передвигаться только до туалета. Вам с крохой необходим покой! — Маргарита вновь одарила меня своей участливой полуулыбкой.

Вот бы все врачи были такими, как эта девушка. На вид совсем еще молодая, но даже поздно вечером, после рабочего дня на ногах, она не теряла своего оптимизма. С ней общаться мне было гораздо комфортнее, чем с заведующей отделением.

— А вы, молодой человек, не вздумайте заставлять нашу мамочку нервничать! И так поставили всех тут на уши… — а это уже было адресовано Воронову.

— Мамочку… — пробормотал он, даже не глядя в ее сторону.

Кирилл так и замер у входа, сверля меня сосредоточенным глубоким взглядом.

Глава 57

Наконец, мы остались в палате одни, и мое сердце окончательно сбилось с ритма, потому что Кирилл так жадно меня разглядывал, будто впервые видел, ей богу.

Стоял, стиснув кулаки, и смотрел.

И я все никак не могла от него оторваться, ощущая ответную болезненную потребность разделить с любимым человеком это особенное мгновение.

— Ну, иди сюда? — мой голос прозвучал неестественно высоко. — Чего ты там встал?

Кирилл послушно подошел к моей кровати.

Проигнорировав стул, он сел передо мной на корточки, так что наши взгляды оказались на одном уровне, накрыв мою руку своей большой теплой ладонью.

— Как ты? — пальцы Кирилла спустились по моей ладони к запястью, и вернулись обратно, крепко стискивая фаланги.

— Н-нормально… — я попыталась натянуть на лицо улыбку, однако, уголки губ дрогнули, и вышло не слишком убедительно.

«Эффектное» появление Кирилла поздно вечером в моей палате заставило мой и без того расшатанный эмоциональный фон окончательно выйти из строя. В горле першило от подступающих слез.

— Безруков ничего мне толком не объяснил… Сказал только, что ты в больнице. А когда я понял, что ты в перинатальном центре… Я очень за тебя испугался… — Кирилл кашлянул, — за вас.

Я крепче сжала его ладонь, продолжая бродить взглядом по красивому сосредоточенному лицу своего мужчины.

— Я поскользнулась… Такое нелепое падение… И вот… — обведя расстроенным взглядом темную палату, я вновь вернулась к лицу будущего папки.

Внезапно Кирилл мягко и даже как-то виновато мне улыбнулся.

— Прости, но я не удержался и выпытал все у Безрукова, пока он вез меня сюда. Иначе я бы рехнулся! — Кирилл медленно водил пальцем по выпирающей венке на моем запястье. — Не волнуйся.