Книга Ты будешь мне стеной - Мариана Запата

– Да.

Эйден посмотрел прямо на меня. В тонких линиях, идущих от уголков глаз, залегло недоумение.

– Что произошло? – выбросил он вопрос.

– Это долгая история.

– Для тебя у меня есть время.

– Но это в самом деле длинная история.

– Ничего.

Ох, уж этот парень… Я вытянула шею, как бы подготавливаясь к ливню из дерьма, который опять был готов обрушиться на меня.

– У всех моих сестер есть проблемы, но Сьюзи – это нечто особенное. Мне трудно контролировать гнев, я знаю это… Удивлен, правда? Только у младшего брата нет проблем. Думаю, мама пила во время беременности, а может, наши отцы были в разной степени придурками, не знаю, не уверена.

Зачем я это рассказываю?

– Во всяком случае, мы всегда не ладили. У меня не осталось ни одного нормального воспоминания о ней. Ни одного, Эйден. Не считая случая со шкафом, она могла ни с того ни с сего подойти и ударить меня, наорать, начать таскать за волосы, ломать мои вещи безо всякой причины… Думаю, она испробовала на мне все дерьмо, которое было возможно. Я не давала сдачи очень долго, до тех пор, пока окончательно не лопнуло терпение. Это случилось как раз тогда, когда я переросла ее и сказала себе «хватит». К тому времени Сьюзи вовсю пила и уже какое-то время принимала наркотики. Я знала это. Но мне было плевать, просто я устала быть грушей для битья. Ну вот, как-то она на самом деле чуть не убила меня. Столкнула с лестницы, и я сломала руку. Моя мама была… Понятия не имею, где она была. Братишка перепугался до смерти и вызвал «Скорую». Меня забрали в больницу. Врач, или медсестра, или кто-то еще, позвонили матери. Она не ответила. Не знаю, где она шлялась, и ни брат, ни сестры не знали тоже. Из больницы наконец позвонили в Службу по защите детей, и они забрали всех нас.

Не знаю, как долго моя мама соображала, пока в конце концов не поняла, что лишилась опеки над нами.

Следующие четыре года я и мой брат провели в приемной семье. Несколько раз мы виделись с матерью. Вскоре после того, как я уехала учиться в колледж, она начала звонить и спрашивать, что я собираюсь делать летом, говорила, как любит меня. Не знаю, какого черта я думала тогда. У нее была постоянная работа, так что я приехала… и только тогда поняла, что она живет не одна. С ней были Сьюзи и еще одна моя сестра. Я несколько лет не видела ни одну из них.

Тогда я поняла, что мне лучше смотаться куда-нибудь. Родители Дианы жили рядом, но самой ее в те выходные дома не было, она уехала по своим делам, а одной у них ночевать не хотелось. Приемные родители говорили, что их дом – это и мой дом, да и брат еще жил там. Но по глупости я решила дать своей матери шанс. Мы со Сьюзи стали враждовать, как только увидели друг друга, и я, черт возьми, должна была предвидеть это. В тот самый момент, когда я увидела ее, я поняла, что сестрица под кайфом. Я пыталась намекнуть об этом маме, но она не поверила и начала заливать, что Сьюзи изменилась и бла-бла-бла…

Серьезно, а во второй вечер моего пребывания в родном доме я зашла за чем-то в спальню и обнаружила, что Сьюзи роется в ящиках комода. Мы начали ругаться. Она обозвала меня кучей уродского дерьма, стала бросаться вещами, запустила в меня вазой. Скоро я увидела, как она схватила с кухонной стойки мою сумку и выбежала наружу, прихватив вещи, которые надыбала, прежде чем я поймала ее с поличным. Эйден, я была в такой ярости… Понимаю, как глупо я поступила. Но еще глупее, что и сейчас, даже зная, что случится, я все равно бы побежала за ней. Она села в машину и стала задом выруливать на дорогу, а я орала на нее. Чтобы Сьюзи не отдавила мне пальцы, я встала перед автомобилем. И тут она надавила на газ и поехала вперед.

Я продолжала рассказывать, а мои легкие сжало от волнения и тоски.

– Помню лицо Сьюзи, когда она делала это. Помню все. Я была в сознании, пока не появилась «Скорая». Сестрица в это время вырулила на дорогу и уехала, оставив меня там. Диана тогда уже приехала и услышала из своей комнаты, как мы орем друг на друга. К счастью, она прибежала до того, как Сьюзи сбила меня, и позвонила в «Скорую». Доктор потом сказал, мне изрядно повезло, что я стояла, чуть повернувшись вправо, а то бы она повредила мне оба колена.

Сколько раз я внушала себе, что преодолела это? Тысячу? Но предательство до сих пор впивалось в меня миллионами ядовитых жал.

– Повезло! Повезло, что сестра, ударив меня машиной, повредила только одно колено. Можешь в это поверить?

Что-то забулькало в горле, а потом поднялось к глазам и стало заполнять их изнутри. Кто-то может сказать, что это слезы, но только не я. Не собираюсь плакать из-за того, что случилось тогда. И мой голос вовсе не сломался из-за переживаний.

– Связка была разорвана, я пропустила целый семестр в колледже, чтобы восстановиться.

Эйден внимательно смотрел на меня. Его ноздри чуть дрожали.

– Что было дальше? После того, как она ударила тебя?

– На пару месяцев она исчезла. Никто не поверил, что это сделала Сьюзи, хотя у меня был свидетель. Уверена, что она была трезвой тогда – наверное, поэтому и полезла к матери в шкаф. Чтобы добыть то, что хотела… Мама просила, чтобы я простила Сьюзи и двигалась дальше… но как она себе это представляла? Сестрица украла и ее деньги. И даже если бы Сьюзи была под кайфом, все равно это был ее выбор – накачаться наркотиками и украсть у родных, которых, предполагалось, она должна была любить. Этот поступок – следствие ее выбора. Я не могу страдать из-за этого и прощать ее.

Не могу. Никак. Прощение – добродетель, по крайней мере, мне так внушали. Но я не чувствую себя до такой степени добродетельной.

– После всего этого я уехала и остановилась у приемных родителей. Ни под каким видом я не могла жить у Дианы, дверь в дверь с тем домом. Приемный отец дал мне бухгалтерскую и секретарскую работу. Так я могла оплачивать комнату и питание, потому что не хотела жить за их счет. Когда поправилась, вернулась в колледж.

– Что стало дальше с твоей сестрой?

– После того как она сбила меня, мы не виделись несколько лет. Знаешь, что убивает меня? Она так и не извинилась. – Я пожала плечами. – Может, это сделало меня более черствой, но…

– Это не сделало тебя черствой, Вэн, – хрипло прервал меня Эйден. – Человек, которому ты должна была доверять, покалечил тебя. Никто в мире не упрекнет тебя в том, что ты не бросаешься к ней в объятия. Я не в состоянии простить людей и за меньшее.

Я горько усмехнулась:

– Будешь удивлен, но для меня это до сих пор больная тема. Никто, кроме младшего брата, не понимает, почему я в такой ярости. Почему я до сих пор не отпустила это. Я понимаю, что они почему-то никогда не любили меня, но до сих пор ощущаю как предательство, что они на стороне Сьюзи, не на моей. Не имею понятия почему. И что я сделала такого, чтобы они считали меня своим врагом? И как я должна поступать?

Виннипегская Стена нахмурился: