Книга Жених для няни - Галлея Сандер-Лин

— Когда его можно будет увидеть? — не сдавался главшеф.

— Скоро. Когда пациента переведут в палату интенсивной терапии, вас позовут, — Михаил Петрович снял шапочку и промокнул ею остатки влаги со лба. — Вы пока возьмите у медсестры бахилы, халаты и маски. Сами понимаете, стерильность никто не отменял. И помните: больному нужен абсолютный покой и только положительные эмоции. Никаких слёз, истерик и прочего у его постели быть не должно, иначе я вынужден буду запретить посещения. Дмитрий, может, и без сознания, но чувствует, «слышит» то, что происходит вокруг.

Пока мы обзаводились необходимым «обмундированием» и мыли руки, Диму перевели в палату. Господи, сколько там всяких приборов, трубочек и проводочков! Но взгляд приковывает именно он, спящий царевич всего этого жуткого белоснежного царства. Сам тоже почти полностью белоснежный, словно мумия завёрнутый в бинты и повязки, в том числе и лицо (особенно лицо!), даже глаз фактически не видно: один полностью скрыт бинтом (тот, над которым рассечена бровь), второй слегка проглядывает, но явно заплыл и стал фиолетовым.

Надо ли говорить, что при виде сына Мария Ивановна в очередной раз едва не свалилась в обморок?! Андрей Петрович был для неё лучшей поддержкой, ну а меня приобнял за плечи Рустам. Мне хотелось подойти к кровати поближе, но одновременно было страшно. Вокруг Димы царила аура удивительной неприкосновенности, когда каждый вздох был почти преступлением, способным потревожить и нарушить покой.

Зарецкая дрожащей ладошкой коснулась руки сына (той, где не было иглы, присоединённой к капельнице). Костяшки у Димки были разбиты в драке, поэтому пальцы тоже обвивали бинты.

— Димочка. — проговорила безутешная мать. — Мы все здесь и очень ждём, когда ты очнёшься. Пожалуйста, возвращайся к нам скорее.

Она ещё некоторое время постояла над кроватью драгоценного чада и покинула палату, поддерживаемая супругом, который не проронил ни слова, но смотрел на Диму так, что у меня сердце ныло.

— Твоя мама права, — мой голос дрожал, но я старалась обуздать эмоции. — Мы все тебя очень ждём. Я тебя очень жду.

Нашла на его руке место, не скрытое повязками, и кончиками пальцев легонько притронулась к голой коже. Мне это было нужно как воздух. Прикоснуться, почувствовать, ощутить.

— Димон, выкарабкивайся давай! — напутствовал и Рустам.

Мы с Ибрагимовым вышли в коридор, где Зарецкий-старший обнимал и гладил по голове плачущую жену.

— Мария Ивановна, Андрей Петрович, может, вы поедете домой? — предложила я. — Уже почти утро, а у вас дети, им тоже внимание нужно, да и работа… А я тут побуду. Если вдруг что, немедленно вам сообщу. Если можно, я сегодня в офис опоздаю…

— Да какой там офис?! — воскликнул главшеф. — Оставайся здесь, просто будь на созвоне. Как я и говорил, Василий привезёт тебе новый телефон. Да ты и не спала совсем. Днём мы тебя сменим, съездишь домой и отдохнёшь.

На том и порешили. Зарецкие уехали, а мы с Рустамом остались. Он сказал, что побудет со мной, пока не приедет Василий. Так что мы вернулись в палату, где нам поставили кушетку и кресло. Знаю, что в реанимацию редко пускают посетителей, тем более так надолго, но Димкин отец договорился. Караулить в коридоре, фактически вслепую, не было никаких сил. Так что мы тихонько сидели, слушали пиканье приборов и смотрели на нашу драгоценную «мумию».

К нам регулярно наведывалась медсестра и проверяла показатели. За окошком уже давно рассвело, усталость прижимала к кушетке. Нас позвали, чтобы покормить, но мне почему-то было тревожно уходить, думалось, что в моё отсутствие может что — то произойти. Поэтому я тянула, пока живот не посигналил, что ему тоже нужно внимание и топливо. В общем, мы отлучились совсем ненадолго, я быстро покидала еду в топку, совершенно не чувствуя вкуса, выпила обезболивающее и поспешила обратно в палату.

Около десяти утра в больницу приехал Василий и, как и обещал Зарецкий-старший, принёс в коробочке новый смартфон (да не из дешёвых).

— Ангелина, я от вас теперь вообще не отойду! — сообщил телохранитель.

Я была только «за». Ни за что не хочу пережить вчерашний ужас снова.

Поспешила вставить в новый телефон свою сим-карту, позвонила маме, потом в офис. Наш ролик по рекламе вина в работе, некоторые проекты пару дней смогут меня подождать, а кое-что подхватят ребята из команды. Рустам уехал, доверив меня бодигарду, а я осталась приглядывать за Димой и ждать Зарецких.

Несколько раз заглядывал доктор, проверял состояние Димасика, светил ему фонариком в незабинтованный глаз. И, конечно, медсестричка продолжила регулярно наведываться. А я с каждой минутой всё больше смелела и в итоге стала понемногу разговаривать с Димкой. Насколько знаю, звук знакомого голоса может помочь пациенту зацепиться за жизнь и очнуться.

Тактика оказалась правильной, потому что доктор во время одного из посещений благосклонно оценил мои усилия:

— Правильно, говорите с ним. Даже если думаете, что он вас не слышит, всё равно говорите. Таким пациентам очень важно иметь ниточку с реальностью, будь то голоса родных, любимая музыка или что-то ещё, что может помочь очнуться.

Решено! Когда поеду домой, надо будет накачать на новый девайс любимой Диминой музыки.

Моя «мумия» продолжала спать, но была жива, и это давало надежду. Буду ждать его столько, сколько понадобится. Если потребуется, силой вытрясу из бессознательного состояния, но не сдамся! Разговоры с Димой помогали и самой не заснуть, потому что в сон клонило неумолимо. Зарецкие застали меня в таком состоянии, когда я готова была подкладывать под веки спички, чтобы те не закрылись. Думала, они привезут в больницу и младшеньких, чтобы проведали старшенького, но, насколько поняла, родители решили не травмировать деток и не рассказали Тамиле и Тимофею о произошедшем. Сообщили только, что их старший братец из-за работы поживёт пока в своей новой квартире.

— Ангелина, езжай отдыхать, — посоветовала Мария Ивановна, оценив мой, как ни печально, плачевный вид. — На тебе лица нет.

— Хорошо, но вечером я снова приеду. Если понадобится, до утра здесь буду! — заявила им решительно. — Я бы и сейчас не уезжала, на кушетке поспала, но мне нужно взять кое-какие личные вещи и ноутбук: буду потихоньку работать, чтобы не сидеть без дела.

— Спасибо. Я уверен, что Дима чувствует, когда ты рядом.

Мне было приятно слышать тепло в голосе Андрея Петровича.

— Только, пожалуйста, наберите меня, если будут какие-то изменения, — попросила бывших хозяев и возможных будущих родственников. — Я тут же приеду. Очень вас прошу!

— Если что, обязательно наберём, не беспокойся, — Мария Ивановна совершенно неожиданно меня приобняла.

Домой я ехала со смешанными чувствами. По пути меня застал звонок бабушки. Надеюсь, хотя бы с ней всё хорошо и она просто хочет узнать, как дела.

— Ангелина, если ты не очень занята, мы можем вечером увидеться? — голос бабули звучал взволнованно.