Книга Продается волшебное королевство - Терри Брукс

— Я никогда не верил, что наступит день, когда увижу, как кто-нибудь оседлает это.., это удивительное создание! — благоговейно прошептал он. — Страбон — последний из древних драконов, величайший из волшебных созданий — стал служить королю Заземелья! Конечно, не обошлось без Звездной Пыльцы, но все же…

Он наткнулся на Бена и вдруг опомнился:

— Великий король, вы живы! А ведь мы думали, что потеряли вас! Как же вы выбрались из царства фей? Я, наверное, никогда не узнаю. Как вам удалось такое?.. — Тьюс онемел от восторга. Он схватил Бена за руку и яростно потряс ее. Несмотря на пережитое, Бен смог улыбнуться. — Мы отправились искать вас, когда вы не вернулись в назначенный срок, и ведьма схватила нас, — торопливо продолжал советник. — Она забросила нас в Абаддон и посадила на тот камень, чтобы с нами забавлялись демоны. Целых пять дней, Ваше Величество! Пять дней над нами издевались эти омерзительные, грязные…

Кобольды зашипели и застрекотали, стараясь что-то подсказать старику.

Советник тотчас же кивнул, теряя свой восторг.

— Да, вы правы, я почти забыл об этом. — Он взял Бена за руку. — Я несу всякую чушь. Ваше Величество, а ведь у нас есть более насущные заботы. Сильфида очень больна. — Он поколебался, потом потянул Бена за собой. — Мне очень жаль, Ваше Величество, но она, похоже, умирает.

Улыбка Бена мгновенно исчезла. Он подбежал к Страбону. Абернети уже склонился над распростертым в траве безжизненным телом Ивицы. Бен опустился на колени рядом, а советник и кобольды обступили их.

— Когда она была в Абаддоне, пришло ее время воссоединиться с землей, — прошептал советник. — Она не могла противостоять превращению в дерево, но камень не принял ее.

Бен содрогнулся. Ивица пыталась воссоединиться с землей, не в силах противостоять желаниям своего организма, но эта попытка удалась лишь наполовину. Кожа девушки стала сморщенной, похожей на кору, пальцы превратились в скрюченные корни, волосы — в тоненькие веточки, и все тело искривилось и потрескалось. На нее было страшно смотреть. Бен с трудом удержался, чтобы не убежать.

— Она еще дышит, Ваше Величество, — тихо прошептал Абернети.

Бен поборол свое отвращение.

— Мы должны спасти ее, — ответил он, отчаянно пытаясь придумать какой-нибудь способ. Он с ужасом видел, как тело Ивицы слегка подергивается и из запястья, прорывая кожу, вылезают новые корни. Веки сильфиды затрепетали, потом сомкнулись снова. Это была агония. Ярость охватила Бена, словно пламя.

— Советник, попробуйте вылечить ее своим волшебством!

— Нет, великий король. — Колдун покачал головой. — Моя магия здесь бессильна. Ее может спасти лишь одно. Она должна закончить превращение.

Бен надвинулся на колдуна:

— Черт возьми, да как же она может сделать это? Она едва жива!

Все молчали. Бен повернулся к девушке. Он не должен был оставлять ее одну с Ночной Мглой. Вообще не должен был разрешать ей идти с ним. Только он был виноват в том, что случилось, и он будет виноват, если она умрет…

Бен выругался про себя и постарался не думать о смерти. Его мысли путались.

Потом он вдруг вспомнил.

— Старые сосны! — воскликнул он. — Роща в Вечной Зелени, где танцевала ее мать и где она превращалась в дерево той ночью! Это место для нее особенное! Может быть, ей удастся завершить превращение там! — Он лихо вскочил и начал распоряжаться. — Эй, помогите мне перенести ее! Страбон, пригнись!

Они взвалили девушку на дракона и привязали к его спине. Потом вскарабкались тоже и прицепились к упряжи, кто как смог. Бен сел перед безжизненным телом Ивицы, советник и Абернети — сзади, а кобольды пристроились по обеим сторонам, ухватившись за стремена.

Страбон возмущенно захрюкал в ответ на команду Бена, но взмыл в ночное небо. Направившись к югу, дракон выровнялся и вытянулся, чтобы увеличить скорость. Ветер пытался оторвать путников от жалобно скрипевшей упряжи. Летели минуты, и вот уже северные холмы сменились равнинами Зеленого Дола. Бен протянул руку назад и нащупал тело сильфиды. Оно было холодным и твердым. Они теряли ее. У них было слишком мало времени. Зеленый Дол остался позади, показались леса и реки Озерного края, едва заметные в тумане и предрассветных сумерках. Дракон снизился и полетел над самыми верхушками холмов и деревьев. Бена трясло от досады и нетерпения. Он все еще сжимал руку Ивицы и, казалось, чувствовал, как жизнь уходит из ее тела.

Потом Страбон резко свернул налево и нырнул в лес. Деревья встали стеной им навстречу, потом вдруг расступились, открыв небольшой просвет в чаще, и вот уже путники оказались на поляне. Бен молча слез с дракона, остальные за ним, и все торопливо бросились распутывать Ивицу. Лес возвышался вокруг, словно высоченная стена, между рядами темных стволов проплывали полосы тумана. Сапожок зашипел и побежал в нужном направлении, безошибочно узнавая дорогу. Путники углубились в лес, скользя и ощупью пробираясь в почти полной темноте. Они несли одеревеневшее тело девушки.

За считанные минуты добрались до старых сосен. В их роще было тихо и пусто; сосны стояли в темноте как важные часовые. Бен указал путь к середине рощи, где была прогалина с рыхлой землей, там мать Ивицы танцевала ночью, накануне отъезда Бена из Вечной Зелени.

Ивицу осторожно уложили на землю. Бен нащупал запястье девушки, скрывавшееся под грудой спутанных корней и побегов. Запястье было холодным и безжизненным.

— Она не дышит, Ваше Величество! — прошептал советник.

Бен обезумел. Он поднял умирающую сильфиду и крепко прижал к себе. Он закричал:

— Черт возьми, ты не можешь погибнуть, Ивица, ты не можешь поступить так со мной! — Он укачивал ее, чувствуя, какой шероховатой стала кожа на ее лице. — Ивица, ответь мне!

И вдруг ему показалось, что он держит изломанное, окровавленное тело Энни, попавшей в автокатастрофу, унесшую ее жизнь. Он снова испытывал то жгучее чувство неминуемой утраты. Это чувство было таким острым, что Бен стал задыхаться. Он словно видел раздавленную плоть, сломанные кости и кровь; ощущал маленькую, хрупкую жизнь своего неродившегося ребенка.

— О Господи, нет! — простонал он.

Он поднял голову, и образ померк. Он снова держал Ивицу. Он склонился, поцеловал щеки и губы сильфиды, и его слезы побежали по ее лицу. Он потерял Энни и ребенка, которого она носила. Он не вынесет, если потеряет и Ивицу.

— Не умирай, — умолял он ее. — Я не хочу, чтобы ты умирала. Ивица, прошу тебя!

Ее хрупкое тело затрепетало, и вот каким-то чудом в ответ на его мольбы глаза девушки открылись. Бен заглянул в эти глаза, не видя искаженного лица и изуродованного тела, не видя кошмара полузавершенного превращения. Он видел только искру жизни, которая все еще трепетала внутри.

— Вернись ко мне, Ивица! — заклинал он ее. — Ты должна жить!