Книга Тёмная легенда - Кристин Фихан

— Смерть, — прошептал прекрасный голос.

— Я — Габриэль, — ответил Габриэль. Он с подозрением относился к огненному шторму, бушующему в небесах, его чувства разлетелись во все стороны, чтобы определить инициатора этих взрывов. Их создатель определенно был самым могущественным и талантливым. Люциан. Не было никакой утечки, ничто не указывало, откуда шла сила, она просто окружила Габриэля и вампира, сила великого разрушения.

Вампир зарычал, его острые зубы были в пятнах от пролитой за много лет крови.

— Ты думаешь, что сможешь уничтожить меня с помощью этих ловких трюков. Ни одному охотнику не удалось сделать это на протяжении веков, но ты, неизвестный, позволил себе бросить мне вызов.

Габриэль вдруг почувствовал себя усталым. Он проигрывал эти сцены на многих полях сражений, во многих странах и на протяжении многих веков. Они всегда были одинаковыми. Вампир пытался использовать свой голос, чтобы ослабить решимость Габриэля.

Голова Габриэля поднялась, резкие черты его лица превратились в непроницаемую маску.

— Ты знаешь обо мне, древний. Просто не хочешь признаваться в этом, хотя среди нашего народа меня называют легендой. Ты не сможешь уничтожить меня. Победа уже за мной и справедливость наконец-то пришла к тебе.

Любопытный шепот прошелся по сознанию Габриэля. Мягкой ноткой порицания, хотя и не совсем. Габриэль не использовал свой собственный голос, чтобы погубить древнего убийцу, как должен был сделать. Он устал от потери крови, зловоние смерти наполнило его сердце и ум. Он устал раз за разом уничтожать представителей своего собственного народа. Он будет делать, что необходимо, но наслаждения приносить это ему не будет.

Внезапно вампир закричал, закрыв уши руками, вопя высоким голосом, пытаясь заглушить коварный шепот этого бархатистого голоса. Особенностью этого голоса было то, что он настаивал на том, чтобы быть услышанным. Это подрывало силы вампира, забирало его власть, лишало его способностей. Выразив в крике свой страх и ненависть, древний разыграл свою последнюю карту, широко раскидывая руки и призывая своих миньонов к убийству.

И сразу же болото изверглось сотнями огромных кишащих в грязи пиявок, которые набросились на Габриэля. Едва они сделали это, как воздух застонал от внезапного наводнения совами, летящих черным облаком тел с выпущенными когтями и направляющихся прямиком к охотнику. Вампир развернулся, чтобы сбежать и врезался прямиком в карпатца. Охотник, казалось, появился из самого воздуха, его лицо представляло собой гранитную маску.

Вампир посмотрел вниз и увидел свою грудь, широко раскрытую, его вырванное сердце пульсировало в кулаке охотника. Выражение лица мужчины не изменилось ни капли, тем не менее, казалось, что он расплывается прямо на глазах. Только его кулак был невероятно реальным. Вампир закричал от ненависти и вызова, и рванулся вперед в попытке вернуть свое украденное сердце. И свалился лицом в грязь, сотворенную им же самим, где на него незамедлительно напали пиявки. Они покрыли все его тело, заполняя пустующее отверстие в груди.

Габриэль был вынужден раствориться, когда вампир послал своих слуг напасть на него. Он поднялся высоко над землей, до самых облаков. И теперь он ударил электрическим разрядом воздуха в виде тонкого кнута вдоль земли, прижигая пиявок и сжигая хищников прямо в воздухе. Они дождем падали на землю, их почерневшие тела плюхались в болото. Он видел вампира, лежавшего в грязи вместе со своими миньонами, и на мгновение задумался, какой же трюк решил на сей раз разыграть немертвый. Что хорошего было в том, чтобы прикинуться мертвым?

Благодаря своему великолепному ночному зрению Габриэль разглядел, что сердце вампира покоится в нескольких футах от тела, на поверхности камня. Люциан. Он определенно присоединился к охоте, удаляя всех остальных игроков с поля их сражения. Габриэль смог разглядеть, что вампир тащит себя вперед, с каждым дюймом становясь все ближе к увядшему сердцу. Габриэль сразу же молнией нанес удар, превращая сердце в горстку пепла, гарантию того, что немёртвый никогда больше не сможет воскреснуть. Вампир испустил ужасное шипение, последний протест, когда молния перебросилась на него, сжигая его тело, удаляя все следы его существования. После чего осталось лишь подчистить здесь все. Габриэль постарался ликвидировать в этой местности все свидетельства присутствия вампира и его работы. Трясина явилась бы ловушкой как для людей, так и для животных, поэтому Габриэль потратил драгоценную энергию, чтобы искоренить ее. Чтобы удалить все до единой дьявольской вещи из этого места, заменив их хорошими, потребовалось довольно много времени.

В какую бы игру Люциан не играл, она подождет. Раны Габриэля ныли. Он держал боль на границе сознания, но его силы иссякали. Он не будет даже пытаться выследить Люциана в эту ночь. В его сердце жила лишь благодарность своему брату-близнецу за то, что в этом сражении он принял его сторону.

Когда Габриэль повернул в сторону дома, слабость незамедлительно накатила на него. Он устал и его раны больше нельзя было игнорировать. Он нуждался в крови и целительном присутствии Франчески. Он был бесконечно благодарен, что у него есть дом и Спутница жизни, к которой можно вернуться.

Глава 17

Едва войдя в дом, Габриэль мгновенно понял — что-то не так. В воздухе витало гнетущее ощущение опасности. Некая жестокость потревожила обычное спокойствие. Он автоматически дотянулся до Франчески и обнаружил, что она переполнена страхом. Но страхом не за себя, а за него и их неродившегося ребенка. Габриэль крадучись прошелся по верхнему этажу, его ноги едва касались пола. Из глубоких царапин на руке сочилась кровь, а колотая рана в боку ныла от каждого движения. От боли в ребрах перехватывало дыхание. Он устал, его невероятная сила была исчерпана.

Естественно, Люциан выбрал именно это время для их сражения. Габриэль знал, что брат в доме, в этом не было никаких сомнений. Только Люциан был настолько могущественен, чтобы удалить свидетельства своего присутствия из самого воздуха. Продолжая шагать по дому, Габриэль отринул все свои эмоции, свой страх за Франческу и Скайлер, сомнения в своей способности уничтожить брата, боль от ран и усталость. Он стал безэмоциональным роботом, каким и должен быть, чтобы уничтожить самого могущественного вампира, который когда-либо существовал.

Огромная гостиная была пуста, но он уловил очертания тел Сантино и Друциллы, лежащих на полу своей спальни. Он не стал проверять, живы они или мертвы, сейчас это было не важно. Он смирился, что не сможет ничего сделать для них, пока не разрешит свою главную задачу. Люциан должен быть уничтожен. Габриэль просканировал дом на присутствие Скайлер и выяснил, что она спит глубоким сном в своей комнате. В невероятно женском ощущении власти, витавшем в комнате девочки, он смог ощутить руку Франчески. Было так похоже на Франческу — подумать о девочке даже в тот момент, когда явный ужас пробирал ее саму. Если бы в ее силах было помочь Скайлер проспать весь этот кошмар, то она бы сделала это.

Габриэль продолжил сканировать дальше, проверяя подземную спальню, где беспокойно спал Брайс. Отравленная кровь вампира до сих пор находилась в его организме, тревожа его вопреки исцеляющим травам и глубокому сну, в который он был погружен, но Люциан не представлял для него опасности. Защитные чары были не тронуты.