Книга Одна, но пагубная страсть - Татьяна Полякова

И тут началось: эскалатор не работал, поднялись по лестнице,но переход ремонтировали, пришлось выходить на четвертую платформу (снова полестнице) и далее чесать по железнодорожным путям. Прямо перед нами замертоварный, пришлось его обходить, не под вагоном же лезть, в конце концов. Кляняна чем свет нашу железную дорогу, неустроенность и прочее, прочее, прочее, мы сдевицей выбрались на шестую платформу, откуда поднялись в переход (там он ужебыл открыт) и бросились бегом. Сквозь стеклянные стены я видела внизу отходящийпоезд и пыталась сообразить, с какой он платформы, потому что в переходеобъявления не слышны из-за грохота. И тут заметила Ленку — со счастливым лицомона поднималась нам навстречу, пытаясь отдышаться.

— Ух, — сказала она, — тютелька в тютелькууспели. Еще бы пара минут… Надо же предупреждать, что переход закрыт! Там у нихчто-то обвалилось…

— Чудовище! — заголосила я. — Ты чемоданыперепутала!

Ленку качнуло. Я уж было хотела подхватить ее под руки, чтобне рухнула, но тут повело девицу в очках.

— Мой чемодан! — ахнула она. — Как же ятеперь…

— Девушка, вы не волнуйтесь. Алина Сергеевна вернется,мы вам ее телефон…

— Когда она вернется?

— Не переживайте, она увидит, что чемодан не ее, и мнепозвонит. Мы что-нибудь придумаем.

— Чего придумаем? У меня поезд сейчас отходит, я наканикулы домой еду, в Омск. Вы что думаете, у меня еще деньги на билет есть? Яи так…

— Вернетесь в августе и тогда… Ленка, запиши ей телефонАлины Сергеевны. А хотите, ее чемодан возьмите, — предложила я.

— На кой он мне черт? — завопила девица ибросилась бежать. Потому что в этот момент передали:

— Заканчивается посадка на скорый поезд Санкт-Петербург— Омск.

Вот так мы и оказались с чужим чемоданом на руках и печальюв сердце. Слава богу, девчонка в очках на поезд успела, и телефон АлиныСергеевны мы ей дали. Так что осенью она свой чемодан получит. А с этим-то чтоделать? Может, как-то переслать его в Ригу удастся?

— Безумный день, — вздохнула Ленка, когда мыпокинули вокзал. Она чувствовала себя виноватой и в мою сторону старалась несмотреть. — На такси? — спросила она, косясь на чемодан.

— Перебьемся, на троллейбусе поедем, — ответилая. — Будем экономить, а то у тебя на телефоне денег нет.

— Я же не нарочно… — начала канючить Ленка, и тут уменя зазвонил мобильный.

— Алина Сергеевна! — обрадовалась я, услышавзнакомый голос.

— Поздравляю, — сказала она. — Очень ловко.Пять баллов. Что ж, удачи тебе, маленькая стерва.

— Алина Сергеевна! — заволновалась я, но тут пошлигудки, а у меня мысли.

— Чего? — топталась рядом Ленка. —Рассердилась очень, да?

— Вот что, давай-ка отойдем в сторонку.

Мы свернули за угол, и я скомандовала:

— Открывай чемодан.

— С ума сошла? Это же чужое…

— Открывай.

Под ворохом одежды лежала вместительная сумка на «молнии».Ленка «молнию» расстегнула, и мы едва не рухнули в обморок. А потом, нервнооблизываясь, запихнули все назад в чемодан.

— Ой, мамочка! — пискнула Ленка. — Какдумаешь, сколько здесь?

— Много.

— Так, значит… Все, я сейчас скончаюсь от остройсердечной недостаточности. Что мы здесь стоим как дуры? — рявкнулаона. — Надо сматываться.

Мы метнулись к такси, по дороге решая, куда нам деваться стакой прорвой денег.

— Поехали к тебе домой, — предложила Ленка.

— С ума сошла?

— Тогда на дачу. Зароем, а там пусть Наташка головуломает, что с ними делать.

В общем, мы поехали на дачу и полночи рыли яму в сарае,потому что, начни мы ее рыть в саду, соседи непременно бы заметили изаинтересовались. А в сарае рой в свое удовольствие, дверь закрыв. Темновато,конечно, а что делать? Хорошо хоть луна, точно фонарь, заглядывала в узкоеокошко, и я некстати вспомнила Тома Сойера. Правда, ему было еще хуже, сарай —это все-таки не кладбище. В одном нам повезло — пол здесь был земляной. То естьпола вовсе не было, так что хоть ломать ничего не пришлось.

Зарыв деньги вместе с чемоданом, мы рухнули в постель, аутром, проснувшись, позвонили Наташке. Она тоже рухнула. Хорошо хоть подружкапо-прежнему лежала, не вставая, и рухнула в переносном смысле, то естьотключилась ненадолго. Убедившись, что она пришла в себя, мы поехали домой.Возле моего подъезда стоял знакомый джип.

— Иуда, — прокомментировала Ленка. А тут и самИуда появился из машины, заметив нас.

— Чего на звонки не отвечаешь? — спросил хмуро.

— Деньги кончились, — ответила я.

— Я думал, вы спите до обеда, а вы в такую рань уже наногах, — попробовал улыбнуться он.

— Мы фазера проверяли, — ответила Ленка. — Онкогда в запое, ест нерегулярно, надо его обязательно с утра отлавливать.

Мы вошли в подъезд, и Матвей за нами. Впрочем, какой онМатвей? Но называть его по-другому язык не поворачивался.

Мы устроилась на кухне и стали пить чай.

— Как дела? — вяло поинтересовалась Ленка.

— Нормально. Гошу вашего домой отпустили, до суда.Думаю, все обойдется.

— Мне все покоя не дает вот что, — вздохнулая. — Куда диск делся? Мы его не брали, Гоша его не брал, так? И Лебедеву сГеной он не достался. Так где же Дима его спрятал?

— У вашей подруги, — усмехнулся Матвей.

— Да мы все диски проверили, — махнула рукойЛенка. — Пусто. Ничегошеньки нет. — Она загрустила, а Матвей убралулыбку с лица.

— Но ведь где-то есть, — не унималась я. —Вот я все думала, думала… Представьте, вы хотите спрятать вещь, справедливоподозревая, что ее будут искать. Девяносто девять человек из ста скажут:прятать надо в сейфе. Так?

— Само собой, — кивнула Ленка.

— Но ведь так и грабители думают. И первым делом сейфоминтересуются. А классическая детективная литература учит, что прятать надо навиду, то есть положить вещь на видное место. И тогда…