Книга Время твари. Том 2 - Антон Корнилов

— Больше всех благ земных и небесных его величество желает видеть вас подле себя, — говорил эльф. — И пока это не случится, душа его будет скована тоской. Очень скоро здесь будет отряд, возглавляемый сэром Бранадом, правой рукой его величества. Сэр Бранад должен доставить вас во дворец. Но, может быть, вы, ваше высочество, желаете, чтобы я избавил вас от тягот долгого пути и перенес во дворец, к его величеству, немедленно? Это вполне в моих силах.

Принцесса, как только Лилатирий заговорил, отшатнулась от него. Но что-то такое она вскоре разглядела в глазных прорезях серебряной маски и опустила меч. И уронила его в траву. И как-то замороженно подалась навстречу к эльфу.

Что-то сухо и резко щелкнуло в утреннем солнечном воздухе. Некая легкая, почти прозрачная дымка окутала принцессу.

Сэр Кай и сэр Герб одновременно отшвырнули в сторону использованные амулеты.

Лития вздрогнула и остановилась. С трудом отведя взгляд от эльфа, он посмотрела на Кая, и болотник прочитал в ее глазах мольбу.

— Я… не хочу… — пролепетала Лития.

— Подумайте, ваше высочество, как рад будет его величество увидеть вас уже через несколько мгновений, — произнес Лилатирий, и в голосе его подрагивало удивление. — Я обещаю, что за эти несколько мгновений с вами ничего не случится. Доверьтесь мне, ваше высочество…

— Ее высочество ясно дала понять, что не желает воспользоваться твоим предложением, — спокойно проговорил Герб.

Оттар снял с перевязи топор и пошире расставил ноги.

— Я говорю не с тобой, рыцарь, — звон голоса эльфа приобрел стальные нотки, — я говорю с ее высочеством.

— А я говорю с тобой, — так же спокойно сказал Герб. — Рядом с мной стоят рыцари Братства Порога: сэр Кай и сэр Оттар. Когда-то они поклялись оберегать принцессу от всех напастей, и никто, кроме ее высочества, не вправе снять с них святое бремя этого Долга.

— Сэр Кай и сэр Оттар будут сопровождать меня в Дарбион, — поспешно подтвердила принцесса. — Я отклоняю ваше предложение, господин… Лилатирий…

Из-под серебряной маски вырвалось короткое шипение — такое тихое, что вряд ли кто из людей Ипакима услышал его.

Но рыцари Братства Порога услышали. Кай положил ладонь на рукоять меча. Герб почти неуловимым движением повернул руку так, что один из висящих на запястье амулетов лег в его ладонь.

— Ваше высочество, — заговорил опять эльф, — ваши слуги отдают себе отчет в своих словах и действиях?

— О да… — тихо сказала Лития. Кажется, она почувствовала: еще немного — и очарование эльфа возобладает над магией амулетов болотников, и она вновь окажется во власти мерцающего нечеловеческого взгляда.

— Все же я повторю свое предложение, ваше высочество…

Принцесса посмотрела на Кая.

— Ее высочество отклоняет твое предложение, — сказал Кай.

Лилатирий ничего не ответил.

Со стороны дороги послышалось конское ржание и лязг железа. Большой конный отряд быстро заполнял пространство лесной опушки. Возглавлявший отряд статный рыцарь, в проеме поднятого забрала которого поблескивала чернота густой бороды, остановил свой взгляд на эльфе (вероятно, он не узнал в стройной девушке, одетой в простую дорожную одежду, принцессу Гаэлона) и спрыгнул с коня. Потом, обернувшись к своим ратникам, взмахнул рукой и опустился на колени перед Лилатирием. Спешиваясь, ратники тоже один за другим преклоняли колени.

Но эльф не смотрел на них.

— Ваше высочество, — сказал он принцессе, — сделать так, как говорю я, будет лучше для вас. Будет лучше для всех, присутствующих здесь.

В голосе его прорезалась такая явственная сила, что коленопреклоненные опустили головы еще ниже, а один из заскорузлых от грязи мужичков громко истерически зарыдал.

Литии показалось, что колесо времени крутанулось назад. Так же, как и когда-то в Дарбионском королевском дворце, рыцарь Болотной Крепости Порога сэр Кай опустил забрало, вынул из ножен меч и проговорил: — Она останется.

В тот самый час, когда сэр Бранад со своим отрядом встретился с ее высочеством принцессой Литией, первый королевский министр Гавэн стоял в своих богато убранных покоях у окна и, опустив голову, смотрел сверху вниз на весело шумевший город Дарбион.

Мысли Гавэна были мутны и тревожны.

«Ведь все закончилось, — говорил он себе, — Гаэлону и всем Шести Королевствам ничего более не угрожает. Тогда почему они не вынут у меня из груди то, что вложили туда? Значит, они чего-то еще хотят от меня? Но чего?..»