Книга Камикадзе. "Божественный ветер" в истории Японии - Александр Спеваковский

Я лечу на небо, к вершинам облаков. Это — моя могила.

Некоторые группы смертников вместе с хатимаки надевали нарукавные повязки, на которых также изображалось восходящее солнце.

Другой принадлежностью многих летчиков-камикадзе были «сэннинбари» (дословно «стежки тысячи человек») — амулеты в виде поясов, на которых 1000 женщин сделали по одному стежку. Солдаты использовали эти амулеты в качестве защиты от пуль врага. Сэннинбари для воинов готовили матери, прося на улицах молодых девушек сделать по одному стежку. У пилотов, вылетающих на смерть, пояса матерей имели ритуальную ценность и служили в последние часы жизни успокоительными талисманами, на расстоянии связывавшими их с родными людьми. В прощальном стихотворении лейтенанта Мацуо Томио было написано:

Теперь, отправляясь в последнюю атаку, Я никогда не почувствую себя одиноким, Так как пояс моей матери Надежно повязан на мне.

Церемония проводов происходила быстро. Командир подразделения, отправляющий пилотов на задание, зачитывал приказ командования, в котором выражалась уверенность в том, что воины под покровительством Священного духа Ямато и сопровождаемые в полете душами ками сделают все возможное для выполнения задачи, прежде чем обретут вечный покой. Вслед за этим старший офицер наливал каждому воину в чашку сакэ. Летчики с поклоном принимали напиток и выпивали его. Сакэ выпивалось не для того чтобы опьянеть (алкогольного напитка могло быть очень мало) или снять напряжение, а в соответствии со старинной традицией. В феодальной Японии сакэ или просто вода (мидзусакадзуки — прощальная чашечка воды) выпивались обычно при расставании (возможно, вечном) воина с воином или с родственниками перед сражением. Чашками с сакэ символически обменивались на прощание. Вслед за последними напутственными словами начальника, летчик, как бы присутствующий на собственных похоронах, отдавал честь, благодарил командира за включение его в состав группы смертников, говорил тем, с кем он летел на задание и остававшимся на аэродроме другим камикадзе: «До встречи в храме Ясукуни» (Ясукуни дэ аоу) и направлялся к кабине самолета, украшенной цветами.

Командир подразделения на прощальной церемонии наливает пилоту-смертнику его последнюю чашку сакэ

Фотография. 1945

Проводы летчика-камикадзе

Старшеклассницы на авиабазе Тиран машут ветками сакуры младшему лейтенанту Анадзава Тосио, готовящемуся вылететь на свою последнюю миссию на самолете Nakajima Ki-43

Фотография. 12 апреля 1945

Иногда букеты цветов перед самым вылетом пилотам вручали их командиры и школьницы. Перед общеяпонским национальным «праздником мальчиков» («танго» или «танго-но сэкку», проводится 5 мая) камикадзе дарили изображение бумажных или матерчатых карпов — «коинобори», считавшихся самураями среди рыб и являвшихся обязательной принадлежностью этого праздника.

Нередко пилотам в кабину давали для психологического успокоения завтрак в коробке — «бэнто», состоявший из той пищи, которую по утрам ежедневно ест подавляющее число японцев — рис, натто (соевые бобы, перебродившие, подсушенные и превращенные в массу) и жареную рыбу. Последний завтрак вызывал у камикадзе нередко грустные сантименты: «С таким хорошим завтраком улетать спокойнее. Я думаю, что возьму с собой еще сушеного бонита от господина Татэиси. (Бонито — полосатый (малый) тунец. — А С.) Бонито поможет мне подняться на поверхность океана, мама, и приплыть к вам», — писал матери лейтенант Хаяси.

Перед вылетом смертников остающиеся на аэродроме товарищи запевали для них старинные военные гимны или патриотические песни. Одну из таких песен со зловещим содержанием в своей книге привели Иногути и Накадзима:

Если я выйду в море, волна вынесет мой труп. Если я выйду в горы, зеленая трава будет моим покровом. Так во имя императора Я не умру спокойно в своем доме.

Вылет группы камикадзе на задание сопровождал бой больших барабанов, являвшихся непременным традиционным атрибутом воинов японского средневековья. Барабанный бой вызывал у самураев сильный эмоциональный подъем и использовался для передачи сообщений на расстоянии. В Японии ритуальные барабаны считались одушевленными предметами потому, что после изготовления деревянной части барабана душа дерева переходила в барабан. Поэтому «голос» барабана, как полагают японцы, считается «голосом богов». С его помощью они ведут диалог с человеком, который заряжается от инструмента энергией посредством невидимой энергетической коммуникации. В древности с помощью барабанов лечили больных и отпугивали злых духов, что позволяет предположить их связь с шаманизмом и шаманскими бубнами, которые использовались для лечения людей. В средние века барабаны помогали медитации. Барабанная дробь способна не только оказывать благоприятное воздействие на человеческий организм, но и вызывает сильную ответную реакцию людей на игру, организует индивидуума, придает бодрость и боевое настроение, дает мужество и силу духа. В самых торжественных случаях, во время состязаний (по кэндо и каратэ) и особенно перед настоящим боем барабаны были незаменимы. В барабаны начинали бить перед вылетом летчиков и обрывали бой с отрывом от земли последнего самолета группы камикадзе.

Военнослужащие наземной команды (авиатехники, медики, служба снабжения и обслуживающий персонал), провожающие камикадзе командиры и пилоты отдавали улетающим честь, размахивали мечами, головными уборами и руками, санитарки — цветами. Остающиеся на аэродроме, кричали также «бандзай», символически желая камикадзе «десять тысяч лет жизни», молились за успех самоубийственной атаки. Интенсивность вылетов групп камикадзе на задания зависели нередко от погодных условий (тайфунов, сезона дождей и облачности), а состав и численность атакующих отрядов — от масштабов и задач операций.

Проводы камикадзе

Аэродромный персонал провожает в последний вылет группу камикадзе из 57-го специального штурмового подразделения на истребителях Nakajima Ki-84

Фотография. Весна 1945