Книга Каста огня - Петер Фехервари

«Познакомься поближе с нашим „психическим заболеванием“, самоуверенный ты ублюдок», — подумал Катлер, шагнув вперед.

Цистерна имела форму пустотелого цилиндра диаметром около десяти метров с наклонным потолком, который высоко вверху, сужаясь, переходил в приемную трубу. Энсор посветил лучом фонаря возле впускного отверстия, но ничего не обнаружил. Не считая этой дыры и решетчатых стоков в полу, стены помещения были совершенно ровными. Ни единого укромного местечка.

Но ты прячешься где-то здесь. Я чувствую тебя…

За их спинами раздался смешок, влажный, жестокий и едкий от ненависти, а затем послышалась отвратительная какофония голосов:

— Троица в огне…

Разом повернувшись, они увидели демона. Создание распласталось по стене над проходом, широко раскинув руки и вонзив эбеново-черные когти в металл. Оно носило лицо Верна, словно маску из плоти, натянутую на что-то другое, но выпученные, объятые ужасом глаза Лумиса оставались прежними. Обнаженное тело раздалось от увеличившихся мышц, которые подрагивали и извивались, жили собственной жизнью, как будто пытаясь принять истинную форму.

Но хуже всего оказались иные лица, десятки которых задыхались под кожей твари, выли и рычали, пытаясь выбраться наружу.

— Троица во мне! — возопили лица, тонущие в плоти Лумиса.

Первым отреагировал Поуп, но демон оказался быстрее. Пока серобокий поднимал карабин, создание оттолкнулось от стены, приземлилось прямо перед Обадией и невероятно широко разинуло челюсти, надвое разорвав останки лица Верна. Розовая пасть, похожая на рот пиявки, рванулась вперед и охватила голову перепуганного бойца, прежде чем тот успел выстрелить. Затем чудовище прогнулось назад в талии так резко, что затрещали кости, подняло арканца в воздух и заглотило до пояса. При этом ноги Поупа задели трон о’Сейшина. Тау свалился на пол, а закрутившийся дрон отлетел в сторону. Раздался ужасный глотающий звук, и Обадия скрылся внутри порождения варпа. В брюхе демона возникла большая извивающаяся выпуклость.

— Убить его! — взревел Катлер и прыгнул вперед с саблей в руке.

Существо с нечеловеческой быстротой взмахнуло когтистой лапой, перехватив клинок в воздухе. Пока Энсор пытался высвободить оружие, голодная миножья пасть повернулась к нему.

— Ложись! — рявкнул Сандефур, открывая огонь из карабина.

Полковник упал ничком, пропуская над собой жгучие энергоразряды. Завизжавший демон развернулся к новому врагу и выронил саблю Катлера, лязгнувшую о пол. Лейтенант стрелял, опустившись на одно колено, и короткие импульсные очереди выжигали тлеющие ямки в беспокойной плоти кошмара. Тварь рыгнула и дернулась всем телом, словно ее тряхнула мощная судорога.

— Берегись! — крикнул Белая Ворона, но опоздал.

Демон выплюнул тело Поупа, и полупереваренный труп, с глухим стуком врезавшись в Сандефура, повалил арканца на землю и окропил едкими соками. Заорав, лейтенант попытался сбросить мертвеца, но костлявые руки Обадии сомкнулись у него на шее, движимые некой омерзительной не-жизнью. Затем труп широко разинул рот и облевал лицо конфедерата. Дымящаяся желчь разъела плоть офицера, и его крики превратились в придушенный хрип. Полковник вонзил подобранную саблю в брюхо чудовища и повернул клинок. Взревев от боли, тварь так хлестнула Катлера лапой, что он пролетел через всю цистерну. Врезавшись в стену, Энсор осел на пол, обливаясь кровью из глубоких рваных ран на груди. Через дымку боли он видел, как мерзкое создание выпрямляется в полный рост и словно бы разворачивается, появляясь изнутри самого себя. Демон возникал из одержимого человека ненасытным потоком глаз, челюстей и языков, которые моргали, клацали и вопили, прорываясь в реальность.

— Он возвращается домой, — хором произнесли утонувшие лица. — И ты не убил его, Белая Ворона. Ты никогда не убивал его!

— Что ты такое? — простонал Катлер через сжатые зубы, чувствуя, что теряет сознание.

— Что мы такое? — Лица засмеялись вразнобой. — Мы — Троица!

А потом они взвыли, будто зимний ветер, и сквозь его порывы Энсор услышал, как заходится звоном колокол.

Тот самый колокол.

И тогда он вновь оказался в отравленном городке в тот самый момент, когда входил в сердце тьмы с ведьмой и вералдуром, которого все звали Мистер Мороз, а истинное его имя знала только она. Втроем они зашли внутрь часовни радужного света и увидели демонический колокол, висевший на цепи, что вела в никуда. Это чудовище из темного чугуна украшали раковые опухоли коралловых наростов, пульсировавшие нечестивой жизненной силой. Под огромным куполом легко поместились бы несколько человек, выпрямившихся в полный рост, но Катлер не сомневался, что это плохо бы для них кончилось, ведь устье колокола было источником ядовитого света.

— Что это? — спросил майор, как спрашивал много раз прежде.

— Разлом, ведущий в Море Шепотов, — дала ответ Скъёлдис, — проход в варп. Порча струится из него, словно кровь из открытой раны.

«Колокол выкован в варпе, но несет на себе отраву Федры, — понял Катлер, и это было новой истиной, которую он не знал тогда, в Троице. — Кто-то принес часть Федры на Провидение…»

А затем колокол прозвонил вновь, и мир замерцал и вздрогнул, и темный человек появился пред ними. Его шинель казалась невероятно черной в этой церкви множества цветов, а склоненная голова скрывалась в тени широкополой шляпы. Незнакомец был выше, чем положено человеку, но при этом мучительно тонок, словно каждая жилка его тела растянулась до предела, втискивая хозяина в инакостъ.

— Все миры разворачиваются в один, — произнес он, — и все пятна порчи сливаются воедино. — Голос темного человека был призрачным шепотом, который разносили вокруг потоки света. — Знаете, полковник Энсор Катлер, у меня ушла вечность и один день, чтобы найти вас. Так долго, что я почти забыл, почему начал искать.

— Откуда, Преисподние побери, ты знаешь мое имя? — вызывающе произнес конфедерат, делая шаг вперед. — Кто ты такой?

Незнакомец поднял взгляд, прогоняя тени с лица. Его бескровную кожу покрывала глубокая сеть тлеющих, дымящихся шрамов, которые обрамляли нечеловеческие глаза: один — мертвый черный шар, другой — пылающий имплантат. Темный человек улыбнулся, и магматические трещины в плоти приняли новые очертания. Реальность как будто мерцала и дрожала, подчиняясь новым законам.

— Я? — произнес незнакомец. — Я просто человек, отыскавший путь домой.

И тут мир поглотила вспышка чистого белого света.

ГЛАВА 14

День последний

На площадке челнока

Мы на какое-то время отбросили скитариев, но дорого заплатили за это. В бою погибло около половины пехотинцев и двое рыцарей-зуавов. Пора убираться из Диадемы, пока техногвардейцы вновь не собрались с силами — а это неизбежно произойдет. Передовой отряд «Часовых» сейчас выходит на стартовую площадку…