Книга Иллюзия греха - Диана Соул

– Доброе утро, мисс Фелз, – поприветствовал Аластар, заметив, что я уже не сплю. – Я решил, что работа над самолетом не должна останавливаться, и если вставать вам запрещено, то вместо вас чертить и записывать буду я. Вам лишь нужно будет контролировать мою работу.

Он бросил двигать доску, подошел ко мне и вручил в руки блокнот и обычный карандаш.

– Это вам для удобства общения, – приветливо пояснил он.

Я буквально выхватила у него из рук принадлежности для письма. Вчера за событиями из моей головы буквально вылетели все важные новости, которые я должна была сообщить Аластару.

Поэтому вместо вежливого «спасибо за помощь», я начеркала торопливое: «Кристалл похитила документы из вашего офиса в Столице. Я видела, как она передала папку своему любовнику».

Лицо Фокса, прочитавшего это, передать словами было попросту невозможно. Шок, неверие и растерянность.

– Карлайл, выйди, – не оборачиваясь, приказал он мажордому. – Нам с мисс Тори нужно серьезно поговорить.

Смотритель усадьбы кивнул и покинул спальню, прикрывая за собой двери. Едва в комнате остались только мы с Фоксом, он потребовал объяснений:

– Что именно, когда и где ты видела?

Мне пришлось исписать половину блокнота, рассказывая о подсмотренном мной в лесу. В какой-то момент мне даже показалось, что никогда прежде я не писала столь долго. Даже пальцы заболели.

Я поведала магнату о папке, о священнике, о той небрежности, с которой любовник Кристалл отбросил документы, и предположила, что это могли быть какие-то новые разработки или чертежи Аластара. Но он лишь молча следил за историей, которую я так тщательно записывала на бумагу, как будто вела протокол, и не говорил ни слова собственных выводов. Мне даже стало казаться, что он не поверил мне. Вот только врать мне было незачем.

– Это не могли быть чертежи, – наконец произнес он. – Собственные разработки я храню в банковской ячейке.

«Тогда что?» – начеркала я.

– Не имею ни малейшего понятия, – пожал плечами Фокс. – И не смогу узнать, пока не доберусь до кабинета и лично не перерою там все.

Он выглядел довольно спокойным, я бы даже сказала, равнодушным, что удивило меня:

«И вы не кинетесь туда прямо сейчас?» – грифель карандаша треснул от моего излишнего нажима.

Я повертела в руках сломанный инструмент, понимая, что лишила себя единственного доступного средства общения.

Рука Аластара легла на мою ладонь, заставляя меня дернуться от неожиданности. Я подняла на него вопросительный взгляд.

– Карандаш следует заточить. – Аластар аккуратно высвободил из моих похолодевших пальцев несостоявшееся «перо». – А по поводу того, почему я не еду в салон сломя голову, все просто. Мы за городом, Торани. Утром мой автомобиль забрала Виктория и уехала в Столицу. В отличие от меня, она связана с городом более плотными обязательствами, не позволяющими ей покидать пост судьи. Я же решил остаться тут и проследить за вашим самочувствием.

Он вернул мне остро заточенный карандаш и позволил задать следующий вопрос: «Вы так спокойны. По-чему?»

– Отнюдь. Я далеко не спокоен. – Его голос потеплел на несколько градусов. – Ваши слова дали мне надежду. Если измену получится доказать, то мне удастся расторгнуть помолвку с Кристалл. Мы уже не один час провели с Викторией над моим брачным контрактом, лазеек не столь много. Но вы нашли одну из них, дело лишь за доказательствами. Ни вашим, ни моим словам не поверят, но если я найму детектива, который проследит за мисс Бристоль и предоставит улики… – Аластар подошел к окну и встал под лучи пробивающегося солнца. Мужчина жмурился, но продолжал стоять там и улыбаться такому редкому зимнему теплу. – Если она попадется с поличным, то контракт удастся разорвать еще до свадьбы и мне не придется ждать рождения ребенка и магической экспертизы родства.

Я немного склонила голову набок, чтобы было удобнее смотреть на визави. В ярких лучах светила Аластар был по-особенному красив, невольно залюбуешься. Темные волосы, острые черты лица, уверенная осанка, а под белой рубашкой, заправленной в брюки, угадывались крепкая спина и сильные руки.

– Я все время думаю, – неожиданно произнес он, оборачиваясь. – Почему я не разгадал вас раньше? Как упустил из вида натуру суккуба? Мне ли не знать о таких, как вы?

Теперь настала моя очередь пожимать плечами. Я и сама задавалась этим вопросом.

– Думаю, все дело в месте вашей работы, – ответил он сам себе, подходя ближе к кровати и садясь у ее изголовья рядом с моим лицом. Ал взял с прикроватной тумбочки крем, в котором я узнала вчерашнюю заживляющую мазь доктора Ламнинга. – Меня сбила ваша профессия, мисс Фелз. В нашу первую встречу вы казались такой развратной, порочной, наглой. Я изначально смотрел на вас предвзято, сквозь призму пренебрежения и брезгливости. Это помешало мне, да и потом, когда ходил одурманенный магией, догадка пришла, но я отмел ее как невероятную. Непорочная суккуба и публичный дом – что может быть более невозможным?

Он взял на пальцы немного крема из банки и поднес их к моему лицу.

Я смутилась и попыталась отстраниться – процедура показалась мне слишком интимной, даже несмотря на ее невинность. Сегодня я уже чувствовала себя намного лучше и могла бы при наличии зеркала сама измазать себя всеми мазями.

– Вы стали меня стесняться, Тори? – истолковал мою реакцию Аластар. Его бровь изогнулась в удивлении, а выражение лица стало игривым.

Мне оставалось лишь ответить, написав: «Принесите зеркало, я сама все сделаю!»

– Нет, дорогуша, – покачал головой странный мужчина. – Никаких зеркал в этой комнате не будет. Незачем они вам, особенно сейчас.

Это прозвучало так твердо и командно, что я одновременно и смирилась с участью без зеркал, и ужаснулась: а что же там такое я могу увидеть?

«Я выгляжу столь ужасно?» – Бумага приняла на себя очередной вопрос.

– Главное, что потом вы будете выглядеть лучше, – уклонился от прямого ответа Фокс, меж тем передвигаясь ближе и не давая мне сбежать от его рук с кремом.

Пальцы легко коснулись моей щеки и нежно провели вниз. Холод от крема неуловимо смешался с теплом, исходящим от ладони Аластара, а я напряженно засопела, пытаясь хоть немного расслабиться и не акцентироваться на прикосновениях. Только выходило все с точностью до наоборот. Каждой клеточкой я чувствовала шероховатость подушечек чужих пальцев, даже несмотря на крем, который должен был сгладить касания. По спине пробежала толпа мурашек, когда Аластар сдул мешавшуюся челку с моего лба и, как художник, рисующий радугу, нанес крем у бровей. Он нечаянно задел мои ресницы, а я заморгала часто-часто, как бабочка, готовящаяся к взлету.

– Щекотно, – улыбнулся он мне, на мгновение отнимая руку и тут же возвращаясь к будоражащим процедурам с моим лицом.

Он сосредоточенно наносил новые порции крема на лоб и щеки и успел добраться до саднивших скул, пока я пыталась усмирить дыхание. В эти минуты мне хотелось быть деревянным истуканом, который смог бы равнодушно лежать, пялясь в потолок и не воспринимая эти касания как нечто интимное и возбуждающее. Я сосредоточенно контролировала каждый вдох, чтобы он выходил мерным, притихшим, не взволнованным. Мне казалось, что моя грудь вздымается слишком сильно, что она предательски выдает мое истинное состояние, как химику лакмусовая бумажка о реактивах в пробирке.