Книга Страшная тайна Ивана Грозного. Русский Ирод - Наталья Павлищева

Басманов скинул полотно и оказался совершенно голым. Протянул руку; почти пропев чуть капризно и примирительно:

— Ну, поди сюда, дурёха...

Параша шарахнулась в сторону. Глаза Фёдора вмиг стали злыми:

— Царским любимцем брезгуешь?! Раздеть её!

На Парашу налетели остальные девки, срывали одежду. Она отбивалась, царапалась, даже кусалась. Но как справиться одной с пятью? И всё же пришлось крикнуть на помощь двух холопов. Те быстро поставили бедолагу раком и держали, пока хозяин делал своё дело.

Оставив опозоренную девушку лежать на лавке, Фёдор с удовольствием принялся париться. Другие обхаживали его веничками, поливали водичкой, поглаживали холёное боярское тело, искоса поглядывая на свою подругу и содрогаясь её незавидной судьбе.

В тот же вечер, стоило уйти из бани хозяину с прислужницами, Параша повесилась прямо там, скрутим петлю из того самого полотна, в которое был завернут Басманов. Жить опозоренной она не смогла. Разозлившись, Фёдор велел запороть безо всякой вины конюха Тимофея.

Алексею Даниловичу доложили о расправе сына, но он мешать не стал. В остальном жизнь в имении была сплошным удовольствием.

Ранним осенним утром 1 октября Басманову-старшему снился особо приятный сон, будто идёт он по лугу со своей молодой ещё боярыней, сам тоже молод, смеются они, птичий щебет слушают... Только собрался спросить у жёнушки, родит ли ещё сыночков, потому как одного Федьки мало, да и тот больше похож на девку, как в это благолепие грубо ворвались чужие тревожные звуки Топот ног по переходам мог означать только какую-то беду.

Сразу мелькнула мысль: царская опала! Вот уж беда так беда, потому как особо близких слуг своих государь и карал особо тяжко.

Но в покои сунулся сторожевой слуга, лицо перепуга но, едва дышит:

— Алексей Данилович, татары идут к Рязани!

— Что?! — подскочил Басманов. Откуда они взялись, если по степи сторожевые посты разъезжают?! И государь только что заключил с Девлет-Гиреем тайный договор о том, чтобы вместе воевать другие земли!

Но раздумывать некогда, вскочил, одеваясь, уже отдавал распоряжения. Своя дружина была поднята вмиг, к соседям отправлены посыльные, слуги тоже схватились за оружие.

Басманов с тоской оглядел свою сермяжную рать — где уж такой выстоять супротив Девлет-Гирея! Мелькнула надежда, что ошиблись видаки, что это лишь малый отряд татар, не согласных со своим правителем. Но время не терпело, воевать пришлось теми, кто был под его началом. Басманов бросился к Рязани. И без напоминаний знал, что крепостные валы города, считай, вовсе отсутствуют. Всё износилось, деревянные стены сгнили, во многих местах обвалились.

Ещё не добравшись до города, встретили передовой отряд татар. Не размышляя о том, кого больше и кто лучше вооружён, Алексей Данилович скомандовал:

— Вперёд!

Никак не ожидавшие нападения татары, уже извещённые о том, что ни в Рязани, ни вокруг неё никаких войск нет, в первую минуту растерялись. Собраться с мыслями им не дали! Откуда взялись эти русские на конях и в полном вооружении?! Отряд не просто разметали, его уничтожили. Взятых в плен привели к новому воеводе.

Алексей Данилович сидел, разглядывая стоявших со связанными руками и окровавленных татар. Глаза их горели гневной ненавистью. Откуда взялся на их пути этот русский воевода?!

— Спроси, чьи они? Кто идёт на Рязань? — повернулся Басманов к толмачу.

Но переводить не пришлось, стоявший впереди толстый татарин хорошо понимал по-русски, правда, говорил хуже. Он горделиво вздёрнул голову:

— Ти, шакал, будыщ бит! На Рус идёт Девлет-Гырей со своей ордой! Не один идёт, царевичи с ним — Магмет-Гырей, Алди-Гырей! Пусть ваш трусливый cap бижит сломя голову!

Басманов вскочил, схватил его за грудки, почти поднял в воздух, несмотря на немалую толщину, зашипел в лицо:

— Твой Девлет-Гирей предатель, Иуда! С царём московским договор заключил и напал тут же?!

Опомнившись, резко разжал пальцы, и связанный пленник рухнул наземь. Поставив ногу на горло лежащего врага, Алексей Данилович уже насмешливо добавил:

— Не моему царю бежать надо, а твоему Девлетке! Рязани ему не взять, потому как супротив него стоят русские с Басмановым во главе! — Он вдруг обернулся к страже, велел: — Этого и ещё двоих раздеть догола, вымазать дёгтем, вывалять в пуху и, привязав к их лошадям, отправить в сторону татар! Пусть остальным расскажут, что Басманов за Рязань, за всю Землю Русскую встал! А рядом со мной такие же славные воины, которых никакому Девлетке не одолеть!

Басманов наклонился к лежащему пленнику и поинтересовался:

— Понял ли?

Глаза того округлились:

— Ти Басман?

Убрав ногу с горла врага, воевода расхохотался:

— А то! Били ваших татаришек и бить будем! Передам Гирею, чтоб поворачивал своих коней обратно, в этот раз жалеть не станем, Перекоп ваш порушим, ежели не уберётся с глаз моих!

Пленных и впрямь отправили восвояси, чтобы рассказали остальным, против кого идут. Правда, вымазывать дёгтем и облеплять пухом не стали, воевода, подумав, решил, что татары до своих в таком виде не доедут.

Троих языков, что потише и потолковей, отправили к государю, чтоб понял глубину предательства Девлет Гирея. Поверив договору, Иван Васильевич распустил на отдых почти всю южную рать, оставив подходы к Оке без защиты. Мало того, он решил дать отдых и московским ратным людям. Если теперь Басманов не удержит Девлет Гирея, то до Москвы тот дойдёт легко.

— Как мыслишь, удержит Рязань Басманов? — государь спросил это у Вяземского тихо, словно боялся, что ответ услышит сам Гирей.

Вяземский тяжело вздохнул:

— С кем удерживать-то? У Рязани не стены — одна труха, почитай, с Батыевых времён не подновлялись. У Девлет-Гирея вон какая рать, а у Басмановых только своя стража да люд окрестный...

И всё же русские под предводительством прославленного воеводы смогли выстоять! Огромную крымскую орду под Рязанью остановила сермяжная рать рязанцев, вышедших навстречу, потому как на крепостные стены надежды не было. За прошедшую перед тем ночь отец и сын Басмановы вместе с местным владыкой Филофеем сумели поднять горожан и как-то залатать проломы в крепостных сооружениях. Вот уже чего не ожидал хан, так это сопротивления плохо вооружённой малочисленной русской рати да ещё и не за едва державшимися стенами, а в поле перед ними! Лучших воинов хана положили в сече перед своими стенами за день русские.

Когда на ночь они всё же отошли в город, Девлет-Гирей велел доложить поимённо, кто погиб. Слушая, скрипел зубами и произносил ругательства себе в бороду. Проклятый Басман! Откуда он здесь взялся?! Хан потребовал доставить к нему живыми или мёртвыми разведчиков, утверждавших, что все воеводы московского царя вместе с ним на отдыхе. Подумав, уточнил: