Книга Троянский конь - Иван Сербин

— Молчи, — говорил быстро Вячеслав Аркадьевич. — Тебе сейчас вредно говорить.

— Художник… Новоарбатский… восемь…

— Я понял, понял.

Алексей Алексеевич боготворил свое дело и, даже умирая, не мог позволить, чтобы такой красивый план сорвался из-за пустяка вроде сердечного приступа.

Прибывшая через семь минут «Скорая» увезла Алексея Алексеевича в больницу с диагнозом «обширный инфаркт на фоне острой сердечной недостаточности».

Женя потерянно стояла в углу, повторяла только:

— Я не могу ехать. Теперь я не могу ехать. Я должна быть рядом. Я не могу ехать.

Вячеслав Аркадьевич подошел, обнял девушку за плечо:

— Женя, я вас понимаю. И заменил бы, если бы была возможность, но сейчас переигрывать что-либо уже поздно. Помогите мне. Сделайте одолжение. С Алексеем Алексеевичем все будет в порядке. Самые лучшие лекарства, самые лучшие врачи. Я обещаю. Вы сможете звонить ему в больницу, как только он немного оправится. Не волнуйтесь. Кстати, вы ему кто? Дочь?

— Жена, — ответила тускло девушка.

Завозился лежащий у стены Гена.

— Боксер, отвези Женю в аэропорт. А с этим, — Вячеслав Аркадьевич кивнул на окровавленного налетчика, — я сам разберусь.

* * *

В аэропорту, перед самым досмотром, Паня отозвал Владимира Андреевича в сторону. Щелкнув замками кейса, поднял крышку.

— Смотрите, Владимир Андреевич, и решайте.

— Я посмотрю, — кивнул Козельцев, улыбнувшись. — Но не потому, что не доверяю вам или сомневаюсь. Просто хочу увидеть икону.

Паня не соврал. В чемоданчике действительно лежали только икона и пасхальный Фаберже в красивой коробочке. И насчет иконы не соврал тоже.

— Начало века, — не без некоторого пренебрежения заметил Козельцев. — Дешевка.

— Для кого как. Тот, кому она нужна, платит. Дело заказчика — заказать, наше дело — удовлетворить спрос.

Козельцев захлопнул крышку кейса.

— Если вашему заказчику понадобится еще что-нибудь подобное, дайте мне знать. Десятка два-три я ему легко обеспечу. Оптом.

— Хорошо, — серьезно кивнул Паня.

— Ну что, пошли? — мотнул головой Владимир Андреевич.

Когда Паня поднялся на борт самолета, Козельцев уже сидел в кресле и улыбался. Кейс лежал в багажном отделении для ручной клади.

— Вот так, — не без некоторой рисовки заметил Владимир Андреевич.

Паня серьезно кивнул:

— Надеюсь, что и в Одессе все пройдет гладко.

— Пройдет, не беспокойтесь.

За время полета они успели обсудить достоинства нескольких авиакомпаний, в частности «Туркиш эйрлайнз», самолетом которой Козельцеву предстояло лететь в Москву.

— Все-таки взяли билет? — искренне удивился Паня. — Я за вас рад.

Через два с половиной часа он имел возможность убедиться в том, что Владимир Андреевич не преувеличивал собственное влияние. Глядя, как Козельцев, благополучно миновав таможню, поднимается по трапу круизного лайнера, Паня набрал номер мобильного и сказал всего одну фразу:

— Он на борту.

Стюард, стоявший у входа и державший в руке пачку буклетов, улыбнулся Козельцеву. Он был не слепой и не дурак и прекрасно видел, какие люди плывут этим рейсом.

— Позвольте, я вам помогу? — Он взял билет, посмотрел номер каюты. — Палуба «С». В центре, по правому борту. Спуститесь по трапу на одну палубу, затем направо, к корме. Каюта 16-С. Полулюкс. На случай, если вы собираетесь принять участие в аукционе, — стюард протянул буклет.

— Простите, а нельзя ли доплатить и поменяться на люкс? Или на полулюкс, но палубой выше? — Козельцев взял буклет и сунул в карман.

— Извините, — вежливо улыбнулся стюард. — Ничем не могу помочь. Все каюты заняты.

Козельцев вздохнул, развел руками:

— Видно, судьба. Ничего не поделаешь.

Он спустился на палубу «С», отыскал свою каюту — двухкомнатную, приятную, но менее престижную, нежели такие же каюты палуб «А» и «В».

Лайнер ему понравился. Помимо того, что здесь подбиралась неплохая компания, на судне можно было очень недурно провести время.

Владимир Андреевич открыл чемодан и принялся распаковывать вещи, когда в дверь постучали.

— Войдите!

В каюту заглянул подтянутый молодой человек в штатском костюме.

— Добрый вечер, — поздоровался он.

— Добрый, — кивнул Владимир Андреевич. — Чему обязан?

— У вас должен быть кейс для меня, — сообщил молодой человек.

— Кейс? Не понимаю, о чем вы.

Парень в штатском улыбнулся.

— Не беспокойтесь. Моя вахта начинается в полночь, поэтому я в штатском. Кейс вам должен был передать некий Слава. Прозвище — Паня. В кейсе пара предметов антиквариата.

Козельцев кивнул, положил чемоданчик на кровать.

— Пожалуйста. Только тут всего один предмет антиквариата. Второй можно отнести лишь к «новоделам».

— Я знаю, — кивнул молодой человек. — Но об этом необязательно говорить вслух. — Он забрал чемоданчик, улыбнулся еще раз. — Желаю приятного путешествия.

— Спасибо. Да, когда устроители намереваются провести аукцион?

— Завтра вечером.

— Хорошо. Благодарю.

Молодой человек кивнул и вышел из каюты. Если бы Козельцев мог проследить его дальнейший путь, он очень удивился бы. Офицер поднялся на верхнюю палубу, прошел на корму, открыл кейс. Подождав, пока луч прожектора, обшаривающего ночной порт, уйдет в сторону, он бросил яйцо и икону в воду. Отменная копия Фаберже стоила дорого. Икона-«новодел» куда дешевле. Но деньги сейчас не играли роли.

После этого молодой человек спустился в люкс, расположенный прямо над каютой Козельцева. Здесь он застал Пепла и Женю.

— Пожалуйста, — сказал молодой человек, протягивая старичку пустой кейс. — Если вам что-то понадобится, я в каюте 8-Р.

— Второй класс? — удивился Пепел.

— Так безопаснее, — ответил спокойно молодой человек. — Не волнуйтесь, мы присматриваем за вами.

— Вы нашли Петра Савинкова? — спросил афезко Женя.

— Да. — Молодой человек серьезно взглянул на девушку. — Он не попадет на аукцион.

Женя поджала губы.

— Я бы сбросила этого ублюдка за борт.

— Нельзя, к сожалению, — возразил молодой человек. — Во-первых, возникнет слишком много вопросов. Во-вторых, он нам еще понадобится. «Даная» до сих пор у него.

— Я знаю, — с огромным сожалением ответила Женя.

— Я сам займусь им, — сказал вдруг Пепел. — Главное, покажите мне этого человека.